Царетворец. Волчий пастырь. Книга четвертая (СИ) - Delacruz Angel Страница 47

Когда мы поскакали с холма, вся группа сопровождения устремилась за нами. На вершине следующего холма, приподнявшись на стременах, Доминика переливчато и громко засвистела. Подняв над головой руку, она сделала несколько круговых движений и показала вперед, прокричав что-то на резком языке демонов. Весь черный отряд, который обтекал холм двумя колоннами слева и справа, тут же перешел на быстрый бег.

Опять бежим – причем неведомо куда. Что-то подобное со мной уже было, причем совсем недавно.

Радует во всем этом только то, что раньше я словно играл в шахматы с завязанными глазами, а сейчас вдруг не только повязку снял, но и определился с общей стратегией. И теперь я прекрасно знаю, кто именно сидит напротив меня за шахматным столом. Добраться бы еще до них, а там и ферзем можно воспользоваться совсем не по утвержденным правилам поединка.

Глава 16

Когда по мере ускорения бега по сторонам взвились языки огня, я подумал, что теперь нас легко обнаружить. Но оглядываясь на Пелену за спиной, даже не переживал по этому поводу. Легко и легко, все равно хуже вряд ли уже будет.

Но оглядывался я все реже и реже. Прилично разогнавшиеся демонические скакуны, двигаясь вместе, создавали перед собой волну жара, огненный клин, который выжигал с нашего пути весь снег. Подобное я наблюдал, когда мы вместе с Никласом бежали к вершине горы к Месту силы, когда сугробы перед нами улетали словно перед таранным отвальным плугом. Но тогда снег просто расшвыривало с нашего пути, сейчас же перед нами возникала выжженная до желтой сухости земля, а после – полоса пылающего пути. Вот откуда те не менее широкие черные плети, вдоль которых мы совсем недавно повернули. Теперь понятно, что подобные следы отмечали путь спустившихся с небес отрядов Дикой охоты Инферно, преследующих отступающих демонов Стужи.

Покинув поляну хищного паразита, подарившего нам кристалл, ускорившись словно яркая пылающая комета, мы пересекли ложбину между холмами и почти взлетели на следующую вершину – так это все оказалось быстро. Здесь действительно, как и предположила ранее Доминика, также находилась полянка с хищным паразитом. За ним, спросив у меня разрешения полувзглядом, направилась Филиппа, отклонившись от нашего хода движения.

Мы же с Доминикой проследовали дальше, к противоположному склону, на котором тесно стояли иссохшие деревья и заросли низких кустарников. И когда мы в них вломились, я сразу заметил противника. Внизу, в прогалине между холмами и двумя рощами голых деревьев. Это был патруль Стужи: сразу три закованных в доспехи демона-воина, гарцевавших на искусственно созданных ездовых тварях – выглядящих как нечто среднее между лошадью и гиеной, и сопровождающий их десяток ледяных гончих.

Демоны Стужи умерли, не успев даже сильно удивиться нашему появлению. Да и я не успел даже сильно удивиться – только мелькнуло движение по сторонам. Это две ламии, которые сорвались с места быстро и резко, словно атакующие в броске змеи. Быстро, резко и пугающе убийственно – расстояние от вершины холма до прогалины, где был замечен патруль, ламии преодолели почти мгновенно. Страшные твари. Бороться с ними, или по крайней мере не умирать сразу, можно только имея в наличие артефакторную защитную экипировку, желательно с полным зарядом щитов – которых у патруля Стужи не было. Доспехи же демонов-воинов призрачные когти ламий вскрыли даже не как консервы, а просто порвали как бумагу.

По разным сторонам между тем практически одновременно послышались звуки боя – патруль, на который мы выскочили, оказался далеко не единственным в округе. И судя по рассматриваемым мною сейчас следам, двигался он в нашу сторону от одинокой горы. Глаза находящейся рядом со мной ведьмочки полыхнули алым – явно кто-то из колдунов, используя ментальный способ связи, сейчас что-то ей передал сообщением. Доминика приподнялась на стременах, переливчато засвистела и что-то крикнула на демоническом, используя Голос. Судя по интонации и посылу крика – это был приказ отряду продолжать движение вперед и убивать всех, кого видят.

Периодически оглядываясь на преследующую нас чернильную Пелену, но не ускоряясь снова до состояния огненной кометы – ожидая возвращающуюся с кристаллом силы Филиппу, мы спустились холма. В ту самую прогалину, где ламии только что так быстро и впечатляюще разобрали патруль демонов Стужи.

Снега под копытами коней здесь было совсем немного – прогалина оказалось старым руслом реки, которая – довольно удачно, направлялась в сторону одинокой горы. Слева, из-за соседнего холма, в это время показался расчищающий дорогу колдовской смерч, а следом за ним подпрыгивающий на ухабах грузовой мобиль, двигающейся в тесном сопровождении двух стай гончих. Так тесно сопровождающих, что почти облепляют, только что под колеса не лезут.

Подняв руку, я провернул перстень, заставляя меч материализоваться и вспышкой Сияния привлек внимание сидящего за рулем тамплиера. Увидел повернувшееся ко мне лицо Сент-Арно, на котором заметно горели алым глаза, и махнул мечом, показывая направление вдоль реки. Тамплиер жест прекрасно понял и свернул с прежнего пути, выводя грузовик в высохшее русло.

Ожидая Филиппу, и пропуская мимо себя вперед основную группу черного отряда, мы с Доминикой на некоторое время приостановились. Так, что появилась возможность осмотреться. И присмотреться – к клубящейся позади Пелене. Результаты наблюдений оказались неутешительные – чернильная стена заметно ускорились. Приближение надвигающейся черных туч уже виделось невооруженным взглядом; клубящиеся темнотой стены, смыкались словно челюсть огромного чудовища, намереваясь нас поглотить.

Но на этом плохая часть наблюдений не заканчивалась. Мало того, что магическая буря стремительно приближалась, так в ней нас еще и заметили – далеко-далеко вверху из черной облачной пелены, и слева и справа, в нашу сторону выдвинулись щупальца густых дымчатых следов. Раз-два, три… четыре.

Прелестно.

Отряды Дикой охоты, бегущие по небу именно в нашу сторону. Еще раз взмахнув рукой со взблеснувшим мечом, привлекая внимание Сент-Арно, я убрал оружие и показав двумя пальцами себе на глаза, после поднял руку, направив ее в небо, в сторону ближайшего отряда Дикой охоты. В сторону того дымного следа, который тамплиер мог заметить. А потом – когда он явно взволнованный увиденным обернулся, на пальцах еще показал ему, что отрядов сразу четыре, а три сейчас прямо за его спиной.

Тамплиер при этом выругался. Я этого не слышал, но видел характерное движение губ и видел, как блеснули алым его глаза. Не сдержался, надо же. Ярость – побочный эффект от красного лириума. Контроль ярости – одна из самых важных дисциплин в обучении рыцарей, потому что без контроля ярости любой тамплиер может превратиться в неукротимого демона. Издержки используемой силы. Может поэтому они так по проповедуемому всеобщему смирению и приударяют? Чтобы подобными базовыми установками у всех членов своего ордена контролировать эффект использования демонических субстанций лишь у небольшой группы рыцарей?

Нашел, о чем думать – удивился я сам себе, отбрасывая ненужные сейчас мысли. Грузовик между тем, гремя плохо закрепленными откидными бортами, в этот момент проехал совсем рядом. Сквозь выбитые стекла я увидел сосредоточенное лицо тамплиера, и безотрывно глядящего на меня ренегата Себастиана. Сейчас, будучи отделенным от меня дверью кабины, он смотрел мне в глаза прямо, безо всякого страха и смущения. При этом взгляд у него… как у собаки сутулой, которая очень хочет что-то сказать. Хочет, но не может.

Впрочем, на ренегата я внимания практически не обратил, мысли о нем меня не занимали. Отведя взгляд, я посмотрел на смерч, который сначала продолжал движение в прежнем направлении, но после контролирующий его колдун направил конструкт вновь перед мобилем.

Чуть погодя, уже двигаясь по широкому руслу реки следом за грузовиком – Филиппа наконец подъехала, я постоянно оглядывался на стремящуюся к нам по небу, далеко-далеко вверху, Дикую охоту. Но смотрел безо всякой паники. С нами ламии, колдуны и некроманты черного отряда – которые к атаке падающих с небес демонов готовы, так что Дикую охоту я воспринимал сейчас лишь как один из неприятных факторов, а отнюдь не как главное бедствие.