Андрей Буревой - Охотник: Покинутый город (Обновление от 09.04.09) Страница 45

Заметив, как меня перекосило от той чуши, что нёс служака, он усмехнулся: — Шучу. Надзирающие следят, чтоб ты какой-нибудь фортель не выкинул и не удрал по дороге.

Раздосадованный тем, что не удалось скрыть эмоции, я пробурчал: — Мне незачем удирать, я не совершал никаких преступлений.

— А преступлений вообще не бывает, — заявил мужчина. — Это люди выдумали такое понятие. Преступление — оно ведь от людей зависит, а не является неизменным фактом. К примеру, в Ситии рабов держать можно, а у нас это преступлением считается. Так и везде, как придумают люди законов, так и преступники появляются, а на самом деле…

Кивая в такт словам ударившегося в философию служаки, я лихорадочно пытался сообразить, зачем я потребовался дознавателям. Ничего, кроме сожжённых борделей, на ум не приходило. Но на кой тогда такое сопровождение? Понятно, что маги — для того, чтоб схватить меня при необходимости. Однако, я не государственный преступник, чтоб такое внимание мне оказывать. Тем более, что гораздо проще было меня сразу вырубить и доставить оглушённого к дознавателям, если опасаются, что я сопротивление окажу. Ведь после того, как я активирую амулет, меня не так просто схватить будет. Или, может, они подозревают меня в чём-то и пытаются проверить, не брошусь ли я в бега, испугавшись наказания?

Спустя полчаса, когда мы добрались до цели нашего путешествия — небольшого светлого кабинета на последнем этаже здания управы дознания и правосудия — все мои сомнения разрешились. Едва я уселся на стул возле стола, за которым сидел мужчина, назвавшийся дознавателем первой ступени Райеном, а чуть в стороне у окна стоял ещё один человек, как меня огорошили вопросом: — Ну что господин Дарт, желаете чистосердечно признаться и поведать о совершённых преступлениях?

— В чём меня обвиняют? — спросил я.

— Ни в чём, — ответил дознаватель.

— Тогда в чём я должен признаваться? — изумился я.

— В совершённых преступлениях, — любезно повторил Раен. — Раскаяние и помощь дознанию облегчат вашу участь, и нам не придётся применять пытки.

— Я ничего дурного не делал, — помрачнел я. — Не в чем мне сознаваться.

— Зря вы так, господин Дарт, — вздохнул дознаватель. — Зря. — И не успел я вымолвить ни слова, как прозвучало предложение: — Тогда поведайте нам, что вы знаете о смерти барона Даэла.

— Ничего не знаю, — с искренним изумлением уставившись на дознавателя, ответил я. — А что с ним случилось?

— Вот это-то мы и хотим понять, — сказал дознаватель. — И разобраться, что заставило барона оборвать свою жизнь. Или кто ему помог это сделать.

— Он свёл счёты с жизнью? — спросил я и с недоумением пробормотал: — Но я-то тут причём?

— Скорей всего имело место убийство, — сказал Райен. — Потому как никому не придёт в голову повеситься на воротах в поместье. А вы господин Дарт, желали барону смерти, потому как понимали, что если дуэль состоится, то придётся умереть вам. Так что лучше признайтесь сами и тогда мы сможем придумать, как выйти из создавшегося положения с обоюдной выгодой.

— Каким это образом? — поинтересовался я. — Вы за один день изобличите преступника, а я без пыток отправлюсь на плаху?

— Ну что вы господин Дарт, — улыбнулся дознаватель. — Наказания можно избежать. В конце концов, мёртвых не воскресить, а живые ещё могут быть полезны. Мы готовы пойти на уступки и облегчить вашу участь, если вы окажете содействие правосудию. К примеру, возможно, что если вы подпишете вот это, — протянул он мне листок, — и принесёте клятву служения, то обо всём произошедшем забудут, и вы сможете начать жизнь с нового листа.

— Так просто? — недоверчиво взглянул я. — Одна подпись — и можно, не опасаясь наказания, убить человека на дворцовой площади?

— Не совсем так, — рассмеялся Райен. — Больше убивать никого нельзя. Но о ваших преступлениях мы можем забыть. Тем более что вас вынудили их совершить. Дело в том, что мы руководствуемся в первую очередь интересами Империи. Барона всё одно не вернуть, а маг на службе может принести немалую пользу. Вы ведь на универсала обучаетесь? — уточнил он и, увидев мой утвердительный кивок, продолжил: — А нам маги для поиска и поимки преступников нужны. Очень нужны. Потому мы и готовы закрыть глаза на пару ваших преступлений.

— Какую пару? — недоумённо спросил я. — Барон что, два раза подряд покончил с собой?

— О, так вы утверждаете, что и к смерти графа Шалена никакого отношения не имеете? — спросил Райен.

— Не имею, — твёрдо ответил я. — Я не убивал ни графа, ни барона.

— Зря вы так, господин Дарт, — огорчился дознаватель. — Может, если вы проведёте пару дней в каменном мешке и поразмыслите над нашим предложением, то это поможет вам принять правильное решение?

— Странный способ привлечь мага на службу, — сказал я поёжившись.

— Вы не так поняли, господин Дарт, — сказал Райен. — Мы только предложили вам выход из затруднительной ситуации, который выгоден всем. Но сначала вам придётся сознаться в совершении преступлений и объяснить, каким образом вы убили этих людей, ибо никакого магического воздействия обнаружено не было. Чистосердечное признание и присяга — вот ваш шанс выпутаться из этого грязного дела, не простившись с жизнью, да ещё и выгадав немало.

— Я их не убивал и вообще ни при чём, — ответил я.

— Ваше право, — пожал плечами дознаватель. — Можете продолжать упорствовать, раз вам жизнь не мила.

— Вы меня не слушаете, — с отчаянием повторил я. — Никакого отношения к этим убийствам я не имею. Могу поклясться, что не убивал ни графа, ни барона.

— Вот так? — казалось, удивился дознаватель. — И кара богов вас не страшит?

— Нет, — ответил я и призвал богов засвидетельствовать мою клятву. Услышав слова клятвы, Райен нахмурился и, почесав лоб, посмотрел на молчавшего всё это время мужчину у окна. Дождавшись его кивка, перевёл взгляд на переданные ему моим сопровождающим бумаги и углубился в чтение. Затянувшееся на время ознакомления дознавателя с бумагами молчание нарушалось лишь мерным стуком пальцев по дереву. Мужчина, стоявший у окна, словно потеряв интерес к происходящему, тарабанил пальцами по подоконнику.

— Вы свободны, господин Дарт, — сказал Райен, вычитав что-то в бумагах.

— Я могу идти? — уточнил я. — Больше никаких вопросов ко мне нет?

— Да. Вашей клятвы было достаточно, чтобы снять подозрения.

Поднявшись, я простился с дознавателем и потопал к выходу.

— Что скажешь? — спросил Райен у Рилаха, подошедшего к столу и взявшего доставленные с подозреваемым бумаги.