Мария Филиппова - Гшер. Части неделимого Страница 46

— Пошли. — Протянул руку неприлично ругавшийся тип. Идти с ним никуда мне не хотелось, тем более, кажется, я с ним даже не разговариваю….

Я показала язык этому беспардонному (О Небо! Я еще могу выговаривать такие слова как "беспардонный"! Пусть только мысленно, но зато это говорит, что меня еще не окончательно развезло) хаму и надулась как мышь на крупу. Хам закатил глаза и взвалил меня на плечо вполне привычным жестом, перед глазами все завертелось и сквозь гул в ушах до меня донеслось: — Если этот амулет даже Перворожденного дракона перенес, то пьяную Магисторшу и подавно не должен пришибить. Может и мне заодно повезет…. — Я хотела возмутиться кто тут из нас двоих пьяная Магисторша, но не успела — зловеще вспыхнул портал, моя голова чуть не врезалась в стену, но невидимое существо с богатым матерным словарным запасом вовремя обрело стабильность. Оно, это существо, уверено шагало по скрытой под толстым слоем грязи брусчатке, я считала остающиеся шаги, но, почему-то доходя до цифры пять, сбивалась, приходилось начинать все заново.

— Стой, парень. — Транспорт остановился. Значит, существо зовут Парень, какое нелепое имя…. — Что ты тут несешь?

— Неужели не видно? Мешок глупости и безрассудного идиотизма.

— Дружок перебрал что ль? — Кто-то добродушно хмыкнул. Чья-то рука приподняла мою голову за волосы, из смешения красок выделилось румяное лицо с маленькими светлыми глазками, зыркающими из-под когда-то соломенного цвета сосулек называющихся челкой.

— Да это же баба!

— Сам ты баба! — Это у кого такой пьяный голос? У меня? Пить надо меньше! Но ближе к старости — пока организм молодой можно и погулять. Ага. — Я леди, псина ты государственная.

— Так-так-так. Девок спаиваем? Сколько лет-то тебе…леди? — Уй как мне не нравится этот голос! И шипение Парня тоже!

— Что значит заткнись? Сам молчи! И сам ты идиотка малолетняя! Я не малолетняя, а просто несовершеннолетняя… — Пояснила я счастливо усмехающейся чему-то харе второго белобрысого. — Не улыбайся мужик, тебе не идет. — Доверительным тоном поделилась я со стражником, у которого на груди тускло блестела какая-то жестянка. На крышку от консервной банки похожа, но чей-то я не помню на каких консервах пишут "Капитан городского дозора"… и что за зверь такой этот самый капитан…. Все-таки как хорошо побывать в других мирах! Словарный запас резко увеличивается и можно спокойно оперировать такими сложными понятиями как консервная банка, непонятный зверь "капитан"… хотя это, кажется и в этом мире водится?….

Я бы и дальше поразмышляла над этим странным животным, но тут поняла, что очень хочу спать. А если я чего-то хочу, то кто мне, этому, Магистру чего-то там темного сможет запретить? Никто! Мне вообще никто не указ!

Тишина плотно обволакивала голову и немилосердно давила на виски, сильно ныли ребра и почему-то правая нога, шея чесалась, в носу свербело…. От последней напасти меня избавил чих, голова после этого стала раскалываться только сильнее, но вот боль в ребрах и конечностях чудесным образом исчезла. Может, рискнуть и чихнуть еще раз, чтобы и шея перестала ощущать себя любимицей наждака? Нет, оно того не стоит…

— Живая? — С каких это пор у Вирлана такой хриплый голос?

— Еще не знаю…. — Приоткрытый глаз засвидетельствовал каменный пол и облачко пыли, взметнувшейся от дыхания. Чуть дальше, там, где сквозь прутья пробивался нещадно яркий свет свечного огарка, сидела сгорбленная фигура. Человек уткнулся лбом в колено левой ноги, обнимая её руками, кажется он спал. И не холодно ему в одних штанах-то? Хотя наверно не холодно, раз он так спокойно прислоняется голой спиной к каменной стене. А где эта скотина, брат мой? — Где мы?

— Догадайся с двух раз. — Сгорбленная фигура и оказалась той самой скотиной. Ну хоть одним вопросом меньше.

Поднялась я с трудом, но зато смогла оценить наши апартаменты: три стены из изящных стальных прутьев, четвертая и пол из камня, покрытого вкраплениями из металла аналогичного решеткам. Ну и как может называться гостиница с подобными шикарными комнатами?

— Тюрьма.

— Браво, с первой попытки и наповал. — Вирлан говорил странно отрешенным тоном, которым даже его излюбленные колкости звучали скорее как дань привычке, но не более.

— А здесь что, отдельных камер для мальчиков и девочек не предусмотрено?

— Во-первых, такая камера здесь только одна, во-вторых, ты так в меня вцепилась, что им просто ничего другого не оставалось.

Ноги затекли, а высота потолка не позволяла выпрямиться даже во весь мой невысокий рост, пригнув голову, и шипя с каждым шагом, я подошла к Вирлану. Не то чтобы меня тянуло находиться рядом с родственником, просто возле него тени сгущались до непроницаемой темноты, в которой ход раздражающему свету был запрещен.

Тени были не настолько плотными, чтобы полностью избавить меня от зрелища под названием Вирлан и его синяки. Последние в изобилии располагались на боках, руках и видимой части виска.

— Как ребра? — Вырвалось у меня само собой. Риан пожал плечами и хрипло ответил:

— Одно сломали, второе вроде нет.

— Вот гады, такую работу испортили. — Ну что за люди? Я своим здоровьем рисковала, а они все в один присест испоганили. И ведь второй раз не получится — у меня ни сил, ни, честно говоря, желания заниматься целительством не было. — Сколько мы здесь?

— Где-то сутки. — Снова равнодушно пожал плечами Вирлан. — Может дольше, я точно не знаю.

— А здесь кормят?

— В углу. — В указанном направлении стояла миска с чем-то смутно напоминающим хлеб, на нем сидела толстая крыса и жадно его грызла, получалось плохо — еда была не мягче камня даже на вид.

— Я люблю мясо, но не сырое же. — Крыса сердито дернула усами и снова принялась за работу. — И воды нет?

— Лишили в качестве меры наказания за особо яростное сопротивление при аресте. — Это ж что за колония для особо опасных нас приютила?

Сидеть рядом с таким непривычно спокойным Рианом было неудобно. Кое-как переборов желание ползти, я снова поднялась и подошла к решетке. Самые обычные прутья, ничего интересного.

— Как ты относишься к идее шумного побега? — В ответ на мой вопрос Вирлан приподнял голову, на его бледном лице багровел потрясающий по размерам синяк, но хуже него было само выражение, застывшее в глубине глаз. Полное равнодушие и отрешенность, он был настолько погружен в свои мысли, что даже не сразу понял о чем я его спрашиваю.

— Побег? Попробуй для начала просто коснуться магией этих решеток. Только не переусердствуй.

Мне не очень понравился тон, каким это сказал Риан, но не отступать же из-за этого…