Вертел я ваши кланы! Том 4 - Андрей Розальев Страница 48

А какой тогда смысл бегать от собственных желаний? Только то, что девушки потом могут меня не поделить? А я не пирог, чтобы меня делить. И до «потом» ещё дожить надо, а с нашей повесткой это далеко не факт. Они у меня обе достаточно адекватные, общий язык найдём.

«Рики, скажи... меня сегодня молнией не шарахнет?»

«Ты про ту клятву, которую ты дал моей маме?»

«Про неё самую!»

«Забудь про неё, милый. Только, пожалуйста, не надо меня на паузу ставить!»

Ха, и не собирался!

Я потянулся сознанием к Кате. Она ответила сразу, и я ощутил её эмоции — радость, недоверие, возбуждение, предвкушение.

Глубоко вздохнув, я открыл портал.

Глава 19. Удивительные открытия

Я вышел из портала и едва не сбил Катю с ног, так что начали мы с обнимашек.

В комнате было темно, только Луна заглядывала в окно. И в лунном свете блестели Катины глаза. Она целовалась с открытыми глазами, будто хотела убедиться, что это я.

— Ты всё же пришёл! — прервалась она на секунду.

— Я кое-что для себя понял, и знаешь... прости меня, что до меня это так долго доходило!

— И что же ты понял, дорогой? — Катя чуть отстранилась, насмешливо взглянув на меня снизу вверху.

Я откинул пальцами прядь волос с лица моей девушки, любуясь её красотой.

— Что потерял впустую уйму времени, которое мы могли бы быть вместе. И за это время мы сто раз могли погибнуть. И что больше так не хочу.

— А как ты хочешь? — прошептали её губы.

— Чтобы ты была моей, со мной, навсегда.

— Я давно твоя, Миша, — совершенно серьёзно ответила она. — С того самого дня, как ты победил меня при первой встрече. Я сама это не сразу поняла. Но побыстрее тебя, тугодума!

— Лучше поздно, чем никогда, — я притянул её снова к себе.

Мои руки тем временем аккуратно развязали пояс на Катином халатике. Почувствовав это, она толкнула меня в грудь, и я упал спиной на кровать.

Катя нажала кнопку на экране коммуникатора, и тишину заполнила тихая, плавная музыка. Зазвучали слова на незнакомом языке, кажется, латыни, отчего по коже побежали мурашки.

А рядом с Катей, чуть позади неё, появилась слегка просвечивающая в лунном свете Рики.

«Скажи ей не пугаться».

— Не пугайся, — я подмигнул.

Рики откинула копну Катиных волос, и по её чуть расширившимся глазам я увидел, что она поняла. Да-да, малышка, мы тут немного не одни!

Поцелуй в шею, и Катя прикрыла глаза, тихонько застонав.

Ещё поцелуй, и вот призрачные пальцы стаскивают халатик, а Катя опускает руки, позволяя халатику упасть на пол.

Под ним я вижу красивое чёрное бельё, которое сейчас, в лунном свете, сильно контрастирует со светлой кожей девушки, подчёркивая все её прелести.

«Красивая какая!»

«Да. Оставь мне».

Катя думает, наверное, что Рики и дальше будет её раздевать, но та лишь ласкает её, осыпая поцелуями, заставляя постанывать от удовольствия. Наши взгляды встречаются, и в них я вижу вопрос: «Тебе нравится?»

Оттопыренные шорты говорят сами за себя. Да, милая, мне нравится. Это красиво. Ты красива, и то, что делает с тобой Рики — тоже.

Улыбаюсь, и Катя снова закрывает глаза, отдаваясь ласкам. Чарующая музыка сводит с ума, мне кажется, скоро у меня дым пойдёт из ушей от желания.

Тихонько, так чтобы она не слышала, избавляюсь от одежды и встаю с кровати.

Вот теперь щёлкает застёжка, и я сдвигаю бретельки. Лифчик сползает и падает на пол, а я снова целую Катю, а потом захожу к ней сзади и целую шею, руками сжимая податливую грудь.

Протяжный стон, и Катя змейкой выворачивается в моих руках. Она прижимается ко мне и до неё доходит, что не мне уже нет одежды. Замерла, взглянула мне в глаза, и вдруг опустилась на колени.

Оооо дааа!

Лунный свет, и в нём такая красивая, такая желанная, моя девушка осторожно пробует меня на вкус. Давится, но не отступает.

А вторая, присев рядом, целует её, шаловливые ручки легонько шлёпают по попе, и вот уже забираются между ножек, раздвинутых для устойчивости.

— Мммм, — всё, что может сейчас сказать Катя, но её взгляд, которым она смотрит мне в глаза, выразительнее любых слов.

— Притормози, — прошу я её через минуту, когда понимаю, что на грани, и поднимаю на ноги.

Трусики летят на пол, и мы падаем на кровать.

— Я хочу как вчера, — просит Катя, и садится на меня сверху.

Чувствую, какая она мокрая между ног.

— Как вчера потом, — я обнимаю её и переворачиваюсь, оказываюсь сверху. Она не сопротивляется, обнимает меня руками за шею, обхватывает ногами мои бёдра.

— Как скажешь, родной, — шепчет она мне в ухо, — я вся твоя!

Вздыбленный член сам находит дорогу, настолько всё скользко, и я медленно и очень осторожно нажимаю. Катя не может сдержать протяжного стона, впивается когтями мне в спину, даже хочет меня укусить, но только сжимает руками и ногами.

Как же узко и плотно! Так плотно, что не пройти. Нажимаю сильнее — и Катя вскрикивает, а я проскальзываю на всю длину.

— Спасибо, спасибо, любимый, — шепчут её губы, и мы снова целуемся, а я начинаю тихонько двигаться.

Я двигаюсь всё быстрее, не обращая внимания на стоны. Я столько сдерживал себя, и теперь бедная Катя получает всю накопившуюся страсть. Она уже не стонет, она кричит, не сдерживая себя, всё громче и громче, ритмично, в такт ускоряющимся толчкам.

Меня хватает от силы на минуту. В последний момент я чувствую присутствие Рики — наши сознания сливаются в унисон, Катя выгибается дугой с такой силой, что мне её не удержать, и мы кончаем вместе. Все трое.

И только спустя минуту мне приходит в голову запоздалая мысль.

«Блин, наверное, надо было в резинке...»

«Нет, Миша, так правильно. Не знаю, почему, но чувствую, что всё произошло так, как и должно было быть!»

«Но Катя...»

«Если что, в малыше будет и частичка меня. Это странно, но разве мы обязаны кому-то быть как все?»

«Не обязаны!»

Возбуждение, накопившееся за последние месяцы, и не думало спадать. Я поцеловал Катю, и она открыла глаза.

— Никогда бы не подумала, что это может быть настолько круто!

Я почувствовал, как член твердеет внутри девушки. Похоже, она это тоже почувствовала.

— Ты хотела сверху? — спросил я, переворачиваясь на спину вместе с ней.

Угомонились мы только под утро. Сил не было совершенно, даже дойти до душа. Так и уснули, перемазанные с ног до головы в сперме, смазке и немного в крови. На