Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди Страница 45

И Конрад после этого перестал относиться к ней, как к ребенку! Был по-прежнему холоден… Но — как со взрослой!

И всем этим она была обязана Лизелотте. Ей одной.

Гели никогда не забывала о благодарности. И Лизелотту с тех пор считала своим лучшим другом. Они, конечно, редко встречались… Но в каждую встречу Гели старалась провести с Лизелоттой как можно больше времени. И как можно больше рассказать ей о себе, о своих чувствах, мыслях. Она надеялась, что со временем и Лизелотта станет откровеннее с ней. Она мечтала об этом — как о любви Конрада.

Полтора года прошло с того бала у Гогенцоллернов, когда Лизелотта с помощью парикмахера и чьих-то платьев так решительно изменила жизнь Гели Андерс.

Теперь Гели стриглась и делала перманент раз в четыре месяца — вопреки протестующим воплям Магды, твердившей, что Гели испортит себе волосы. Пусть испортит… Когда-нибудь потом. Зато сейчас будет хорошенькой!

Теперь отец возил Гели на все торжества, на которые приглашали его и Магду. И к каждому случаю Хельмут заказывал Гели новое платье у портнихи! Он хотел, чтобы его дочь выглядела достойно. И Гели всякий раз торжествовала, и победно поглядывала на Магду, когда ехала на взрослый праздник во взрослом платье. Правда, на самом-то деле он предпочла бы надеть какое-нибудь из тех удивительных платьев, которые Лизелотта хранила в большом сундуке. Они были красивее и изысканнее. А главное — от них исходил аромат тайны.

Голубое платье осталось у Гели. Она время от времени надевала его. Она очень сильно выросла за эти полтора года, но, к счастью (или к несчастью?) оставалась по-прежнему такой же худой и плоской. Поэтому платье налезало. Хоть и стало коротковато. Правда, черные бархатные туфли она не могла бы надеть при всем желании. Потому что ноги тоже выросли!

А Магда всякий раз, видя Гели в этом голубом платье, злилась так, что зеленела. И становилось видно, что у нее все-таки есть веснушки… А то все говорят: «Какая красавица! Огненные волосы, персиковая кожа — и ни единой веснушки!» Как же — ни единой! Посмотрели бы они на нее, когда она злится.

Голубое платье оставалось самым любимым, хотя у Гели теперь была целая куча нарядных платьев. Правда, одеть их было некуда. В последние два года праздновать совсем перестали. Эти бомбежки… И поражение под Сталинградом… Но можно надевать нарядные платья просто для того, чтобы выйти к ужину! Наверное, в этом замке они будут торжественно ужинать в большом зале, за старинным длинным дубовым столом! Надо взять все свои платья. А то куда их еще надеть?

Правда, Конрад видел ее почти во всех этих платьях. С некоторых пор Конрад стал бывать в их доме со своими дядями, с профессором Отто фон Шлипфеном и полковником Августом фон Шлипфеном: они оба когда-то учились в одном пансионе с Хельмутом, а теперь у них появились новые важные дела, как-то связанные с войной и прочими событиями. Что-то таинственное, в чем Конрад, несмотря на юность, был задействован.

Конрад в последнее время стал мрачным и молчаливым. Гели находила это восхитительным: все ее любимые персонажи были молчаливы и мрачны! Конрад напоминал ей древнего тевтонского рыцаря или героев Рейха с агитационных плакатов: он являл собой воплощение того самого типажа, который сейчас так активно воспевали и тиражировали. А тевтонские рыцари и герои Рейха на агитационных плакатах никогда не улыбались. Да и вообще, мрачность — признак возвышенной и романтической натуры, а так же какой-то страшной тайны, которую он вынужден скрывать от окружающих, и даже от нее, Гели.

Как должно быть трудно скрывать что-то ото всех на свете, не иметь возможности поделиться даже с самым близким человеком — со своей возлюбленной!

Но, с другой-то стороны, что может быть лучше страшной тайны?!

Хельмут с гостями пили кофе в гостиной, Магда щебетала, а Гели млела от восторга, любуясь на Конрада. Они никогда не говорили друг с другом. Зачем слова, если и так все ясно?!

Когда Гели узнала, что Конрад отправлен в действующую армию, она едва не сошла с ума от восторга, гордости, отчаяния и горя. Она была убеждена, что теперь-то победа Германии обеспечена, ибо Конрад способен на все те невероятные подвиги, о каких пишут в старинных легендах, ибо Конрад — ни кто иной, как новое воплощение великих воителей прошлого: Барбароссы, Артура, Зигфрида, Ланцелота, Персифаля. Но что, если знамя победы окрасится его кровью? Такое частенько случается с героями! Тогда она, Гели, должна будет умереть на его могиле. Или лучше покончить с собой, пронзив свое сердце кинжалом.

Гели даже потренировалась с кухонным ножом и больно порезалась.

А потом Конрад вернулся — еще более мрачный, с каким-то новым, диковатым огоньком в глазах. Этот огонек делал его холодную красоту и вовсе неотразимой, придавая какое-то особое обаяние, и у Гели буквально кружилась голова, когда она смотрела на Конрада! Ей казалось, что она видит отсвет свершенных подвигов и тень пережитых страданий на его благородном челе. Ей так хотелось обнять его, утешить! Но она не смела даже подступиться. Как-то не случалось подходящей ситуации.

Если бы эта нелепая история в замке Гогенцоллернов… Конрада нельзя винить — он так много пережил на фронте, нервы расшатались — а Гели была тогда еще совсем глупой девчонкой, многого не понимала. Нет, Конрада винить нельзя. Виновата во всем одна Гели. Да и потом, все ведь хорошо кончилось. Благодаря Лизелотте.

После они тоже мало общались, но несколько раз танцевали на вечеринках. Вечеринки, правда, случались все реже. Ведь шла война на Востоке, отнимавшая у Германии столько сил, столько жизней. На всех этих вечеринках девушек было больше, чем молодых людей, а когда появлялся Конрад, наглые девицы облепляли его, как мухи — медовый пирог! Но он почти всегда находил возможность потанцевать с ней, с Гели. Правда, Магда утверждала, что Конрад это делает только из вежливости, потому что Гели — все-таки дочь графа фон Шелль, хоть и незаконнорожденная, да и Хельмута Конрад уважает, и не может допустить, чтобы его дочь весь вечер просидела в углу, и жертвует собою, отвлекаясь от более привлекательных девушек.

Но Магда — настоящая злая мачеха, как у Белоснежки, Золушки, Элизы! Даже еще злее! И, возможно, она сама влюблена в Конрада. Очень даже похоже — иначе почему она так ненавидит Гели? Все сделала, чтобы испортить ей жизнь! Даже вышла замуж за Хельмута. Чтобы подобраться поближе и действовать наверняка.

…Возможно, этот замок в Карпатах послан Гели и Конраду самой судьбой. Той самой судьбой, которая предназначила их друг другу. Замок — романтическое место, и более уединенное, нежели дворец Гогенцоллернов. И Гели уже не пятнадцать. Да, в Дрезден они вернутся женихом и невестой! А может быть, даже молодоженами.