Елена Асеева - По то сторону Солнца. Часть вторая Страница 48

— Лучше бы ваш отец, Чибузо, обеспечил меня питанием, чем показом этой мертвячины! Бл…! — закончил он, ругнувшись, и тем словно снял с себя часть раздражения.

Он теперь прямо-таки взбежал по ступеням лестницы, и, свернув в сторону своего коридора едва дождался когда откроются створки в горницу, дабы не мешкая плюхнуться в ближайшее кресло и замереть. Ибо появившаяся звезда в зале казалась столь мощной, пугающей, коя неизменно (ссасуа это знал) должна была в ближайший срок принести на себе фантасмагорию.

— Пресветлый авгур, — вклинился в тревогу Камала Джаганатха голос вошедшего следом императора, совсем на чуть-чуть отпустившего его при подъеме по лестнице. — Мне очень жаль, что вы сие наблюдали. Я пытался объяснить инфанту, что вам таковая жестокость, может, не понравится, но Чибузо еще дитя, не понял меня. Он слишком сильно любит своего отца, порой в этих чувствах ничего не замечая.

— Видимо, среди этой тройки, самый мудрый вы, Кибв, — протянул Камал Джаганатх, переводя взор с поверхности каменного пола на губы императора, теперь стараясь смотреть лишь в эту область лица. — Я просто не ожидал увидеть тело Иошинори. Было бы достаточно пронаблюдать саму казнь, хотя и этого я не любитель.

— Извините, меня, пресветлый авгур, — голос ФирунКибв Зубери несколько понизился, и сам он склонил голову. — Но мне необходимо показать вам кое-что, касательно вас.

— Еще, что-то? — торопливо дыхнул вопрос Камал Джаганатх, и стремительно замотал головой. — Увольте, Кибв, очередная мертвячина вызовет фантасмагорию, и я умру прямо на ваших руках.

ФирунКибв Зубери теперь воззрился взглядом в лицо юного авгура, зная о его способностях чтеца, он не собирался таится. Посему всегда смотрел прямо и открыто, подкупая своей честностью и порядочностью.

— Это не очередная мертвячина, пресветлый авгур, — произнес император достаточно ровно, хотя диэнцефалон ссасуа уловил испытываемое им волнение. — Сие касается непосредственно вас, потому мой брат повелел показать.

Камал Джаганатх лениво поднялся с кресла, поколь ощущая легкое дрожание рук и пальцев и глубоко дыхнув, кивнул. А после направился вслед за ФирунКибв Зубери, который повел юного авгура в соседнее крыло, и в комнату, поместившуюся в противоположной горнице стене.

Войдя через одностворчатую дверь, оказались в овальном помещение, в оном потолок и пол были гладко выложенными из черного материала, чем-то напоминающего металл. Сами же закругленные стены представляли из себя единое, серебристое, зеркальное полотно без каких-либо заметных стыков, однако, не отражающей находящиеся внутри предметы. Достаточно затемненное освещение в комнате, не прибавилось, даже после того как в нее вошли Камал Джаганатх и Кибв. Внутри помещения всего из меблировки, находилось стоящее посередине кресло, однотипное тому, что было в горнице верховного правителя, с мягким сидением и высокой спинкой.

— Садитесь, пресветлый авгур, — произнес император, указывая вытянутыми пальцами правой руки на кресло.

— Боитесь, Кибв, что я упаду, — пытаясь отшутиться, отозвался Камал Джаганатх, хотя не стал спорить, и, обойдя кресло, стоящее на круглом, небольшом возвышение, воссел в него, мгновенно провалившись в мягкие телеса.

— Включить повтор, система Тарх, планета Садхана, Великое Вече Рас, эпизод восемь, — очень длинно проронил ФирунКибв Зубери, занимая место обок кресла юного авгура. — Вывести данные на ситрам только в четвертой четверти зрительно-звукового экрана.

И тотчас зеркальная стена, находящаяся напротив сидящего Камала Джаганатха, засветилась голубым светом, только, как и указал император всего-навсего в части, точнее в четверти всей поверхности. Визуально для ссасуа располагаясь не только в центре, но и охватывая закругленные его зоны. Еще пару секунд и также разком выступило огромное помещение, где высокие стены возвышались над ровной площадкой полукружием, с явственными широкими уступами. И сами стены и, очевидно, высокий купольного вида свод блистали мраморно-белым цветом, столь ярким, заслоняющим и самих расположившихся на горизонтальных уступах, на небольших канапе с приподнятыми спинками, созданий.

Впрочем, наблюдение сразу зафиксировалось в центре помещения, на окруженной со всех сторон площадке, посередине которой возвышалась квадратная платформа. Значительно приподнятая над уровнем белого пола, платформа слегка переливалась перламутровыми узкими промежуточными полосками. На платформе стояли двое, одним из которых был Арун Гиридхари, а вторым дотоль не разу не виденное создание.

Тем не менее, Камал Джаганатх даже не глянул на второго, сфокусировав взгляд на ассаруа. Негуснегести был одет в золотую утаку, медно-синий расцветки паталун и золотисто-голубой долгополый кафтан с длинными рукавами и воротом украшенным лазурными полосками и густо-желтыми, драгоценными камнями. Его лицо, столь близкое ссасуа, державшее в своих чертах присущее Аруну Гиридхари благородство, смотрелось взволнованным. И не только потому как уголки его безгубого рта опустились вниз, указывая на растрепанность чувств, но и выплеснувшимися синими пятнами особой тревоги на зеленовато-коричневую кожу впалых щек. Звук включился опять же резко, как дотоль появилось и изображение, а может это просто от волнения юный авгур не сразу понял, что негуснегести говорит:

— Я не успел ознакомить Великое Вече Рас, абы прибыл в Церес по другому вопросу, — проронил Арун Гиридхари и голос его слегка дрожал, точно он и не старался скрыть своего волнения. — И, естественно, не предполагал, что моего ссасуа, пресветлого авгура Камала Джаганатха столь жестоко и цинично похитят. Обаче, вследствие произошедшего, хочу донести до представителей высокоразвитых рас следующую информацию. Юный авгур Камал Джаганатх является уникальным созданием, чьи компоненты информационных кодов живые и способны давать продолжение, потомство расе велесвановцев. — Ассаруа прервался на мгновение, и Камал Джаганатх увидел, как тягостно дрогнули края его рта, вроде он захлебывался тревогой. — Понеже, — продолжил он, справившись с собой. — Я, негуснегести, Арун Гиридхари объявляю пресветлого авгура Камала Джаганатха своим наследником и в дальнейшем преемником статуса расаначальника велесвановцев.

Арун Гиридхари смолк, и с ним незамедлительно поравнялось стоящее рядом создание, кое вскинув левую руку, нежно пожало его предплечье, вкладывая в жест не только поддержку, но и ощутимое попечение. А взгляд Камала Джаганатха также разом переместился на лицо и в целом фигуру этого создания, обобщенно повторяющего облик человека. По росту сравнимый с негуснегести, он, однако, был много плотнее, не то, чтобы толстый или крепкий, мускулистый, просто выглядел менее уплощенным. Глядя на него, понималось, что прообразом людского вида когда-то стало именно подобное ему создание. Ибо его туловище, руки, ноги и голова смотрелись, как эталон правильной формы, выверенной длины и толщины. Темно-голубая кожа лица, оголенных до плеч рук сияла белым светом, откидывающим светящийся ореол вокруг всего тела, и даже не приглушаемого одеждой в виде длинной розовой ткани, точно обмотанной вокруг туловища с множеством тончайше заложенных складок. Очень красивым было лицо создания, по форме головы повторяющее овал, с высоким лбом, без морщинок, с гладкой кожей, дугообразными, черными бровями, пухлыми, ярко-розовыми губами. Каковое не мог испортить длинный с волнистой спинкой нос, или третий глаз во лбу. И если два крупных миндалевидных глаза, чьи уголки входили в виски, обрамленные пушистыми черными ресницами, имели темно-синий цвет радужек, черные зрачки и нежно-голубую склеру. То поместившийся во лбу третий глаз был лишен зрачка, а блекло-сиреневая радужка, в форме тонких лучиков звездочки, входила в розоватую склеру, вроде оттененной румянцем щек. Впрочем, поражало данное создание все-таки отсутствием волос на голове, где взамен их росли длинные перья голубовато-сизого цвета. Это были схожие с маховыми (растущими по краю крыла птиц) перья, прямые, закругленные в навершие, с крупными синими пятнами по поверхности и бело-голубой аурой сияния на кончиках.