Кристофер Сташефф - Чародей поневоле Страница 47

— Векс?

— На связи, Род.

Конь повернул голову и посмотрел на седока.

— Векс, знаешь, по-моему, я самый большой осел на свете.

— Ты — великий человек, Род, ты происходишь из семейства великих людей.

— О да, уж так я велик — дальше некуда! Явился сюда, чтобы преобразить это несчастное королевство в конституционную монархию, и вот теперь плетусь на юг — в то время, когда советники разносят в пух и прах последнюю возможность какой-либо конституционности, а Дом Кловиса, того и гляди, прикончит монарха!

Тащусь на юг в сопровождении слуги, который с превеликой радостью вгонит мне нож под ребро, ежели чувство долга в нем возобладает над совестью хоть на полминуты.

А чего я добился? Выяснил, что тут кишмя кишат призраки, эльфы, ведьмы и уйма прочих чудищ, которых и быть на свете не должно. Тебя сколько раз до припадка довел, а самое главное — такая красотка сама бросилась мне в объятия, а я ее оттолкнул! Вот оно — мое величие, во всей своей красе! Будь я хоть капельку поумнее, я бы уже сейчас сумел все сделать как надо. Векс, а может, лучше было бы бросить все, к чертям собачьим?

Робот в ответ негромко запел:

Жизнь моя — одни печали,Жизнь моя — одна беда…

— О-о-о! — простонал Род.— Заткнись лучше!

 ЧАСТЬ ВТОРАЯ

МЕЛКОПОМЕСТНАЯ КОЛДУНЬЯ

Рассвет застиг спутников посреди наполовину скошенных заливных лугов. Траву покрывала утренняя роса. Въехав на пригорок, Род обозрел окрестности. Во все стороны тянулись поля, обрамленные невысокими плетнями. Там и сям виднелись купы деревьев, черневшие на фоне рассветных небес.

— Большой Том!

Том повернулся в седле и оглянулся. Увидев, что Род остановился, слуга тоже придержал свою кобылу.

— Завтракать! — прокричал Род и, спешившись, повел Векса под уздцы к груде валунов на краю зарослей граба. Том пожал плечами и развернул лошадь.

К тому времени, когда Том расседлал свою клячу и отпустил пастись, Род успел развести костерок. Верзила с изумлением понаблюдал за тем, как Род вытаскивает из седельной сумки сковороду и кофейник, а потом отвернулся, недоверчиво покачал головой, отошел в сторонку и уселся на поваленное дерево. Принюхавшись к запаху жарящейся ветчины, он вздохнул и вытащил из-за пазухи сверток с дорожными припасами.

Род глянул на слугу, нахмурился. Большой Том сидел на бревне, жуя сухарь и запивая его элем из кожаного бурдюка. Род негромко выругался и крикнул:

— Эй!

Его окрик пришелся не совсем кстати. Бедняга Том захлебнулся элем, поперхнулся сухарной крошкой и закашлялся.

— Чего, хозяин? — наконец выдавил он.

— Ты что, брезгуешь моим пропитанием?

Большой Том от удивления раскрыл рот.

— Ну давай, иди сюда! — Род нетерпеливо махнул рукой.— И сухари свои прихвати, мы их обжарим в жире от бекона — пальчики оближешь!

Большой Том несколько раз открыл и закрыл рот, став от этого похожим на большую рыбину, выброшенную на берег. Наконец он растерянно кивнул и поднялся.

Вода закипела. Род приоткрыл крышку кофейника и всыпал туда пригоршню кофе. Большого Тома он встретил взглядом из-под нахмуренных бровей.

— Ты на что пялишься, Том? Костра не видал?

— Вы… вы позвали меня поесть вместе с вами, хозяин!

Род ругнулся.

— Это что же, чудо какое-то немыслимое? Ну-ка, дай мне хлебнуть из твоего бурдюка, а то я пыли наглотался — будь здоров.

Том кивнул, не спуская глаз с Рода, и послушно протянул ему бурдюк. Род отхлебнул эля, глянул на слугу и снова нахмурился:

— Да в чем дело-то? Ты что, в первый раз видишь, как человек эль пьет? А я кто такой, по-твоему? Чудище из сказки?

Том захлопнул рот, взгляд его помрачнел.

А потом он усмехнулся, расхохотался и уселся на камень.

— Да нет, хозяин, нет! Просто вы на редкость добрый человек, вот и все. Вот и все, ей-богу!

Род сдвинул брови.

— Это что же во мне такого редкостного?

Том бросил на сковородку два сухаря и, ухмыляясь, поднял глаза к Роду.

— А в нашей стране, хозяин, господа со слугами вместе не кушают.

— А, вот ты о чем! — отмахнулся Род.— Так ведь тут больше нету никого, Большой Том, так что к чему морочить себе голову такими глупостями?

— Ну вот,— хихикнул Большой Том.— Я и говорю: такого человека, как вы, хозяин, еще поискать надо.

— И такого дурака, верно? — Род выложил жареный бекон на деревянные тарелки.— Есть придется с ножей, Большой Том. Давай угощайся.

Ели молча. Род не отрывал взгляда от тарелки. Том рассеянно жевал и обозревал окрестности.

Перед ними простиралась небольшая долина. Кое-где, в низинах, еще клубился предутренний туман, ловивший, словно в силки, солнечные лучи. Солнце уже встало за холмами и золотило клубы тумана.

Том, жуя, улыбнулся и указал большим пальцем на долину:

— Гляньте-ка во-он туда, хозяин. Туда, где радуга концом в траву упирается.

— Гм? — Род вскинул голову и кисло усмехнулся. Он искренне полагал, что не заслуживает даже того, чтобы любоваться природой.

Том выразительно рыгнул и поковырялся в зубах концом кинжала.

— Золотой туман, хозяин, а за туманом небось золотые барышни прячутся.

Род торопливо проглотил кусок мяса и запротестовал:

— О нет! По дороге туда — никаких шур-мур, Большой Том! Нам нужно как можно скорее доскакать на юг!

— Ой, хозяин! — вскричал Том обиженно,— Да что такого стрясется, коли мы передохнем пару-тройку часов? И потом,— он подвинулся ближе к Роду и шутливо поддел его локтем,— вы-то меня точно обставите. Какая барышня устоит против чародея? Ой, чего это с вами, хозяин?!

Род захрипел и принялся колотить себя по груди:

— Да… крошка не в то горло… попала! Том, будь ты неладен! В тридесятый раз тебе повторяю: никакой я не чародей!

— Ну, ясное дело, кто спорит? — с широченной улыбкой кивнул Том.— Только врун из вас такой же хороший, как палач.

Род сдвинул брови.

— Да я тут еще ни одного человека не убил!

— А я про что?

— О-о-о…— беспомощно простонал Род и устремил взгляд вдаль.— Знаешь, Том, любовник из меня тоже никудышный.

Верзила наклонился, нахмурился и пытливо всмотрелся в глаза Рода:

— Провалиться мне на этом самом месте, а ведь вы не врете!

— Вот те крест — не вру.

Том отодвинулся. Задумчиво поглядывая на хозяина, он подбрасывал свой кинжал, ловя его попеременно то за кончик, то за рукоятку.

— Правду вы говорите, это верно. Только вам оно так кажется,— Он наклонился и доверительно проговорил: — А потому осмелюсь я, хозяин, дать вам совет один.