Сын поверженного короля (ЛП) - Торнтон А. С. Страница 48

Она указала на корму, где располагалась частная зона, откуда мы должны были смотреть на огненные рисунки.

— Когда ты этого захочешь. Здесь нет правил.

— Я бы сделала это прямо сейчас, — сказала она с облегчением.

И я её понял. Это празднество утомляло, особенно когда все вокруг анализировали каждое твоё слово.

— Я присоединюсь к тебе после того, как поговорю ещё с парой гостей.

Почувствовав лишь лёгкое чувство вины, я покинул Елену и отправился искать Эмель. Я осматривал лица, одежды и платки в поисках блестящей бронзовой кожи, но не находил её. Я представил, как она падает с корабля, представил её испуг, ведь она не умела плавать. Ко мне подошли две женщины, но я попросил их меня извинить и направился к лестнице, которая вела под палубу.

От лестницы поднимался густой дым. Сколько бурака собирались выкурить сегодня все эти люди?

— Ты не просто покупаешь для них развлечения и еду, — сказал Нассар, когда я пожаловался на стоимость празднества. — Ты покупаешь их преданность. Их исполнительность.

Под палубой лишь нескольким людям хватило ясности ума, чтобы поклониться мне, но большинство из них посмотрели в мою сторону, а затем уставились на море сквозь иллюминаторы.

Моя мать ненавидела их, и всё время жаловалась, что внутрь попадало слишком много брызг. Но Экрам только качал головой. Если корабль использовался для собраний или небольших поездок, иллюминаторы были необходимы, так как они спасали гостей от морской болезни, которую те часто испытывали. Я вспомнил, как оказывался в детстве в закрытых помещениях на корабле. Я всё время возвращался из них обратно на палубу, где оставлял свой обед.

Дайма облокотилась о подоконник. Она выглядела как королева в мерцающем платье. Черты её лица были мягкими, но взгляд был острым. Мне было знакомо это лицо. Я бы назвал его заговорщическим. Эдале бы понравилась Дайма, если бы она с ней познакомилась. Её бы впечатлило упорство Даймы. А вот Надия, которая по сравнению с ней была более миролюбивой, не оценила бы её.

Глаза Даймы встретились с моими, её губы расплылись в улыбке, а брови приподнялись так, словно её что-то забавляло.

А затем я увидел, с кем она разговаривала. Её хиджаб сверкал так, словно приглашал меня

— Дайма. Эмель, — сказал я.

Эмель посмотрела на меня с каким-то новым выражением лица. Я бы не назвал это ни досадой, ни воодушевлением.

Я сказал:

— Прости, что долго не возвращался к тебе.

— Не стоит извиняться, — сказала она, переменив позу так, что теперь она уже не облокачивалась на подушки столь расслабленно. Её спина распрямилась: — Дайма очень меня развлекла.

Боги, что там задумала Дайма?

— Ну, тогда… ладно… — я запнулся и почувствовал себя дураком, после чего отпил своего вина.

Дайма улыбнулась.

— Я помогла заложить камень. Ведь так говорят строители?

— Даже не хочу знать, что это значит.

А Эмель я сказал:

— Уже почти стемнело.

Как и у Даймы, глаза Эмель всё ещё были ясными. Она не курила бурак. Она вопросительно наклонила голову. Каким образом этой женщине, которая смотрела на меня с такой уверенностью и задавала вопросы, сжимая губы, удавалось заставить меня почувствовать себя мальчиком, который кое-как выучил уроки? Я чувствовал себя так, будто всё, что я говорил, следовало повторить ещё раз, словно всё, чего я хотел, следовало пересмотреть.

— Скоро начнут запускать огненные рисунки. Лучше тебе подняться на палубу.

Я протянул ей руку.

— Позволь мне помочь, — сказал я вслух в надежде, что все, кто смотрел на нас сейчас, решат, что я просто помогал ей не потерять равновесие.

Дайма, от которой ничего не укрывалось, проследила за тем, как Эмель обхватила мою руку. Мне показалось, что она понимает гораздо больше, чем я сам.

Но я не хотел отпускать Эмель. С Еленой всё было иначе, её пальцы касались моей руки с такой формальностью. А эта рука была рукой женщины, которая хотела, чтобы я её держал. Я сжал её руку ещё сильнее и повёл её по лестнице обратно на палубу. Наверху я сделал глубокий вдох, чтобы избавиться от запаха бурака в носу.

Люди обернулись в нашу сторону, и я отпустил руку Эмель.

— Ты твёрдо стоишь? — спросил я.

Она кивнула и нервно огляделась вокруг. Когда Дайма подошла к нам сзади, Эмель расслабилась и двинулась в её сторону.

— Наслаждайтесь окончанием вечера, — сказал я, разочарованный тем, что у меня не было причины остаться, и пошёл в сторону кормы, где меня ждала Елена.

Короткая лестница привела меня в зону, в которую стражники не пускали гостей. Елена сидела на подушках, разложенных вокруг низкого стола. Я вспомнил, как сидел здесь в детстве со своим братом и сёстрами, и смотрел на гостей, кружащих по палубе. Наши родители не разрешали нам покидать эту зону. Они знали, что мы можем нарваться на неприятности. Поэтому стражники следили за тем, чтобы мы оставались здесь, следя за нашими глупыми играми, пока мать или отец, наконец, не присоединялись к нам, чтобы посмотреть на то, как небо раскрашивается огнём.

Теперь у меня не было семьи, которая могла ко мне присоединиться. У меня была Елена, которая должна была завтра стать моей семьей. Может быть, в следующем году Эдала могла бы оказаться здесь. Если бы я её нашёл.

Мне надо было её найти.

— Принесите напитки, — крикнул я стражнику, который без слов подозвал слугу.

— Тебе ещё что-нибудь нужно? — спросил я Елену, сев рядом с ней и оглядев взглядом толпу, чтобы убедиться, что всё было в порядке.

— Тебе стоит расслабиться, — сказала Елена, взяв у слуги вино. — Я думала, что корабль хорошо охраняется.

— Так и есть. Но на него всё равно можно проникнуть…

Я подумывал отменить праздник, так как боялся, что кто-то из даркафов может проникнуть на борт и попытается потопить корабль вместе со мной. Стражники пообещали мне безопасность, и пока всё шло довольно гладко.

— Это пройдёт, — с уверенностью сказала Елена. — Мой отец получает подобные угрозы каждый месяц.

Месяц. Я всё ещё не мог привыкнуть к этому странному календарю, о котором она говорила.

— Всё меняется, когда твою семью убивают.

— Они бы тобой гордились, я уверена. Твоя охрана усилена, и располагается в нужных местах. Даже мой отец был впечатлён. А его очень сложно впечатлить.

Оглядев людей на палубе, я поискал глазами её отца. Похоже, на этом его одобрение заканчивалось, потому что сегодня ему было что сказать насчёт моих кораблей. Я был рад, что свадьба должна была вскоре состояться, и её семья могла наконец-то вернуться домой. Эмель и Дайма нашли места по центру палубы, они склонили друг к другу головы и разговаривали.

— Сколько у тебя женщин? — спросила Елена, глядя на них.

Она, должно быть, проследила за моим взглядом.

Это был довольно прямой вопрос. Обычно между мужем и женой существовало молчаливое согласие на этот счёт. У большинства королей были ахиры.

— Только одна, — сказал я, в итоге, и в большинстве случаев это было правдой.

Дайма была моей любимой любовницей.

— А что насчёт второй?

— Второй?

— Ну, той… как вы их там зовёте? Солеискатльницы.

Это слово, произнесённое с её акцентом, прозвучало странно.

— Нет.

Я поставил пустой бокал на стол, и слуга поспешил наполнить его, после чего я жестом попросил его удалиться. Я попытался подумать о чем-то ещё кроме Эмель без одежды.

— В наших краях у мужчин нет других женщин кроме их жён.

Я закрыл глаза. Сегодня я не хотел заводить с ней этот разговор.

Вспышка света прожгла мои закрытые веки. И чуть погодя раздался неимоверный грохот. Мои глаза раскрылись. Красный огонь, такой горячий, что казался почти белым, рассёк ночь и начал медленно падать вниз. Елена ахнула и, запрокинув голову, уставилась небо. А затем она начала широко улыбаться, глядя на огонь.

Я тут же начал искать глазами Эмель. Выражение её лица было таким же, как у Елены, только она закрыла рот рукой. Рядом с ней смеялась Дайма. Как бы мне хотелось оказаться на её месте.