Александр Матюхин - Тень императора Страница 44

— Из какого-то другого мира, — уточнил молодой Император.

— Точно.

— А как долго она еще будет лежать без сознания?

— Вы задаете столько вопросов, Император, что у меня сейчас взорвется мозг. Откуда мне знать про ее состояние? Может быть, она придет в себя завтра, а, может, через неделю.

— И нам придется тащить ее с собой?

— А вы предлагаете оставить десятилетнюю девочку в Лесу зимой?

— Да ты только что сказал, что она совсем не девочка! Таскать за собой старуху?

Тут я решил вмешаться.

— Мой господин, мы положим девочку на Франца, позади вас, — сказал я, — я буду приглядывать за тем, чтобы она не упала. Вам она неудобств не доставит.

Молодой Император покосился на меня, и в его взгляде читалось недовольство. Затем он посмотрел на Бородача, взгляд его переместился на девочку.

— Ладно, Геддон. Но вы оба учтите, что если она помешает мне поймать Ловкача…

— Ловкачом буду заниматься я, — оборвал Бородач, как мне показалось, чересчур резко.

Император застыл с открытым ртом, сверля глазами Ловца Могущественных, но не сказал ничего, оставив свои мысли при себе. Как мне показалось, сделал он это совершенно верно.

— И в любом случае, ваше величество, стоит подумать о том, что Странствующий может нам пригодиться. Это своеобразное чудо, что она появилась возле нас. Странствующих осталось очень мало. Возможно, эта девочка — единственная на сотню миров в Цепочке Мироздания. Стал бы ты выбрасывать жемчужину обратно в море, если бы она закатилась тебе прямо в ладонь?

— Возможно, — неопределенно буркнул Император, — предлагаю всем лечь спать. Утром как-то лучше думается.

Он отвернулся спиной, улегся на накидки и прикрылся сверху полушубком. Разговаривать дальше Император был не намерен.

— Я подежурю первым, — предложил я, — мне еще нужно многое записать.

— Как знаешь, — кивнул Бородач, — наблюдай за девочкой. Если она проснется, немедленно буди меня.

— Она может уйти в другой мир?

— Все возможно.

Бородач положил возле себя лопату, ружье, лег, накрывшись шубой, и закрыл глаза.

Я же поднялся, подошел к рюкзаку. Мне показалось, что рюкзак слабо светиться изнутри, а еще я услышал тихую ненавязчивую мелодию.

Книга ждала меня. Каким-то образом, магия со страниц книги пыталась пробраться в мою голову. Между нами возникла связь. Книга хотела, чтобы я вновь дотронулся до ее переплета, пробежал глазами по строчкам заклинаний, ожидающих на страницах. Магия хотела просочиться сквозь рюкзак, дотронуться до моего сознания, завладеть мною…

Я замер над рюкзаком, застыл, словно на границе сумеречного сознания. Зов книги был слаб, но навязчив. Пока еще у меня были силы сопротивляться, но я панически соображал, что уже не могу взять и выбросить книгу в снег, за пределы нашего ночного круга.

Невозможно.

Книга не позволит мне этого сделать. Я боялся дотронуться до нее, потому что понимал — стоит взять книгу в руки, и мне придется открыть ее, дотронуться до страниц, прочитать заклинание…

Я присел на корточки, развязал тесемки рюкзака, не глядя выудил из рюкзака листы бумаги и ручку и побродил по кругу, выискивая место, куда падал свет от робко выглядывающей из-за деревьев луны. Я отошел подальше от рюкзака, там, где зов книги был почти неслышим.

Постелив полушубок, я стянул перчатки и начал писать. В письме я нахожу спасение. Письмо приносит облегчение, возможность уйти от реальности. Письмо — это моя магия, которая облачает меня в тень, и я становлюсь невидим для окружающего мира.

Зов книги не может пробиться в мое сознание, пока я пишу. Лишь бы не замерзла паста…

Я подышал на ручку и начал писать.

Пальцы свело радостной судорогой, а на лице моем блуждала улыбка…

Письмо N 3

Я давно не писал тебе, родная. Извини. Мне столько всего хочется рассказать тебе, но я не знаю с чего начать. Вот так всегда — мыслей в голове полно, бегают хаотично, ударяются друг о дружку, и никакого порядка. Вроде бы и знаю, что надо писать, а вот с первыми строчками незадача — не выходят они, не складываются…

Помнишь, как я сидел по вечерам за столом, склонившись перед бумагами, и часами размышлял, с чего бы начать. Каждая глава истории Императора — словно новое начало жизни. В такие вечера ты приносила мне крепкого чаю, массировала плечи и нашептывала на ухо что-то неразборчивое, но приятное. А сейчас мне этого так не хватает.

Извини за некрасивый почерк. Света луны не хватает, чтобы видеть строчки, пишу наугад, и, думаю, скоро начнут болеть глаза. Но сейчас моя смена, я дежурю в нашем ночном кругу. И я очень хочу написать тебе письмо, поделиться с тобой своими мыслями, надеясь, что когда-нибудь ты прочтешь все мои записи. И многое поймешь.

Я хочу поделиться с тобой своими секретами, своими тайнами, теми мыслями, что гнетут меня вот уже несколько дней.

Это касается молодого Императора, Бородача, который на самом деле пришелец из другого мира и зовут его Шиджилл — Ловец Богов. А еще я хочу рассказать о книге магии.

Я боюсь за Императора. Глядя на него, я понимаю, что очень мало осталось от того юноши, который хотел построить новую Империю. С каждым днем жажда мести высушивает все больше места в мозгу молодого Императора. Возможно там, в его голове, идет ожесточенная борьба между местью и здравым смыслом. Я буквально вижу, как господин разрывается между желанием уничтожить Ловкача и желанием вернуться обратно в Шотоград и основать новое государство.

И, знаешь, пока месть берет вверх.

Это касается и девочки, которую Император не захотел взять с нами. Он подсчитал, что девочка может стать обузой для него, он хотел оставить ее умирать в Лесу. Это ли не говорит о том, что месть берет вверх?

Но ты, дорогая, наверное, мало что понимаешь из моего сбивчивого повествования. Ты не можешь понять кто такая эта девочка, что за Лес? Я так давно тебе не писал, прости меня…

На какое-то время мы оставались с Императором одни. Но ненадолго. Сейчас на уже четверо, хотя не знаю, стоит ли причислять девочку к нашему отряду.

А есть еще Шиджилл, ловец богов.

А есть еще проблема, и я не знаю, как разрешить ее…

В моем рюкзаке лежит книга, в которой подробно описано, как творить заклинания. Это книга магии. В пределах нашей Империи это книга как книга, но стоило нам выйти за ворота Шотограда, и магия начала исходить со страниц, литься из каждой строчки. Я не знаю, как более точно объяснить тебе это явление. Шиджилл, которого я зову Бородачом, говорит, что магия накапливается в серебре. И я вижу струйки серебра, сочащиеся со страниц книги. Эти струйки витают в воздухе, их тонкие, почти незаметные линии, пытаются подобраться к моей голове, окутать мое сознание, проникнуть в мозг. Возможно, я начинаю сходить с ума. Возможно, все это лишь галлюцинации.