Наташа Мировая - Выбор Страница 45

И вот наступил кульминационный момент. Когда я почти уже не могла ни дышать, ни говорить, моя "сущность" (я просто больше не знаю, как это назвать) освободилась от тела. Мне стало легче, т. к. я сама теперь была силой. Я окружила Госпожу, и мне уже не хватало места в этом темном и тесном помещении. Разрушив все стены вокруг, я вырвалась на волю. В этот же момент я перестала поддерживать поле, т. к. поняла, что на то, что я сейчас сделаю, уйдут все мои силы. Мне они сейчас были нужнее, чем всем тем магам. Госпожа тоже стала меняться: её тело превратилось в "сущность", темную и ледяную, в противоположность моей. Мы поднимались все выше, и теперь Госпожа уже открыто противостояла мне, не давая внятно произносить слова. Но они больше не выходили из моего рта, они шли непосредственно от меня, от моего естества, которое всеми силами пыталось уничтожить Госпожу.

Мы находились друг напротив друга, и она не решалась вступить в открытое противоборство, но я чувствовала, что мне стоит поостеречься. Я не знала точно, откуда исходит опасность, все мои чувства сейчас были обострены до предела и направлены только на поддержание своей собственной энергии.

Я все еще читала заклинание, до конца оставалось несколько строк. Госпожа ждала удобного случая, чтобы нанести удар, но была уже не так сильна. Это было видно даже по тому, как изменилась её сущность, стала серой и бездушной. Еще несколько секунд. И все будет кончено, держись Накви. Я с трудом выдавила из себя три слова последней строки Peras is corpus!

И время остановилось. Я как будто находилась в полнейшем вакууме. До этого я даже не представляла, как это будет происходить, теперь же я как будто знала, что должна была сделать. Я "заключила в объятия" то, что оставалось сейчас от Госпожи. Это нечто, тем не менее, отчаянно сопротивлялось и не хотело лезть в бутылку, и тут я поняла, что без главного условия это заклинание не сработает.

И я сделала впервые в жизни все по правилам. Я окутала своей сущностью то зло, что висело передо мной и отправила сама себя в сосуд. Две сущности слились в одну, и в виде небольшого вихря исчезли. Все еще находясь в воздухе, я быстро закупорила бутылочку и инстинктивно сжала её в руке, чтобы не разбить при падении. А в том, что я сейчас упаду, я была уверена на все сто. У меня не было сил даже на то, чтобы пошевелить рукой. Я чувствовала себя так, как будто от меня только что оторвали кусок самого дорогого мне.

Я теперь не я. Что это значит? Отдать половину себя, чтобы запихать в какую-то склянку чью-то вредную душонку, и больше никогда не жить, а бездушно существовать. Мне никогда не восстановить этого. Если раньше я могла смеяться и радоваться от души, то теперь моя улыбка будет натянутой, и я не буду больше испытывать таких чувств, как раньше. Если я вообще выживу. А вот это вопрос!

Как только я успела подумать, чего мне все это стоило, я тут же стремительно начала падать с огромной скоростью вниз. Со всех сторон из бойниц оставшихся трех башен в меня полетели стрелы. Там, судя по всему, еще оставались приспешники Госпожи, которые жаждали отомстить за смерть своего Повелителя. Несколько стрел задели меня, и перед тем как потерять сознание я даже успела почувствовать обжигающую боль нанесенных мне увечий.

Безжизненное тело темноволосой девушки лежало около развалин старого замка в Неизвестных Землях. Поблизости летали стервятники и с явным кулинарным интересом засматривались на тело, но подлетать ближе не решались, как будто трогать его было запрещено им свыше.

Лицо девушки было абсолютно белым. Изо рта текла тонкая струйка крови, а из груди торчала прошедшая насквозь стрела, но земля вокруг неё не была пропитана кровью от многочисленных ран. Даже наоборот. В безжизненной пустыне, где годами не шли дожди, куда боялось зайти любое существо, где никогда не было жизни, именно здесь, рядом с телом девушки сквозь землю начали пробиваться несмелые побеги растений.

И все в этот момент знало, что Она сделала для мира, чем пожертвовала, и что смогла возродить. Весь мир сейчас благодарил Её. Даже стервятники, хотя им и запрещено было наполнить свои желудки. И в этот момент впервые за долгие годы в этих землях пошел дождь. Теплый, живой, возрождающий, чистый дождь. Это Небо оплакивало свою дочь, взывая к Ней, прося очнуться и открыть глаза.

Но девушка была мертва.

Гром ударил над Долиной, и защитное поле исчезло. В этот же момент превратились в прах все армии темных, Догнии на драконах исчезли в вихре ветров, с оглушающим визгом духи Тотеса скрылись под землей, а страх, охвативший всех существ этого мира постепенно начал отступать, освобождая место в душе для радости. Там и тут люди падали на колени и, воздев руки к Небу, благодарили его за спасение их жизней. Слезы страха превращались в слезы радости. А с неба все еще раздавался оглушающий гром. Оно просило людей благодарить его Дочь и молиться за Неё, за Её жизнь.

В тот момент, когда раздался первый удар грома, в прах превратился и маг, стоявший лицом к югу в восточной башне замка Долины Эйнавен. Когда защитное поле разрушилось, еще шесть магов опустили головы, вознося молитвы каждый своим богам. Они знали, что им больше не вернуть Её. Ту, которая отважилась на то, о чем каждому из них было страшно даже думать.

Но Она была уже мертва.

Девушка с русыми волосами стояла возле окна, ничего не страшась, в то время как на улицах царил хаос и переполох, и все пытались спрятаться по домам, лишь только увидев в небе красных драконов. Она могла только молиться за жизнь сестры, но не могла Её уберечь. Она и сама прекрасно понимала, что другого выхода нет. А, может, выход был просто с другой стороны, но Накви не пойдет той дорогой, это она точно знала.

Время тянулось медленно, а девушка все стояла и стояла у окна, полная уверенности, что через защитное поле Догнии не проникнут в Долину. Через некоторое время девушке стало плохо, она начала задыхаться и кашлять, но даже и не подумала отойти от окна. Так она чувствовала, что хоть чем-то помогает сестре. В конце концов, потеряв сознание, девушка упала прямо на холодный каменный пол у окна, лицо её стало бледнеть, а по щекам катились крупные прозрачные слезы.

Две души, которые когда-то были почти неразлучны даже на расстоянии, теперь навсегда потеряли друг друга. Оставалось только плакать, рыдать без устали, освобождая всю свою горечь и превращая её в слезы.

Тахир вдруг услышал приглушенный звук, как будто что-то сзади него упало. Он медленно развернулся, но не обнаружил ничего подозрительного. Он посмотрел в окно: обычный день, не считая того, что сегодня должно начаться наступление. Но он не беспокоился по этому поводу и был полностью уверен, что Накви справится. Вся надежда была только на Неё. На ту, которая в этот момент лежала уже мертвая на сухой земле у замка Госпожи и отчаянно сжимала в руке стеклянный сосуд, испачканный в Её крови.