Павел Корнев - Повязанный кровью Страница 46

– Стойте! – наконец успокоив коня, крикнул оруженосец и затрубил в потрескавшийся охотничий рог. – Вы проезжаете через земли кавалера Арк-Шатли!

– И какая нам с того радость? – Развалившийся на козлах переднего фургона Руфус вовсе не казался обеспокоенным, но горцы внимательно посматривали на не столь уж далекие от дороги кусты.

Неужели на разбойников нарваться угораздило? Да нет, вряд ли. И забрало у рыцаря поднято, и в леске, через который мы только что проехали, подходящих для засады мест хватало. А в переговоры с нами разбойникам вступать незачем.

– Каждый, кто проезжает через мои земли, обязан уплатить за это пошлину, – оборвал рыцарь открывшего рот оруженосца и положил защищенную латной рукавицей ладонь на рукоять длинного меча в весьма потертых ножнах. Как по команде выстроившееся на обочине воинство поудобней перехватило оружие.

– Господин Арк-Шатли, дорога – это собственность Империи, – улыбнулся старший охранник. – Вот если бы мы спрямили путь через ваши поля…

– Да как ты смеешь, смерд?! – Рыцарь привстал на стременах и послал битюга вперед. – Закрой пасть, когда с тобой разговаривает благородный человек!

– Торговой гильдии малоинтересно, кто ее поборами незаконно обложить пытается: простой крестьянин или кавалер благородный. А если вы на церковных землях беззаконие творить начнете… – Руфус поднял руку, и на короткой цепочке блеснул серебром не раз виденный мной у хозяина обоза знак принадлежности к купеческому сословию.

Покрасневший от гнева рыцарь громко выругался, обложив проклятиями всех купцов порознь и их гильдию в целом, развернул коня и съехал с дороги. Его воинство тоже не стало чинить нам препятствий, и мы преспокойно отправились дальше. Почти сразу же кусты орешника закончились и потянулось не самым лучшим образом ухоженное поле, на котором трудилось десятка два сервов. Не останавливаясь, обоз проехал через деревушку дюжины в три покосившихся домов с затянутыми бычьими пузырями окнами и худыми, крытыми соломой крышами.

И правильно – нечего тут время терять. Что за деревня: ни свиней на улице, ни курей? Дымом, и тем не пахнет. Серые невзрачные людишки так и бегут с дороги. Разве что несколько молодых парней с пращами осмелились проводить нас злыми взглядами. Сразу видно: не шибко рачительный хозяин кавалер Арк-Шатли. Ну да это его заботы…

Когда селение осталось позади, настороженно поглядывавшие в щели в бортах фургона горцы успокоились и вновь вернулись к прерванной игре. Я зевнул и поинтересовался у возившегося с моим вторым сапогом Мартина:

– И часто дворяне на дорогу выходят?

– Бывает, – поморщился тот и небольшим молоточком загнал в подошву очередной деревянный гвоздь.

– Никогда не платите?

– Мы – нет. А если на свой страх и риск кто товар везет… Пока довезет – семь шкур сдерут. И главное – на благородных жаловаться бесполезно. Хуже разбойников, право слово. – Старшина обозников почесал висок молоточком. – Хорошо хоть нас все уже знают, а попервоначалу столько времени теряли…

Дело близилось к вечеру, проглядывавший через перистые облака розовый шар солнца почти скрылся за верхушками деревьев, а эн-Рими все никак не командовал сделать остановку и разбить лагерь. Ладно люди, а конягам давно уже дать отдохнуть пора. Да и осмотреться на месте до темноты неплохо было бы. А то как в прошлый раз – чуть ли не на ощупь по кустам лазить придется. Я-то еще хоть что-то различал, а Шутник, бедолага, в кротовью нору умудрился провалиться. До сих пор хромает.

– Куда торопимся? – Глядя на сгущавшиеся сумерки, я все же рискнул отвлечь Мартина от работы.

– А тут село неподалеку монастырское. Там и заночуем. Да и часть товара распродадим – село богатое. – Старшина помял в руках голенище сапога и с сожалением кинул его мне. – Примеряй.

– Спасибо! – поблагодарил его я и, ничуть не покривив душой, добавил: – Слов нет, до чего хороши.

Сапоги действительно сидели как влитые. Будто в них и родился. Как босиком, честное слово. И как он такое чудо практически у меня на глазах сотворить умудрился? Нет, за такое дело и трех жалований отдать не жалко.

– Носи на здоровье, – усмехнулся в усы Мартин, но мне показалось, что похвала пришлась ему по душе.

Село и вправду оказалось совсем не бедным. Крепкий частокол, добротные дома, во многих окнах стекла, почти все крыши покрыты черепицей, а не гнилой соломой. И не привычная серость кругом, а резные наличники, фигурные флюгеры, выкрашенные в яркие цвета стены. Народу на улице – не протолкнуться, сразу видно, мы сюда под самое окончание какого-то праздника угодили.

И, что самое интересное, все без исключения – дети, бабы, мужики, молодые девки и парни – тут же окружили фургоны и принялись высматривать, какие товары купец привез на этот раз. У меня аж голова пошла кругом: шум, гам, свист. Того и гляди чего-нибудь сопрут. Дети носились сломя голову и дудели в вырезанные старшими братьями и папашами дудки. Бабы гоняли ребятню, одновременно распекая поддатых мужей и краем глаза присматривая за дочками на выданье. Мужики горланили песни, втихаря хлебали вино и пытались доказать, что у них ни в одном глазу. Парни выясняли промеж собой отношения и красовались перед девчонками. Ну а девчонки хихикали в вышитые платки, лузгали семечки и делали вид, что до парней им нет никакого дела, ну, почти никакого…

Вынырнувший из людской круговерти деревенский староста в момент столковался с эн-Рими, и мы загнали фургоны к нему во двор. Руфус оставил караулить хозяйское добро горцев, а всех остальных отпустил в село. Вот, значит, и на нашей улице праздник случился. Не все мне с Шутником ночью в караул заступать. Ну что же, надо таким случаем правильно распорядиться. Когда еще такая возможность появится, кто его знает? Жизнь такая штука – сегодня от кружки пива откажешься, а завтра уже на твоих поминках пиво пить будут. Но и в загул на всю ночь уходить тоже не дело – какие тогда из нас назавтра охранники? Так что, посовещавшись промеж собой, мы с Шутником решили взять на двоих кувшин вина и никуда не переться на ночь глядя, а выпить его прямо у фургонов. Ну ее, эту романтику. Она нам и даром не нужна. Одна головная боль от нее.

Вот только человек предполагает, а располагает известно кто. В село нас вытащил неведомо где раздобывший белую рубаху и расшитую бисером бархатную жилетку Арчи. Пригладив короткий ежик волос, здоровяк скептически осмотрел наши потрепанные наряды, скривился, сплюнул, но все же предложил заглянуть в одно приличное местечко, про которое ему рассказал Руфус. Ну а мы с Шутником, само собой, отказываться не стали. Если есть на примете заведение, почему не прогуляться?