Гарри Тёртлдав - Похищенный трон Страница 47

Динак посмотрела на Птардака. Тот пожал плечами и снял засов с недавно врезанной двери. Динак прошла в нее. Птардак запер за ней дверь.

— И тебе еще вина, о великодушный повелитель? — Таншар подхватил чашу из руки Птардака, изображая теперь фокусника, как прежде изображал знатного господина. Он вернул ее дихгану полной до краев.

Птардак пригубил вино, Абивард метнул быстрый взгляд в сторону Таншара, который незаметно кивнул. Абивард поднял чашу.

— Дай нам Господь положить конец всем заговорам против Царя Царей, да продлятся его дни и прирастет его царство. — Он выпил вино, еще остававшееся в его чаше. Таншар тоже осушил свою. Птардак последовал примеру гостей, выпив до дна.

Он причмокнул губами, чуть нахмурившись:

— Надеюсь, вино в кувшине не застоялось. — Он пошатнулся. Рот его раскрылся в неимоверном зевке. — Что со мной такое? — спросил он заплетающимся языком, закатил глаза и сполз на пол, словно лишившись кистей. Красивая чаша вывалилась из его руки и разбилась вдребезги. Абиварду стало жалко чаши.

Он обернулся к Таншару и поклонился с глубоким уважением.

— Что ты намешал в свое сонное зелье? — спросил он.

— Маковый эликсир, белену и еще кое-что, о чем я не хотел бы говорить, ответил Таншар. — Понадобилось всего несколько капель на чашку. Главное было встать между Птардаком и вином, чтобы он не увидел, как я капну зелья в его чашку — и в ту, которая предназначена для охранника. — Говоря почти шепотом, он показал на дверь, в которую вышла Динак.

Абивард вытащил из ножен меч. Если Динак подала охраннику не ту чашу или если тот не выпил ее до дна, то сейчас придется драться. Его охватил страх: если по какой-то роковой ошибке Динак дала вино с зельем Шарбаразу, то весь их хитроумный план полетит прямо в Бездну.

Он подошел к двери, снял засов и выскочил в коридор, готовый поразить охранника прежде, чем тот успеет обнажить меч. К его огромному облегчению, охранник валялся у стены и храпел. Вторая дверь в конце короткого коридора была заложена снаружи. Абивард отворил ее. Вышла Динак, а с ней — широкоплечий мужчина чуть старше Абиварда.

— О величайший… — Абивард начал опускаться на пол.

— Не время, не до этого, — резко произнес Шарбараз. Глаза его блестели от возбуждения: наконец-то он вырвался на волю. — Пока я не выбрался из этой крепости, никакой я не величайший. Церемониями займемся, когда будет время.

Он поспешил мимо усыпленного охранника в опочивальню Птардака, Динак на мгновение задержалась в коридоре. Со всей силы она пнула охранника в живот. Тот крякнул и дернулся, но не проснулся. Абивард в изумлении посмотрел на сестру.

Она ответила ему негодующим взглядом:

— Я бы всех троих избила, если бы могла. Вообще убила бы. — И она разрыдалась.

— Пошли, — настойчиво сказал Таншар. — Как нам напомнил величайший, времени у нас мало.

Абивард вошел в опочивальню, за ним, всхлипывая, последовала Динак. Увидев ее слезы, Таншар воскликнул:

— Госпожа, мужайся! Если тебя увидят в слезах, все пропало.

— Я… знаю. — Динак закусила губу, вытерла глаза парчовым шелком своего платья, вздрогнула всем телом и наконец кивнула Таншару:

— Приступай. Я не выдам нас.

— Замечательно, — сказал Таншар.

Все происходило слишком быстро, так что Абивард не мог уследить за происходящим, но медлить никто не собирался.

Таншар подозвал Шарбараза:

— О величайший, теперь мне требуется твоя помощь. Возьми в свои руки руки Птардака.

— Если так надо… — Шарбараз склонился над бесчувственным дихганом.

Таншар осыпал обоих красноватым порошком.

— Толченый кровавик, — пояснил он и начал нараспев произносить заклинание.

Абивард знал, что чародейство — вещь реально существующая и без него нечего даже надеяться выбраться из крепости Налгис-Краг. Но как оно творится, он видел впервые и смотрел на это с благоговейным страхом. На его глазах Шарбараз приобрел облик Птардака, включая и одежду, — и наоборот.

Когда изменение завершилось, Абивард и Шарбараз, временно ставший Птардаком, оттащили изменившего облик Птардака в темницу, в которой держали Шарбараза, и заложили дверь на засов. Таншар сказал Динак:

— Теперь, госпожа, мы придадим тебе облик этого охранника и можем идти.

Она вытаращила глаза до предела:

— Я знала, что так будет, но мне этого не вынести! Я и сама себя буду видеть так, будто это он?

— Нет. — Шарбараз вытянул руку и посмотрел на нее. — В своих глазах я остаюсь самим собой. — Однако голос его был голосом Птардака.

— Да, это действует так, — согласился Таншар. — Твоя сущность остается неизменной, и перемена для тебя невидима.

Динак резко кивнула:

— Тогда я готова, только… должна ли я касаться его?

Таншар покачал головой:

— Здесь ритуал несколько иной, поскольку вы не будете меняться, обликами, скорее ты позаимствуешь его облик. Встань, пожалуйста, вон там, поближе к нему.

Даже это оказалось больше того, на что была готова Динак, но она подчинилась. Таншар поставил между ней и охранником хрустальный диск. Когда он выпустил его из рук, диск завис в воздухе. Таншар снова принялся говорить нараспев, на сей раз в ином ритме, и вновь и вновь называл имя Пророчицы, преподобной Шивини. Хрусталь светился с полминуты. Когда свет померк, в коридоре оказалось двое охранников, похожих как близнецы.

— Позволь мне отойти от него, — сказала Динак хриплым мужским голосом.

Абивард закрыл дверь, ведущую в коридор, оставив за ней бесчувственного охранника, и заложил ее снаружи засовом. Он ухмылялся от уха до уха: все прошло лучше, чем он смел надеяться.

— Да, сбили мы их с толку! — радостно сказал он. — Они не только ничего не поймут, но и не смогут ничего сообразить на протяжении… Как долго длятся зрительные заклятия, Таншар?

— Несколько дней, если для их снятия не использовать магию. — У Таншара был усталый голос. — Однако, если чародей использует против них свою силу, он проткнет их, как иголка шелк. А потому нам следует поспешить.

— Ну, не знаю, — сказал Шарбараз голосом Птардака. — Когда дихган перестанет выглядеть, как я, и снова станет самим собой, они вполне могут посчитать, что он — это я, принявший его облик с помощью волшебства и пытающийся убежать. Хороший вы завязали узелок! — Он засмеялся радостным смехом человека, который давно не смеялся. — Но мудрый Таншар прав: не следует подвергать его волшебство излишним испытаниям. — Он подбежал к двери, ведущей из опочивальни.

— Величайший… то есть временно муж мой, помни о своей хромоте, — сказала Динак. — Не надо забывать о ней, иначе наш замысел могут раскрыть.