Эва Бялоленьская - Ткач иллюзий Страница 47

«Вот бесится, — угрюмо передал Пожиратель Туч. — Растащит все твои запасы. Немного останется после него».

Камушек послал в сторону пляжа очередной иллюзорный заряд — на сей раз сплетенный из яркого пламени. Не слишком прицельно, дракон успел отскочить в последний миг. С пляжа донесся направляемый непосредственно в мозг поток гадких проклятий и жутких видений раздирания на клочки, загрызания и прочих подобных «приятностей». В ответ паренек послал следующий огненный снаряд и подкрепил его водным, целя прямо в сверкавшие издалека драконьи глаза.

«Удрал», — с облегчением перевел дыхание Пожиратель Туч.

«Кто это был?»

«Безумец».

«Это сразу видно, — кисло отозвался Камушек. — А помимо того? Здешний?»

Пожиратель Туч так яростно отряхнулся, что мальчик потерял равновесие и вцепился в его шерсть, чтобы не упасть в воду.

«Безумец! С больной головой. Чтоб у него жабы в брюхе развелись! И хвост полинял! Это наша территория! Где моя семья?! Этот мерзкий старик всегда жил на соседнем острове!» — причитал Пожиратель Туч.

«А может, это ты заблудился?»

«Глупыш», — коротко обрезал дракон.

Положение было невеселым. Они застряли на утесе. Правда, Безумец покинул пляж, но Пожиратель Туч прекрасно чувствовал, что старик притаился где-то в зарослях и ждет, когда непрошеные гости снова осмелятся вернуться на остров. Пожиратель улегся настолько удобно, насколько позволяла ему крошечная площадка, уткнулся носом в передние лапы и вскоре заснул. Камушек погладил его по мокрому меху. Бедняга, у него позади долгий утомительный полет, ему необходим отдых, чтобы набраться сил и залечить раны. Несколько раз до Камушка дошло с берега острова неясное сообщение, что-то вроде «чужаки» или даже «воры». Мальчик внимательно вглядывался в берег, не появятся ли красные глаза, но они больше не показались. Да уж, по сравнению с довольно-таки однообразной жизнью в Змеиных Пригорках, тут нельзя было пожаловаться на недостаток ощущений. Хотя, может, и необязательно все неожиданности должны заканчиваться принудительным заключением на твердой скале, да еще при этом в промокшем виде. К счастью, ночь была теплой, так что одежда Камушка и мех Пожирателя Туч быстро высохли на тропическом ветру. Паренек поднял голову, ища взглядом знакомые созвездия. Звезды были яркие, но расположение их отличалось от того, которое он помнил над родными краями. Ему удалось выловить из звездной каши Петлю, Единорога и Грифов, тянущих Рыдван. Прямо над горизонтом перед Кентавром склонил свою грозную голову Бык, а Сирена купалась в дымчатой струе Косы Грустной Девицы, которая пересекала небо с востока на запад. Через некоторое время из-за рваной полоски прибрежных деревьев поднялся ясный диск Гиганта. От его призрачного сияния песок приобрел серебристый блеск, а маслянистая поверхность спокойного моря покрылась мелкими чешуйками лунных бликов.

До сих пор крепко спавший Пожиратель Туч вдруг встрепенулся, чуть не сбросив в воду Камушка. Паренек судорожно вцепился в драконий мех, стараясь сохранить равновесие. И только через некоторое время несносный драконище перестал выделывать свои головоломные штучки.

«Мой хвост! Что-то схватило меня за хвост!» — От его мыслей веяло настоящим страхом.

Мальчик с раздражением закатил глаза.

«Ради Милосердной Судьбы! И только из-за этого ты так сорвался? Ну что тут могло схватить тебя за хвост? Так бы и врезал тебе».

«Безумец мне уже врезал, — заныл дракон, снова укладываясь и старательно подворачивая хвост под себя. — Меня, правда, что-то укусило. Тут есть акулы, и ленточники, и сирены. Мало ли что могло меня укусить».

Камушек неуверенно посмотрел на темную поверхность воды и повыше подтянул ноги.

«Безумец назвал нас ворами».

«Он же свихнулся, — со злостью пояснил Пожиратель Туч, вылизывая лапу и крыло. — Собирает раковины, камни и всякий блестящий мусор. И спит на этом. Когда я был помоложе, то, забавы ради, иногда подкрадывал у него кое-что. Потом прятал, выкидывал или обратно подбрасывал… Он бесился, гонялся за мной, жаловался родителям. Не раз мне доставалось от него, зато развлекался я вовсю. Но никогда он даже не пытался убить меня. Ему явно стало хуже».

«Как ты себя чувствуешь?»

«Немного лучше. Все бы заживало еще скорее, если б я не был такой усталый».

Одной из удивительных драконьих способностей было быстрое выздоровление. Именно поэтому так трудно убить дракона. Когда еще в Змеиных Пригорках Пожиратель Туч грызся с местными псами, Камушек не раз видел, как быстро и бесследно срастались на нем самые глубокие раны. Вот и теперь повреждения, которые убили бы каждое иное существо, на нем заживут через пару часов.

Безумец отказался от своей засады в кустах только на рассвете. Может, устал, а может, просто ему наскучило. Поклажа Камушка пострадала меньше, чем он опасался. Несколько свертков было разорвано острыми клыками. Паренек рассматривал их, пробуя на глаз оценить ущерб. Пропала часть соли, но ведь можно было готовить просто в соленой морской воде. А еще придется заняться штопкой. Пока Камушек размышлял, как снова уложить все вещи в разорванные торбы, Пожиратель Туч вдруг снова пришел в возбуждение.

«Отец! Это мой отец! Там, над Островом Безумца!»

Камушек посмотрел в указанном направлении, заслонив глаза от солнца ладонью. И правда, над соседним островком, находившимся всего на расстоянии двух-трех выстрелов из лука, кружил крылатый силуэт.

«А если это опять тот ненормальный?» — с тревогой спросил парнишка.

«Думаешь, я собственного отца не узнал бы?!» — оскорбился Пожиратель Туч.

«Нет, не знаю, прощу ли я его когда-нибудь. Может быть. Но пока я просто взбешен. Ясно, что он соскучился по своим близким и очень спешил, но он действительно мог бы этого не делать! Летать на драконе — это нечто совсем иное, нежели висеть в драконьей пасти с болтающимися в воздухе ногами. От такого вообще можно умереть от разрыва сердца. Даже не стал ждать, пока я усядусь на него, просто схватил зубами за ворот и без предупреждения взлетел. А в результате все время, пока этот кошмарный идиот здоровался с родителями, я пытался убедить свое сердце вылезть из моего горла и опуститься пониже, на свое законное место.

Отца Пожирателя Туч зовут просто Коготь, зато у матери очень замысловатое имя, оно состоит из цепочки определений, которые с трудом можно перевести на человеческий язык. Добрая, милая, спокойная, ласковая — так описывал ее любящий сын. И так она стала для меня Лаской. Думаю, это очень правильное имя, поскольку только теперь, через два дня после нашего приезда, я осознал, что, если б не защита Ласки, Коготь бы меня попросту прибил. Да, Коготь меня не любит. „Не любит“ — это еще слабо сказано. Он меня не выносит, ненавидит, смотреть на меня не может. Не знаю, откуда мне это стало ясно, но, когда я оказываюсь неподалеку от него, у меня мурашки по спине бегают, и такое впечатление, будто сзади притаился кто-то очень опасный. Наверное, злобные мысли Когтя так действуют на меня. Он, понятно, больше, чем Пожиратель Туч — по нему видно, каких размеров будет мой несносный приятель драконище, когда вырастет. Шерсть Когтя свинцово-серого цвета. Только уши и кончик хвоста черные, точно их в смоле намочили. А Ласка — песочного цвета, только вдоль спины и на шее у нее коричневая полоса. А у Пожирателя Туч есть сестра! Я еще не видел этого маленького дракончика, потому что даже у Ласки нет ко мне такого доверия, чтобы показать своего ребенка, но Пожиратель утверждает, что малышка рыжая! Считается, что дети должны быть похожи на родителей, но у драконов, похоже, это правило вообще не действует. Все они разного цвета, и не видят в этом ничего странного.