Бездомный в другом мире (СИ) - Шамин Игорь Страница 46

Олаф полетел вверх ногами, застряв в коконе, повисшем на ветвях дерева. Секира звякнула об землю. Гном болтался вниз головой, безуспешно пытаясь выбраться.

Выхватив кинжал, я рванул к дереву. Надо скорее перерезать чертов кокон! Кто расставляет ловушки посреди леса?

Талдор крикнул мне, но я его не расслышал. В следующую секунду я уже и сам взлетел в воздух. Меня раскачивало из стороны в сторону. Кэтрин и Талдор впали в ступор. Придя в себя, дварф покрылся броней. Он выставил вперед щит. Кэтрин стояла за ним. Остатки отряда приготовились к бою.

Всем было страшно. Мы не знали, чего ожидать. Терялись в самых разных догадках, но одно знали наверняка — это не монстры. В лесах таилось нечто похуже, превосходящее разумом нечисть. Неопределенность давила: никто и не думал появляться. Выжидали момент?

Достать бы кинжал! Им можно разрезать кокон и выбраться. Скользя взглядом, заметил его брошенным на земле. Выронил! Еще и лук со стрелами за спиной, но руки скованы так, что не шелохнуться. Я был безоружным, к тому же без стиля. Лучшего положения и не придумаешь! Тем более, когда ноги выше тела, а голова все больше наливается кровью.

Олаф время зря не терял: вопил не переставая. Совсем не от боли. Гном впал в бешенство. Красный стиль вспыхивал, пытаясь прорваться сквозь кокон. Олаф извивался и, по ощущению, даже пытался прокусить ловушку зубами. Она не поддавалась. Мы продолжали висеть вверх ногами, пока наши сопартийцы стояли внизу. Лица у них были напряженными. Они усердно думали, что предпринять.

Чего тут думать? Делать надо! Почему они не бегут к нам? У Талдора булава, он мог бы сбить кокон с дерева. Сначала с гномом, потом со мной. Нельзя разделять отряд. Нас так перебьют одного за другим. Даже опомниться не успеем, как помрем, и хорошо, если мгновенно.

Реальность превзошла все самые страшные ожидания. Если бы мог — протер глаза. Я не в состоянии был отвести взгляд, хотя очень хотел избежать нахлынувшего на меня ужаса. В горле пересохло.

Навстречу ползли мохнатые твари на восьми лапах. Крошечные черные глазки, в количестве четырех штук, не оставляли сомнений, кто перед нами: громадные пауки. Их было всего двое, но нам и этого было достаточно, чтобы понять, в насколько плачевной ситуации мы оказались. Половина отряда подвешена к дереву, вторая — лекарь и дварф. Сражаться мог только последний, но без особых шансов на спасение. В одиночку ни один стиль не в состоянии победить, ведь именно для этого и формируют отряды, чтобы в тандеме компенсировать слабости друг друга.

При свете дня, мы и забыли, что угрозу нам представляет не только кровожадная нечисть. Та чаще всего нападала в ночи, пытаясь застать отряды врасплох. Новые же враги не гнушались охотиться посреди дня.

Не успел Талдор замахнуться булавой, как вместе с Кэтрин подлетел к нам. Их ноги чем-то сцепило. Все произошло быстро, и вот уже отряд висит на толстых ветвях раскидистых деревьев. Происходящее могло бы сойти за физическое упражнение, если бы не круглые от испуга глаза.

Сзади послышался хруст. По спине пробежал холодок. К нам что-то приближалось, но обернуться мы не могли. Два паука остановились перед нами. Они выжидали. Вися вниз головой, мы сначала услышали, а потом увидели гигантского тарантула, который обошел нас. Размерами он превосходил собратьев и однозначно возглавлял лесную шайку. Он был весь вымазан кровью. Чужие мечи и кинжалы торчали из туловища, словно трофеи. Казалось, они не доставляли ему никакой боли, и потому он их даже не замечал. Да и кровь, судя по всему, не была его собственной. Смазанная, успевшая высохнуть, она осталась после недавних сражений. Тех, в которых он вышел победителем. Теперь у него были новые жертвы.

Этими жертвами, как вы могли догадаться, были мы, попавшие в паучью ловушку, скованные по рукам и ногам. А тут еще и голова начала кружиться. Конечно, повиси так вверх тормашками, и не такое произойдет!

Мир перед глазами поплыл. Потеряв себя в пространстве, я озирался в образовавшейся пустоте. Принюхался, уловив приторный аромат. В носу защипало. Резкий запах, не продохнуть. Глаза слезились. Мне это очень не нравилось. Посмотрев на рядом висевшие коконы, убедился, что не одинок. Все кашляли, чихали, трясли головами, пытаясь не заснуть. Талдор смачно матерился. Олаф пел во все горло. Кэтрин молчала. Должно быть, уже потеряла сознание.

Все это продолжалось недолго. С каждой минутой веки тяжелели, голова наливалась свинцом, дыхание возвращалось к умеренному ритму. Вокруг стояло солнце, стрекотали сверчки. И только мы висели вверх ногами на опушке леса

Глава 23

Солнце медленно опускалось за горизонт. Не полностью, пока лишь на одну треть, но лучи едва пробивались сквозь густую листву. С наступлением ночи обитатели леса сменялись: одни прятались, а другие выходили на охоту. Именно последние и были угрозой для нашего отряда. Вот только мы для нее угрозой не были. Пока что.

Сквозь окутавший меня дурман я слышал, как некий голос зовет меня. Он выкрикивал мое имя все громче и громче. Прорывая сон, он возвращал меня в реальность, пытаясь донести нечто важное.

Нужно прислушаться. Это может быть внутренний голос. Какая-то подсказка? Нежданная помощь? Все что угодно: ключ к выходу, ответы. Сейчас могла пригодиться любая мелочь.

Перед глазами мерцал белый свет. От него исходило тепло, усиливающееся по мере приближения. Голос становился все громче. Уже можно было различить слова. Я поднял голову, складывая их в предложения. Буква за буквой, сплетал воедино бисер смысла, пока наконец отчетливо не расслышал.

«Макс, проснись!» — прокричало в моей голове, прежде чем я открыл глаза.

Я сразу узнал говорившего. Это была Кэтрин.

— Господи, сколько можно спать? — злилась она.

— Да, я вроде и не хотел, — промямлил, еле ворочая языком во рту.

Тело ощущалось как в глине. Вязкое, холодное. Мозг соображал туго, скулы сводило. Я даже голову повернуть не мог. Боковым зрением с трудом оглядел обстановку. Она, прямо скажем, не сильно изменилось. Хотя, лучше так, чем проворачиваться на вертеле над костром, или как там обычно пауки готовят свою добычу?

Наш отряд висел на ветвях деревьев, отбрасывая тени на землю. Это можно было бы назвать почти романтичным, если бы не одно «но» — коконы не возьмешь на свидание. Они производили отталкивающее впечатление: прилипали к телу, одежде, имели приторно-сладкий запах, к тому же плотная пленка мешала разглядеть окружение. Я не мог пошевелиться. Еще и эта боль в суставах… Она сводила с ума. От мысли, что я не в состоянии размяться, потянуть затекшими конечностями, вдохнуть полной грудью, мне становилось крайне плохо.

Дварфу и гному было лучше. Они даже не проснулись.

Надо что-то делать, пока этот кокон нас не расплющил. Я уже не чувствовал левой ноги: ее сжимало с такой силой, что мне казалось, скоро раздастся хруст костей. Интересно, как поведет себя регенерация? Полагаю, что, как и в случае с болезнью — опустит руки, мол, дальше сам.

— Макс! — крикнула Кэтрин. — Ты слышишь меня?

Ее голос звучал приглушенно. Скосил глаза в сторону звука. Вроде совсем рядом.

— Кэтрин! — ответил я. — Как нам выбраться?

Наступило молчание. Близилась ночь. Оставалось все меньше времени до темноты. А там еще и нечисть пожаловать может.

— Я… Не знаю…. У меня не получается, единственное что…

Голос затих. Звуков борьбы тоже не было слышно. Ощущение, словно погрузился под воду.

— Кэтрин? Что ты имела ввиду? — я спросил, чувствуя, что каждое слово отнимает силы.

Находясь в коконе, мы слабели, и чем больше сопротивлялись, тем быстрее. Это и правда оказалась самая настоящая ловушка. И стараниями гнома мы в нее благополучно попали. В сознании был только я и кошкодевочка. Выбраться отсюда казалось невыполнимой задачей.

— Да, просто… Дыхание сбивается… Я смогла прийти в себя… благодаря синему…

Обрывки слов связали картину. Стиль смог развеять дурман, который окружал нас в коконе. Теперь понятно, почему именно Кэтрин пришла в себя, а не Олаф или Талдор. Но вот что со мной? Как мне удалось внять зову Кэтрин? Регенерация организма оттеснила влияние ловушки? Да бросьте, она не справлялась даже с похмельем. Я возлагал на нее слишком много надежд, а она подводила в самый неподходящий момент.