Рональд Колд - Братство Света Страница 47

Телепатическая связь на миг прервалась. Наверное, кто-то окликнул иир’ова или же он на что-то отвлекся. Однако очень скоро отец Вельд оказался вновь связан с Дитем Ветра. Теперь эливенер увидел вблизи лицо Глисса, которого потеря копья не сделала глупцом. Как командир маленькой дружины, он интересовался через своего союзника, что творится на реке и чего ждать от Нечистого.

Вельд посмотрел на реку, где серые туши стремительно неслись к дальнему берегу. Перемещались они, резко выбрасывая назад пучки щупалец, словно океанические кальмары, на которых, впрочем, не были похожи. Попытка прикоснуться к их разуму встретила противодействие. Твари имели определенный опыт общения с людьми, обладающими ментальными талантами, и прекрасно умели блокировать попытки вторжения в свои головы.

Эливенер досадливо поморщился. У него давно вызрели определенные догадки по поводу всего, что творилось вокруг Мертвой Балки, но пока он держал их при себе. Но командиру ополчения нужна информация! Вельд посмотрел в ту сторону, где исчез Кен, и недовольно покачал головой. Если бы сейчас на причале форта находился не бессловесный иир’ова, а метс, то эливенер передал бы через него подробный доклад. Метс вряд ли мог изъясняться на диалекте языка Д’Алви, но конечно же, владел батви, жаргоном торговцев Внутреннего Моря. Глисс показался эливенеру человеком бывалым, наверняка он понял бы слова метса, сказанные на простом языке, искусственно созданном в центре континента как раз для общения разноплеменных путешественников. Но данная возможность не могла быть реализована: как раз в эти мгновения пирога Нечистого должна пристать к берегу выше по течению, и метс наверняка поджидает ее экипаж в засаде.

Седобородый прервал связь с крепостью и решил провести эксперимент. Мастер С’Муга, захвативший его в плен, питал иллюзорную надежду переманить эливенера на сторону Темного Братства. С этой целью он не стал разрушать мозг старика, а лишь поил его какими-то отвратительными отварами, притупляющими определенные навыки, с помощью которых пленник мог бы связаться с друзьями или призвать себе на помощь кого-либо из представителей животного мира Флориды. Даже теперь седовласый почитатель дикой природы чувствовал, что его ментальные способности уменьшены до столь малой величины, за которой начинается царство вечного телепатического молчания. Но ситуация требовала действий, и он отважился на проверку.

То был самый простой прием, которому Вельд выучился едва ли не первому в череде способностей, практикуемых в ордене. Просканировав участок реки и лес вокруг, дабы удостовериться в отсутствии враждебных эманаций колдунов Нечистого, эливенер устремил фокус своего внимания на дальний берег, стараясь найти подходящий мозг. Вскоре таковой оказался найден: небольшая двухголовая змея, свернувшаяся на раскачиваемой ветром ветви лесной чащи. Сейчас старик мог видеть глазами змеи и до некоторой степени контролировать ее движения. Радость от осознания того, что наместнику Зла не удалось лишить его этой простой возможности к дальновидению, оказалась преждевременной. Внедрение в мозг двухголовой рептилии привело к тому, что сознание самого Вельда оказалось расщепленным, словно у шизофреника. Пришлось потратить некоторое время на то, чтобы заставить одну из змеиных голов уснуть и не мешать.

Теперь эливенер попытался повернуть глаза змеи и найти в чаще нужные ему объекты. Как он и подозревал, лес скрывал целую группу спрутов, выбравшихся на сушу и теперь выстраивающихся в походную колонну. Мысленно извинившись перед рептилией, отец Вельд насильно заставил ее спуститься по стволу поближе.

На затылке серого монстра, располагающегося прямо под деревом, возникло движение. Кожистый капюшон откинулся, и прямо из тела спрута показалась голова человека, скрытая шлемом.

Вельд принялся водить из стороны в сторону змеиной шеей, стараясь получше рассмотреть весь отряд. Спрутов в лесу скопилось немало. Из недр каждого восьмилапого показались люди, собравшиеся на небольшой полянке, чтобы обсудить план дальнейших действий. К своему превеликому сожалению эливенер отметил, что змеиное зрение значительно уступает слуху. Спруты подняли в кустарнике такой тарарам, что услышать их разговор не представлялось возможным.

Тогда эливенер вызвал иир’ова и передал ему картинку, которую видел перед собой. Еще несколько мгновений, и Вельд почувствовал, что вторая змеиная голова просыпается. Мутант, принимающий ментальное послание эливенера, зашипел, когда его сознание принялось раздваиваться вместе с мысленной картиной. Одновременно человек и лемут подавили ментальную активность.

«Вот так, наверное, и становятся шизофрениками», — подумал седобородый, держась за голову. Как только окружающая действительность перестала двоиться, старик послал иир’ова изображение атакованной спрутами пироги Нечистого и поспешил на помощь метсу.

Кен горящими глазами следил из чащи за тем, как серые туши спрутов оставляют слуг нечистого в покое, и одна за другой направляются к противоположному берегу. Пирога на двух веслах уже скрипела кожаным днищем по илистому дну. Работорговец, могучий мужчина в пестрых штанах, сшитых из разноцветных лоскутьев, и в толстой кожаной безрукавке мехом наружу, спорил со своим лучником, пока выбившиеся из сил росомахи отдыхали. Разговор велся на чудовищно исковерканном батви, но метса перед рейдом на юг прекрасно обучили понимать пиратский диалект.

— А я тебе говорю, Череп, что нам не дадут вернуться к своим на веслах. У меня нет ни малейшего желания еще раз драться с этими водоплавающими слизнями. Бросаем лодку, и ноги в руки…

— Тебе Юлл, может, и плевать, а я сам сшивал и конопатил эту пирогу. Пусть лемуты вытаскивают ее на берег, замаскируем ветвями, и пойдем берегом, раз уж по-другому никак нельзя. После победы вернемся за ней.

— Будь по-твоему, скряга, будь по-твоему…

Виновный в смерти атвианских разведчиков Юлл первым спрыгнул, с борта и погрузился по колено в воду. Тяжело ворочая сапогами в густом иле, он развернулся и схватил пирогу за борт.

— А ну, пошевеливайтесь, собаки! Я что же, один буду волочь ее, что ли?

Вначале лемуты, а потом и Череп спрыгнули за борт и потащили свое легкое суденышко к берегу.

Метс подобрался, готовясь к схватке. Одна его рука сжимала гладкий речной камень величиной с куриное яйцо, вторая саблю. Случись у него сейчас лук или хотя бы праща, он перебил бы всех четверых слуг Нечистого, совершенно не рискуя жизнью. Но пришлось довольствоваться тем, что Небеса дали возможность сразиться с ними врукопашную. По крайней мере, на стороне атвианского следопыта внезапность, а это уже немало в скоротечной схватке.