Э. Аллибис - Уника. Пламя Жизни Страница 47

— Мы должны сейчас же отнести ее к Метатрону. Немедленно! — Мизар был встревожен и напуган.

Из мешочка с пальмовыми листьями, который висел на поясе у Нишиды, эльф достал маленькую ампулу с прозрачной жидкостью и поднес ее к губам девушки.

— Ева, ты слышишь меня? Попробуй проглотить. Вот увидишь, тебе сразу же полегчает.

Ева приоткрыла рот, и Нишида вылил эссенцию ей на язык.

— Вода из ледников Таилли творит чудеса, — объяснил Эльф. — Если она подхватила какую-нибудь инфекцию, эта жидкость исцелит ее.

Но Еву все еще трясло. Она стучала зубами, будто в лихорадке, а на шее выступили фиолетовые пятнышки.

— Аризуйя… — в ужасе пробормотал Мизар.

Остальные Ангелы-Наставники, услышав это, застыли.

— Пятна на коже и тяжелое дыхание — симптомы синдрома Аризуйи, — пояснил Мизар. В его голосе чувствовалась тревога. — Обычно эта болезнь поражает ангелов после длительного пребывания в атмосферных условиях, не характерных для Сефиры, но не исключено, что такое может случиться и с человеком, — он внимательно посмотрел на эльфа и дракона. — Кто знает, как может повести себя организм человека в этом волшебном и не оскверненном людскими пороками месте, если он много лет прожил на Земле и даже не знал о существовании Сефиры? Возможно, болезнь Евы вызвана ее неспособностью адаптироваться к новым условиям.

Нишида и Езод кивнули в знак согласия.

Унико и Зак тоже сидели на коленях рядом с Евой и держали ее за руки.

— Когда уже подействует твое лекарство? — спросил Зак у эльфа.

Нишида посмотрел на него с искренним сожалением и ничего не ответил. Тогда Зак понял: вряд ли вода поможет в этом случае. Крейг Вальден пытался сосредоточиться на своих собственных знаниях, чтобы найти какое-то решение. Но все было напрасно.

Странные ощущения испытывала Уника. У нее было предчувствие, будто все происходящее отразится на их будущем, приведет к необратимым последствиям. Дело начинало принимать дурной оборот, девушка пыталась выбросить тревожные мысли из головы, но у нее не получалось.

— Это очень тяжелая болезнь? — спросил Унико прерывающимся голосом. Он не был уверен, что хочет услышать ответ.

— Лучше скажите, кто такой этот Аризуйя? — спросила Уника.

Мизар и Езод переглянулись. Они оба молчали и не собирались отвечать.

Первым заговорил Нишида:

— Не имеет значения, кем он был. Самое главное — что с ним произошло, и чему он нас научил.

«Не имеет значения, кем он был… Кем он был… а не кто он есть…» — Уника пришла к неутешительным выводам.

— Что нам делать? — в нетерпении спросил Унико, вскочив на ноги.

— Идти к Метатрону, не теряя ни минуты, — решительно ответил Мизар и взял Еву на руки. Одной рукой он придерживал ей спину, другой — колени.

— Не бойся, — прошептал он ей на ухо, — много лет назад, глядя в глаза твоей матери, я дал себе обещание, что спасу тебе жизнь.

Измученная и обессилевшая, Ева опустила голову ему на грудь. Она была без сознания и по-прежнему не приходила в себя.

— Зак, профессор Вальден, залезайте ко мне на спину! Отправимся все вместе в Башню, — предложил Езод.

Нишида подошел к Мизару.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Ты пригляди за Уникой и Унико. А я позабочусь о ней. Это мой долг. Я оберегал ее мать, когда та была беременна. Я ходил за ней по пятам, до тех пор пока не раздался первый крик новорожденной. И теперь я тоже выполню свою миссию.

Нишида кивнул. Он коснулся бледного лба девушки и сказал ей шепотом:

— Теперь ты знаешь, кто твой Ангел-Хранитель.

Метатрон их ждал.

— Поторопитесь! — повелевал Мудрец. — Я приготовил Зал для Медитации.

Он отвел их в просторную и уютную комнату. Стены были выложены из кирпича и песчаника, а швы между ними заполнены белой известью. Потолок был шедевром деревянного зодчества. Множество прямых и поперечных балок украшала искусная резьба. Оконные ставни были плотно закрыты, и сквозь щели просачивался густой золотистый свет. Здесь царила атмосфера гостеприимства.

Уника уже бывала здесь. Это был самый тихий и уединенный уголок во всем здании, лучшее местечко, чтобы погрузиться в себя и предаться размышлениям. Здесь было комфортно, но пусто, и эта пустота помогала отстраниться от всякого рода веселья и легкомыслия. Здесь не было мебели, кроме большой кровати и простенького диванчика. Казалось, даже воздух тут пронизан мудростью самого Метатрона. Уника знала, что он каждый раз покидал эту комнату будто заново рожденный, что здесь он черпал новые силы и вдохновение.

Мизар осторожно положил бесчувственное тело Евы на квадратное ложе, расположенное в центре зала. Состояние девушки ухудшалось с каждой минутой: она не приходила в сознание и едва дышала.

Метатрон внимательно ее осмотрел. Его глаза видели насквозь. Его руки были руками опытного врача. В его мозгу бурлил водоворот мыслей, догадок, рассуждений, умозаключений и выводов.

Атмосфера этой комнаты навевала ощущение покоя и неподвижности, все тут соблюдали тишину. Каждый из присутствующих боролся с нарастающим в душе страхом: прошлое, настоящее и будущее перемешались, перепутались воспоминания и планы. Еще несколько минут назад ребята парили в открытом небе, а теперь все это казалось им иллюзией.

— Твой диагноз оказался правильным, — сказал Метатрон, обернувшись к Мизару. — Без сомнений, это синдром Аризуйи, — он сделал многозначительную паузу и добавил: — очень тяжелая форма.

— Это излечимо? — спросил Крейг Вальден вполголоса.

— Да. Ангелы присмотрят за ней, — Мудрец подошел к своим гостям и, пожав каждому руку, проводил их до выхода. — Пожалуйста, подождите внизу, в гостиной. Чувствуйте себя как дома.

Он посмотрел на Нишиду и сказал ему так, чтобы никто больше не слышал:

— Проводи их и не спускай с них глаз ни на секунду. И не теряй с нами мысленного контакта: надо решить, что делать.

Нишида кивнул и пошел вслед за Заком и Крейгом Вальденом. Уника и Унико все еще стояли у изголовья Евы.

— Вы тоже идите, — позвал их эльф. — Еве надо немного отдохнуть, да и вряд ли вы уже чем-нибудь ей поможете.

Как только они переступили порог, Нишида затворил за ними дверь.

Метатрон тяжело вздохнул.

— Жизнь — самое ценное и самое хрупкое, что у нас есть, — он закрыл лицо руками. — Все рождается, все живет, все умирает. Исключений ни для кого нет. И каждый из нас приносит в мир что-то особенное. Смысл нашей жизни в том, чтобы дать другим нечто важное. Эта девушка еще не жила, мы не позволим ей умереть.

Еву охватил приступ сильного кашля. Ее тело изогнулось от мучительных судорог, голова металась по подушке.