Алексей Тихонов - Возвращение на Остров Мечты Страница 46

Эскобар выслушал гневную тираду купца, глянул на него исподлобья. Губы скривила язвительная улыбка.

— Я неизменно верил в твою деловую сметку, дорогой Тинас. Убежден, ты не допустишь, чтобы мы зализывали раны босыми и голодными. Если же подобная неприятность таки случится, постараемся и тут выкрутиться. По моим прикидкам, королевского золота имеется еще немало. Однако раз ты настаиваешь на обратном… ладно, проведем ревизию. Подсчитаем наличность, вклады, оценим прежние расходы…

— Вы что, мне не доверяете? — покраснев, взвизгнул Бойд. — Я столько лет добровольно тащил на себе этот воз, а теперь меня собрались ревизовать?

— Что поделаешь, дружище? — Командор уже откровенно ухмылялся. — Деньги нужны позарез, а казна, с твоих слов, пуста. Придется выскребать все зернышки по углам закромов. Вот, например, бродят упорные слухи, якобы твои, Тинас, новые коммерческие затеи в Валесте подняты на наши общие средства.

— Ложь! — Толстяк вскочил на ноги, сжал кулачки. — Гнусный оговор!

— Может быть и так, — развел руками Эскобар. — Завистливые люди склонны распускать лживую молву. Хотя не нахожу, в конце концов, в этом ничего предосудительного: чем годами прятать золото под лежанкой, рациональнее направить его в оборот. Там оно не только сбережется, но и прибыль родит, верно?.. Вот только не следует забывать, для чего деньги брались изначально. Главная цель — Гердонез, не выгода! Потому я и предлагаю осмотреть наше достояние. Если оно окажется совсем худым, обратимся к должникам. Выведем средства из оборота, продадим имущество… Убыточно, разумеется, но как же иначе? Во имя свободы родины вытерпишь и не такое, правда?

Насупленный, красный как вареный рак купец выдавил через ярость.

— А вот представьте себе, господа, старому Бойду тоже небезразлична родина! И в голове его не одна нажива. Желаете привлечь мои средства? Извольте! Знали б меня лучше, не сомневались бы — на благо Гердонеза я с готовностью отдам все. Даже если там и затесался королевский сребреник, то лишь сперва, когда дела в Валесте едва поднимались… Да и к чему что-то выведывать, раз я при необходимости выложу и свое, и общее, не деля? Потребуется, сниму последнюю рубашку, отберу кусок хлеба у семьи…

— У тебя, Тинас, появилась семья? — Командор изогнул бровь.

Бойд сбился, замешкался, покраснел еще больше.

— А почему бы и нет? Я не так стар, чтобы не подумывать о женитьбе.

— Бесспорно, — усмехнулся Эскобар. — Вдобавок весьма обеспечен. Уж не та ли дама, приезжавшая с принцем, счастливая избранница?

— Да в чем вопрос-то? Я не властен ныне в собственном доме? Помнится, сударь, мы вместе взялись освобождать Гердонез, а не устраивать мою частную жизнь! Хейди — прелестная женщина, нежная и заботливая. Что вы имеете против нее?

— Господь с тобой, Тинас! — Командор картинно всплеснул руками. — Разумеется, ты можешь жить с тем, с кем захочешь. Просто… — он вдруг посерьезнел, — пока наша миссия не выполнена, а особенно накануне ее выполнения, советую поостеречься. Забавляйся, дружище, с кем угодно, в Амиарте довольно борделей, только в дом пускай с опаской. Твоя личная миссия тоже не завершена. Ты уверен в своей новой подружке?

— А что случилось? — огрызнулся Бойд. — Теперь уже вам, господин Эскобар, всюду мерещатся шпионы Гонсета? Вероятно, заразная болезнь. Успокойтесь, Хейди такая же беженка из Гердонеза, как и мы с вами. Правда, идеи мести мелонгам не вынашивала, жизнь опустила ее на самое дно, однако это не повод оскорблять ее подозрениями! Что вы в состоянии о ней знать?

— Главное — чтобы ты, Тинас, знал достаточно, — устало отмахнулся командор. — И боюсь я узреть в ней скорее не шпиона, а хищницу без стыда и совести. Из тех, кто бестрепетно прокладывает себе дорогу грудью, насмерть присасывается к подвернувшемуся денежному человеку. Из тех, кто всегда склонны к измене… Впрочем, тебе виднее, лишь бы дело не пострадало. Полагаю, ты все-таки повременишь с женитьбой, по крайней мере до лета?

— Даю слово.

— Тогда поговорим о твоей части работы, дружище. Тут два поля битвы. Прежде всего — Амиарта. Нужно подготовить двор Валесты к грядущим переменам. Без лишних деталей, шепотом, на уровне слухов. Помощи от них никто не ждет, но не должно быть иллюзий насчет вероятной смуты в Гердонезе после варваров. Власть ни в коем разе не рухнет и, следовательно, сумеет, если что, защитить себя.

— С этим понятно, — проворчал Бойд. — Не первый год там вращаюсь. Публика не героическая, но на легкую поживу падкая.

— Затем принц. Как ни безнадежно, толкай его в поход изо всех сил. Своих прикормленных набежников пусть выдвигает не позднее середины месяца. Пока начнут шуметь, пока подтянутся мелонги, пока набегаются за пиратами… Самим господам рыцарям тоже не к лицу засиживаться. Намекни Демиону на других охотников до престола, это его здорово подстегнет. И вообще, как бы установить с обитателями Даго постоянное сношение?

— Почему бы не пригласить сюда кого-нибудь из приближенных принца? Я стану представителем у них, он — у нас. Так и поддерживать связь в любой момент.

— Неплохо, — кивнул Эскобар. — Только что дальше делать с соглядатаем?

— Да что угодно! Связь можно вовремя пережать, а гостя… ну хотя бы взять его в поход. Или сложит голову в бою, или красочно распишет сюзерену ваши славные подвиги. Я, безусловно, рассчитываю на второе.

— И за то спасибо, дружище.

Минуло еще две недели. Вовсю бушевал апрель, благодатное тепло разливалось по продрогшим за зиму рощам. Из-под каждого комочка настырно лезло что-то зеленое, на полянах белели первые цветы, гомонил суматошный птичий хор. В иной год ребята не отказали бы себе в удовольствии созерцания подобного праздника пробуждающейся жизни. Сейчас было не до того. К привычной толкотне в лагере добавился непрерывный железный лязг — многие целыми днями не снимали доспехов, а уж с новеньким оружием не желали расставаться вовсе. На площадках ныне мелькали росчерки настоящей стали, и, хоть не обошлось без ранений, восторг бойцов не знал границ.

Позволив всему совету поучаствовать в принятии решений, Эскобар затем осуществлял их твердо и последовательно. Прибыл представитель принца, коим оказался успевший чуток познакомиться с поселенцами граф Ронфрен. Для высокого гостя с оруженосцем выделили хижину, по местным меркам вполне комфортабельную. Впрочем, никаких претензий на роскошь опытный воин не выражал, молча принимая услуги диковинных союзников. Несколько дней он держался угрюмо, отстраненно, почти не высовывался на улицу. В конце концов, то ли скука, то ли любопытство, то ли наказ сюзерена погнали-таки его в лагерь. Граф подолгу стоял у площадок, наблюдая за занятиями, снисходил подчас до одобрительного кивка. К разговорам не стремился, отвечал односложно, но как-то раз вступил на утоптанный в камень квадрат земли. Теперь, когда никому ничего не требовалось доказывать, его встретили теплее. Что-то изобразили, что-то объяснили, сообща попробовали какие-то приемы. Если графа и смущали поучения со стороны мальчишек, въевшийся в кожу загар прятал это надежно. Резвился рыцарь до седьмого пота, весело и увлеченно. А совершенно запалившись, ушел переводить дух, сперва искренне пожав новым товарищам руки.