Стреломант. Дилогия (СИ) - Лекс Эл Страница 48

— Здравствуйте, молодой человек. — раздался надтреснутый голос не пойми с какой стороны — акустика в зале тоже вела себя как хотела. — Не стойте на пороге, проходите в круг, что же вы.

Ах, вон оно что. Эта площадка с падающим на нее светом — подиум, чтобы на меня было удобнее любоваться. Не люблю быть на свету, но, раз другого выбора нет, придется подчиниться.

Я зашагал к площадке, придерживая на плече сумку с луком.

— Сумочку оставьте, пожалуйста, за пределами круга. — снова раздался тот же голос снова не пойми откуда. — Она вам не понадобится.

Я усмехнулся, но ремень сумки спустил с плеча и положил ее на пол. Вряд ли кто-то из сыновей Ратко решится нападать на меня прямо здесь и прямо сейчас, это же считай сотни человек сделать свидетелями. Как потом они будут выкручиваться? Одно дело — убить меня в ресторане, с этого можно соскочить сотням разных способов, даже банально заявив, что перепутал меня со своим недругом, и совсем другое — на приемной комиссии в академию реадиза, где все прекрасно знают, что за люди здесь собрались и зачем они здесь собрались. Пытаться убить меня здесь это все равно что влезть в курятник и начать душить кур… В тот момент, когда хозяин их там кормит.

Так что лук мне действительно тут не понадобится. А вот что понадобится… Даже и не знаю. Спросил бы у богини, но она что-то пропала в последнее время. То ли решила, что я уже достаточно взрослый мальчик для того, чтобы жить своим умом, то ли ее многозадачность вовсе не такая многозадачная, как она пыталась меня убедить.

— Ну что же вы, молодой человек? — заговорил уже кто-то другой, женщина, и тоже немолодая, судя по голосу. — Не заставляйте нас и других абитуриентов ждать.

Я взошел по ступенькам и встал в центре падающего с потолка столба света. Отсюда разглядеть собеседников было еще проблематичнее, и я различал только смазанные силуэты, а вот я у них был как на ладони. Очень мерзкое ощущение. Не удивлюсь, если здесь все спроектировано так, чтобы абитуриент чувствовал себя максимально обнаженным и открытым перед этими людьми. Чтобы выдавал свои истинные намерения и свой обман, если он есть.

— Имя?

— Серж Колесников. — твердо и четко, как только мог, ответил я. — Я…

— Достаточно имени. — прервала меня все та же женщина, и члены приемной комиссии принялись полушепотом переговариваться, словно мое имя о чем-то им говорило.

Но шептались они недолго — прошло буквально несколько секунд, и женщина заговорила снова:

— Скажите, Серж, как давно вы прошли ритуал инициации?

— Два… Нет, три… Два или три дня назад. — ответил я, понимая, что не могу ответить точно — настолько насыщенными были эти дни.

— То есть, вы даже не можете назвать точной даты. — усмехнулась дама. — Даты, которую каждый абитуриент, планирующий стать реадизайнером, запоминает как свой второй день рождения и отмечает каждый год. А кто был вашим ментором? Наставником?

Я едва подавил в себе желание недоуменно пожать плечами — нечего показывать им свою неосведомленность. Не просто же так они сыплют этими вопросами. Лучше просто отвечу:

— Никто. Я интуитивно учился.

— Интуитивно учился управлять праной? — снова усмехнулась тетка. — И выжил, не то что не лишившись конечностей, а даже оставшись при своих волосах? Звучит как сказка. Впрочем, ничего удивительного.

— Поче…

— Постойте! — недовольно перебила меня женщина. — Я еще не закончила. Что за ужасная провинциальная привычка перебивать других людей! В этом помещении говорим мы, а вы лишь отвечаете на вопросы, если мы их задаем. Понятно?

Я едва поборол в себе желание оглянуться на сумку с луком, сжал зубы и коротко ответил:

— Да.

— Так вот, Серж Колесников. Клан Колесниковых не подавал заявок на новых абитуриентов… Потому что никакого клана Колесниковых нет. Их не существует в природе, а значит, совершенно непонятно, откуда в нашем зале взялись вы!

— Я…

— Это не было вопросом! — повысила голос женщина. — Даже если мы предположим, что вы являетесь легендарным алмазом, который появляется в мире раз в столетие, если не реже, то точно так же придется предположить, что сила и мощь вашего реадиза должна быть просто запредельной! Точно так же, как и у других алмазов, которые когда-либо топтали эту землю! Так скажите мне, Серж, где она, эта ваша сила?

Это уже однозначно был вопрос.

Но у меня не было на него ответа. Потому что вопроса я не понимал.

— Что вы имеете в виду? Я не понимаю вашего вопроса.

— Я попробую перефразировать. — вмешался третий голос, спокойный и властный. — Каждый год различные шарлатаны пытаются проникнуть в ряды академии, выдавая дешевые иллюзии за реадиз. Они пытаются обмануть комиссии, накачиваясь донорской праной, они рисуют себе сигмы чужими рабочими телами, не беспокоясь о неизбежном отторжении, они показывают фокусы и пытаются убедить в их реальности. Сами по себе все эти действия могут обмануть приемную комиссию. Но на то она и комиссия, чтобы определять, кто настоящий одаренный, а кто лишь притворяется им. В вашем теле, Серж, определенно присутствует реадиз… Или то, что вы за него пытаетесь выдать. Но его катастрофически мало. Исчезающе мало. Настолько мало, что даже невозможно определить вашу склонность к сенсам или форсам. Вы как опустошенная батарейка, которой уже кто-то воспользовался, таких реадизайнеров не бывает. Даже если бы вы были настоящим реадизайнером, существовала бы немалая вероятность недопуска до обучения в академии… Элементарно потому, что ваш уровень реадиза можно считать банальной девиацией, если не вообще статистической погрешностью. Но если суммировать этот факт с прочими, которые только что получили в виде ответов на вопросы мои коллеги, то придется придти к неутешительному выводу.

Я плохо улавливал его слова. Он говорил так много и так сложно, что уложить все это в голове было просто невозможно. Слова громоздились друг на друга, выстраивая из себя шаткую башенку, и, чем больше их становилось, тем больше башня шаталась, того и гляди — рухнет к чертям!

Одно я понимал точно — ничего хорошего вся эта речь мне не несет.

— Я не… Понимаю, к чему вы ведете. — честно сказал я.

— Реадизайнеров тренируют с детства. — вместо приятного и умного мужчины продолжила самодовольная женщина. — Их учат не только тому, как пользоваться способностями, но и тому, как держать себя в обществе, как быть достойным членом клана. Вы же, Серж — неотесанный деревенщина, который не знает элементарных правил и норм! Приехавший из какого-то захолустья очередной шарлатан, который зачем-то рвется в академию, не понимая того, что для простого человека это смертельно опасно! Так вам понятно?!

Она уже перешла на крик. Она вопила так, что у меня закладывало уши, она бесновалась, будто у нее отобрали любимую помаду, и я даже был рад тому, что не вижу ее — я бы не хотел это видеть. Она даже не давала мне вставить слова, ответить на ее выпады. Да что там мне — никто из приемной комиссии не смог бы этого сделать, даже если бы захотел!..

Зашуршали какие-то бумаги, а потом раздался резкий отрывистый удар тяжелой печати по столу и тетка завизжала снова:

— Серж Колесников, вам в зачислении в академию реадиза, первому из всего набора этого года, отказано! Покиньте помещение!

Конец первой книги.

Стреломант 2

Глава 1

Ника бушевала, как ураган. Как кровавый тайфун, как безумное торнадо по фамилии Висла. К счастью для всех, она сейчас находилась где‑то в совершенно другой точке глобуса.

К счастью для всех, кроме тех, кто находился там же.

– Что значит "не взяли"?! – вопила в трубку Кровавая. – Что, дарг тебя дери, значит "не взяли"?! Так не бывает!