Джулиана, или Ведьминские козни (СИ) - Кальк Салма Страница 47

— Если я вам отвечу, что никого не привораживала, вы мне, разумеется, не поверите, — горько усмехнулась Элоиза.

— Честно говоря, не знаю, — он и в самом деле никогда об этом не задумывался.

— Тогда я сейчас приведу такой пример. Некоторое время назад ко мне пришла одна особа вот ровно с такими же словами, как вы сейчас. Мол, по дому ходят слухи, что я кого-то там куда-то привораживаю. Я не стала допытываться, кто распространяет эти слухи, а могла бы, как вы понимаете. Я спросила — а зачем это ей? Она откровенно ответила, что если слухи верны, то она готова обратиться ко мне с просьбой, потому что доверяет мне больше, нежели той ведьме, к которой бегает Паола Перини, ну вы поняли, о ком речь. Я честно и откровенно рассказала ей, что её ждет в том случае, если я возьмусь совершить названное воздействие. То есть о том, что названый ею мужчина действительно будет с ней, пока смерть не разлучит их, но вдруг она его разлюбит? И окажется так, что он ей больше не нужен, а далеко не все процессы имеют обратную силу, всё зависит от конкретных людей. Ну и как таковой любви процесс не предполагает, только привязанность. То есть, простите, крышу не сорвет и колени дрожать не будут. Она задумалась. И через некоторое время сказала, что ей не нужны привороты и она попробует обойтись своими силами. А теперь представьте, что эта особа пришла не ко мне, а к той милой даме, которую мы недавно покинули.

— Она бы, думаю, не стала церемониться и за сходную плату все выполнила, и что тут такого? — хмыкнул Лодовико.

— А то, господин Сан-Пьетро, что объектом приворота должны были стать вы. Вы вообще популярны в нынешнем сезоне, не находите? — язвительно произнесла Элоиза и отвернулась к окну.

Лодовико несколько раз открывал рот и пытался что-то сказать, потом закрыл его окончательно и отвернулся тоже.

— Эй, кончайте друг друга грузить, достали уже! — ругнулся на них Карло, который вел машину.

Себастьен же наклонился к её уху и тихо сказал:

— Мне кажется, я понимаю, о чем вы. Не скажу, что мне удалось в жизни хоть раз поступить подобным правильным образом, но думать-то доводилось, поверьте, — и легко коснулся губами её виска.

— То есть Лодовико вам друг, но истина дороже? — нервно усмехнулась она.

— Лодовико мне друг вне зависимости от истины, — рассмеялся он. — Но я могу понять, что сейчас движет вами. Скажите, вы хотите что-нибудь предпринять в отношении той ведьмы?

— Нет, — замотала она головой. — Это не моё дело. Я очень испугала её, сама того не желая, и предложила ей подумать, если она не совсем глупа — додумается. А нет — так и говорить не о чем.

— И что дальше?

— Побеседовать с госпожой Перини. А потом уже приглашать на беседу госпожу Уильямс и предъявлять ей разного рода доказательства.

— Хорошо, так и сделаем.

Тем временем машина достигла кардинальского гаража. Выходили в молчании. Но перед тем, как отправиться наверх, Лодовико подошел к Элоизе и произнес:

— Простите меня, госпожа де Шатийон. Я признаю, что разбираюсь далеко не во всем, и есть вещи, которые вам, безусловно, виднее.

— Мне не за что на вас обижаться, честное слово. В свою очередь я, видимо, тоже была излишне нравоучительна и эмоциональна, это ни к чему. Приношу вам свои извинения.

— Ничего подобного, донна Элоиза. Просто вы в вопросе разбираетесь, а я — нет. Поэтому ведьминские козни — вам, а винтовку — мне. И всё будет отлично. Зовите, когда буду нужен, — подмигнул он ей и исчез так быстро, что она этого момента даже не заметила.

33. Неприятное неизбежное

* 68 *

Разговор с Паолой Перини получился какой-то очень уж быстрый — она совершенно не отпиралась, сразу же призналась, что да, по просьбе Джулианы познакомила её с ведьмой, а что там было дальше — знать не знает. Да, вроде бы Джулиане была нужна какая-то помощь в каких-то любовных делах, но зачем ей, Паоле, подробности? Далее Элоиза методично и бесстрастно расспрашивала — а откуда Джулиана узнала, что к ней вообще можно обращаться с подобными вопросами? Ах, кто-то подсказал? А кто в доме владеет такой информацией и наравне с вами представляет потенциальную опасность для окружающих? Вы не можете ответить потому, что с самого начала говорили нам неправду? Почему я так думаю? Да потому, что госпожа делла Рива нам прямо сказала, что делилась с вами доходом от тех клиентов, которых приводили к ней вы…

Этот довод оказался, судя по всему, последней каплей. Элоиза уже было подумала, что барышня начнет рыдать, но барышня стала грязно ругать ведьму, что та ее так позорно сдала, а ведь она, Паола, привела к ней столько юных дурочек! И далее все присутствовавшие услышали гладенький рассказ о том, что это именно Паола увидела, как Джулиана сохнет по монсеньору, и предложила ей быстро и за небольшую денежку решить эту проблему. Джулиана, недолго думая, согласилась — да она бы хоть от кого помощь приняла и любые деньги заплатила, если бы ей пообещали вожделенного мужчину! И она, Паола, даже вместе с Джулианой ездила к ведьме — чтобы та точно с крючка не сорвалась. Да, она вчера помогала Джулиане сделать на монсеньора приворот по фото — чего не помочь человеку, на котором столько денег уже заработано! А на вопрос потрясенного Бернара Дюрана, которому было очень интересно, что за дело у службы безопасности и Элоизы к его не самой лучшей, но все-таки сотруднице — неужели она не понимала, что приносит вред? — та пожала плечами и ответила, что её это никаким образом не касается. И спросила нагло — что ей за это сделают? Она же никого не убивала и вообще ничего невозможно доказать.

— Как это — что сделают? — пожал плечами Марни. — Уволят по представлению службы безопасности, да и всё. И никто ничего доказывать не будет.

— И никаких рекомендаций я не дам, не надейся, — Дюран вытер вспотевший лоб платочком. — Можешь хоть завтра отправляться на все четыре стороны! Надо же додуматься — поставлять клиентов ведьме!

— Как — завтра? — такого поворота барышня не ожидала.

— Как слышала, — пробурчал Дюран. — Все, уведите её куда-нибудь, глаза бы мои на нее не глядели!

Марни вызвал дежурных и наказал им запереть барышню в её комнате, при этом отобрать телефон и другие возможные средства связи и отключить от интернета. Барышня вопила про самоуправство и произвол, но её никто не слушал, и вопли вскоре затихли вдали.

— Себастьен, у тебя, я надеюсь, есть что-нибудь выпить? — жалобно произнес Дюран.

Разговор происходил в кабинете Марни, и все — Элоиза, Лодовико, Гаэтано, Бернар — сидели вокруг синего стола, абсолютно пустого.

— Найдем, не беспокойся, — улыбнулся Марни, встал и извлек из шкафа — другого, не того, который вел в местную Нарнию — бутылку и бокалы. — Кто еще?

Но остальные покачали головами.

— Еще же не конец, — грустно заметил Лодовико. — Я бы сказал — только начало.

— Тогда кофе, — он выглянул в приемную и попросил Октавио распорядиться.

Бернар глотнул коньяка, зажмурился.

— Элоиза, скажите — как вы до всего этого докопались? Откуда узнали?

— Бернар, если вас будут травить и сживать со свету — вы тоже, возможно, чему-нибудь такому научитесь, — улыбнулась она.

— Но каковы девицы! Нет бы надеть что-нибудь посимпатичнее, поулыбаться, пользу какую принести… придумали тоже — травить и привораживать! — происходящее никак не желало умещаться у Бернара в голове.

— Я рада, что кому-то всё это кажется ненормальным, — усмехнулась Элоиза. — А то поваришься в этом бульоне и сам потихоньку начнешь верить в то, что все так живут!

Тем временем в кабинет доставили кофе, и некоторое время его пили практически молча.

— Элоиза, нам нужно выслушать еще кого-нибудь, кроме Джулианы Уильямс? — спросил её Себастьен.

— Думаю, нет. Мы уже представляем себе картину, и от госпожи Уильямс потребуется только подтверждение. Впрочем, тоже не обязательное. Я думаю, основной момент сейчас состоит в том, что нам всё известно. И ей предстоит узнать именно об этом. Она же искренне полагает, что я её просто не люблю, и в этом всё дело.