Моника Фельтен - Огонь эльфов. Сага о Тале Страница 45

Обучение началось еще до восхода. Ранним холодным утром шестнадцать молодых девушек и восемнадцать юношей собрались на площадке для турниров и тренировок, чтобы приступить к первым упражнениям с мечом.

К вечеру у Сунниваа так болели мышцы, что она даже начала думать, что никогда больше не сможет поднять руку. Глядя на нее, Файола решила, что не стоило так увлекаться. По сравнению с тем, что предстояло новобранцам следующие три месяца, упражнения с мечом были просто детским лепетом.

И действительно, следующие двадцать дней Сунниваа беспрестанно проклинала обучение. Бесконечные порезы и нарывы, которые она зарабатывала чуть не каждый день, не способствовали хорошему настроению. Часто к концу тренировки она чувствовала, что у нее болят мышцы, о существовании которых она даже не подозревала.

Двадцать дней спустя от шестнадцати девушек осталась половина. Но Сунниваа не позволила себе расслабиться, только крепче стискивая зубы. Она была твердо намерена закончить обучение.

То, что Сунниваа не сошла с дистанции, выдерживая все новые и новые экзамены, ничего не изменило во мнении Файолы. Она по-прежнему была совершенно уверена в том, что Сунниваа никогда не станет настоящим воином.

И только через два месяца, когда обучение по владению мечом и луком было окончено и воины стали осваивать действия на лошади, отношение Файолы немного изменилось.

Сунниваа удавалось обращаться с боевыми лошадьми, как никому другому. И было совершенно не важно, попадалось ли ей добродушное животное или норовистый скакун. Сунниваа без всяких усилий справлялась с любой.

— Если бы я не была совершенно уверена в том, что это невозможно, — сказала Файола Сунниваа однажды вечером, — то я бы подумала, что ты разговариваешь с лошадью.

Ее голос эхом разносился по длинным коридорам крепости. Сунниваа многозначительно усмехнулась, подождала, когда стихнет эхо, и ответила:

— Ты права, это невозможно, — сказала она.

— Но как же тебе удается достичь того, что лошадь четко знает, что ей делать? — удивилась Файола. — Я наблюдала за тобой сегодня. Направляя коня, ты не пользуешься ни поводьями, ни шпорами.

Сунниваа ужаснулась. Нужно быть осторожнее. Предположение Файолы было близко к истине. Когда Наэми обнаружила у нее дар к общению при помощи мыслей, она научила Сунниваа общаться с животными. Говорить — это было не самое точное слово, но самым лучшим образом описывало способ, которым Сунниваа отдавала лошади приказы.

— Я люблю лошадей, — поспешила пояснить она. — Я и сама не знаю, как так получается, но они понимают меня и без слов, — такой ответ не был ложью, и Сунниваа надеялась, что Файола отстанет. Но та только нахмурилась.

Неожиданно они услышали шаги толпы людей, приближавшейся к ним. Из-за угла показалась дюжина солдат.

Файоле было любопытно, что же происходит, и она преградила им дорогу.

— Что случилось? — спросила она.

— Вот-вот прибудет третий патруль, — ответил один из воинов. — Ходят слухи, что они нашли сына верховного главнокомандующего.

— Я с вами, — Файола внезапно оживилась. Она все еще не могла смириться с мыслью, что она не приняла участия в большом поиске, и завидовала каждому успеху.

— Ты тоже пойдешь? — спросила она Сунниваа.

— Нет, я пойду что-нибудь съем, — ответила девушка, махнув рукой по направлению к столовой. Файола заколебалась. Она странным образом чувствовала себя по-прежнему ответственной за свою соседку, хотя та давно уже не нуждалась в помощи.

— Иди, не переживай, — сказала Сунниваа. — Я и сама справлюсь.

Когда шаги воинов стихли вдали, Сунниваа отправилась дальше. Она медленно шла по безлюдным коридорам. Было время ужина, и обычно сотни воинов спешили в большие залы, где можно было поесть. Но сегодня, казалось, Сунниваа была единственной, кого интересовал ужин.

Наверняка все были во дворе, встречали патруль, успокоила она себя и уже хотела повернуть в следующий коридор, когда вдруг почувствовала тепло между грудей. Сунниваа остановилась и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, осторожно вынула из-под одежды амулет матери. Маленький оранжевый камень мягко светился и пульсировал. Девушка с удивлением глядела на амулет. Он был с ней с самого рождения, но еще никогда с ним не происходило ничего подобного. Камень стал горячим и замигал еще сильнее.

Вдруг из камня выскочила искра, не больше светляка, и раздался треск, словно от горящей щепки. Она зависла перед девушкой на расстоянии вытянутой руки, похожая в темноте коридора на маленькую звездочку, и, казалось, чего-то ждала.

Страха Сунниваа не чувствовала. Она с интересом наблюдала за тем, как искра медленно пришла в движение. Почти незаметно она двинулась в направлении, противоположном тому, куда собиралась Сунниваа. Искра время от времени останавливалась, словно проверяя, идет ли за ней Сунниваа.

Девушка поспешно спрятала амулет под одежду и, сгорая от любопытства, последовала за искрой. Путь вел в глубину крепости, спускаясь по бесчисленному множеству лестниц в темные переходы, не освещенные ни единым факелом. Вскоре Сунниваа не оставалось ничего другого, кроме как бежать за искоркой. Она совершенно потерялась. Вслепую пробиралась она по узким темным коридорам, пока в какой-то момент не почувствовала, что кирпич под руками исчез. Но искра не останавливалась. Теперь держаться приходилось за голую, грубо обработанную скалу, ведущую через лабиринт коридоров и штолен, в которые уже несколько поколений не ступал человек и где даже пауки не плели своих сетей. Сунниваа давно пожалела о любопытстве, заставившем ее последовать за искрой, она потеряла чувство времени, и к тому же ее мучил голод.

Наконец далеко впереди замерцал свет. К ее облегчению, искра летела прямо к нему. Немного погодя она действительно увидела в стене пещеры факел. Но что-то было не так. Когда Сунниваа пригляделась к факелу повнимательнее, то обнаружила, что он совершенно не чадит. И все же его слабого света хватало, чтобы осветить все помещение, в одной из боковых стен которой была полуразвалившаяся дубовая дверь.

На двери были красной краской нарисованы витиеватые значки, которых Сунниваа никогда раньше не видела. В отличие от двери знаки выглядели гораздо новее. Краска во многих местах шла поверх зеленой плесени, поселившейся во множестве углублений двери, и даже самые тонкие линии странных знаков не посветлели.

Что же это за странное место? Сунниваа отвела взгляд от двери и огляделась.

И тут ее пронизал ледяной ужас. Куда подевалась искорка?

Она обыскала всю пещеру, даже немного вернулась по переходу, через который пришла, но искорки все не было. Надеясь, что та вернулась в амулет, она вынула его из-под одежды и положила в ладонь. Но камень не светился, и Сунниваа поняла, что амулет ей не поможет.