Игорь Федорцов - Черная нить горизонта Страница 48

− Катакомбы херовы.

Эхо лениво повторило.

− ...бы.... вы.... бы..... вы...

Безухий пятясь, вышел на улицу. Повернуться спиной к лазу не рискнул. Хватит. Один раз уже повернулся.

Мацей и Босак прикрывая друг друга втиснулись в дом. Равдух сделал несколько шагов и вкинул меч в ножны.

− Старик тут.

− А девка? - облизнулся Босак.

Мацей пожал плечами. Не таясь более, подошел к сидящему за столом Джэлеху. Махнул, отгоняя роящихся мух.

Великий алхимик опирался о спинку стула. Смерть он принял, как мечтают многие из его собратьев по ремеслу, за малым алхимическим атанором. Минимум реторт, тигелек, груды рукописей, черновая бумага для записей. Стекляшки с реагентами. Внимание равдуха привлекла большая банка с мышами. Животные не просто сдохли, они перегрызли друг друга. Мацей приоткрыл крышку. Резкая вонь разложения ударила в нос.

Фу! Мотнул головой Мацей. Расшевелил стопку листков, бегло осмотреть записанное. Каракули, символы, знаки. Некоторые он знал. Эксиозис - очищение, дессинация - извлечение жидкости из тела, эпиволай - проецирование. Равдух сгреб листки и сунул в карман. Старик мертв, но тех, кто послал за ним, заинтересует, чем он занимался, скрываясь от всего света.

"Под носом иерея," − с некоторым удовольствием подумал Мацей.

− Алхимик? - спросил Босак, тыча в склянки.

− Алхимик.

− Верно говорят, они человека создать могут?

−Какого человека?

− Ту, там из тряпья всякого бабу. Из кожи и железа мужика. Из шкуры − зверя.

− Правду, − без тени смущения обманул Мацей.

Босак поспешно отошел от атанора. Оно и лучше, не мешается.

Равдух пролистал несколько книг. Такие не всегда найдешь и в хороших книжных лавках. Это он точно знал. Его ведь не просто так послали сюда. Два последних дела, в которых он принимал участие, были связаны с чернокнижием и алхимией.

Мацей потрогал плечо алхимика. Два дня точно неживой. Заломил, пробуя гибкость пальцев. Угадал. Два дня, не больше. Заглянул старику в лицо. Верно ли говорят, человеку в последний момент жизни открывается его самое большое заблуждение. Не самый великий грех, а именно заблуждение. То, во что верил, в одночасье оказывается ошибкой. На лице старика безграничное отчаяние.

Из дома вышли на улицу.

− Девчонку нашел? - спросил Мацей Безухого.

− Нету.

− От меня спряталась блядешка, − загигикал Босак. Страстишка у него к малолеткам. - Где только?

− Где? В катакомбах, - попер на приятеля Безухий. Может в подвале и темно, но паутину порванную он увидел. Спускался туда кто-то до него. Вот поднимался ли обратно?

− Чего несешь? - прервал намечающуюся грызню приятелей Мацей.

− Несу? В подвале дыра, во! - Безухий свел руки в кольцо.

Равдух отправился сам взглянуть, правду ли тот сказал или померещилось со страху.

Безухий не обманул. Действительно лаз вел в катакомбы.

− Принеси посветить, − приказал Мацей.

− Полезешь что ли? - отшатнулся Босак. Никакого воодушевления в голосе. - Соображай что делаешь! Голову дома оставил?

− Неси! - повторил равдух.

− Глупость затеял, − поддержал товарища Безухий.

Мацей глянул на него через плечо. Учить вздумал? Однако спорить не стал. Ухо-то напарник в катакомбах оставил. При каких обстоятельствах, не сказывает. Сколько не выпытывали, молчит. Даже пьяный встельку, без людского разумения, а не говорит.

Светильник, Мацей сунул в дыру. На сырой земле отчетливо увидел собачьи следы. Прикинул. Щенок. Здесь же отпечаток детских босых ног. Неужели в катакомбы ушли?

− Я лучше в Серные Бани, к иерею, чем туда за ней полезу, − твердо предупредил Безухий.

− Нечего там делать, − успокоил Мацей. - Нам старик нужен был.

Потом они стаскали тела в подвал.

− Все не на виду и крысам пожива, − оправдал не легкую работу Мацей.

− Если только крысам, − пробурчал недовольный Босак. Спускаясь в подвал, он буквально трясся от страха.

− А хоть кто, − махнул рукой Безухий.

Последним снесли старика. Мацей нет-нет да поглядывал в обескровленное лицо. Что же он увидел? И уверился − правду! Правду увидел алхимик. А что ему самому привидится?

"А хоть что! Детских жизней на мне нет, остальное простится", − успокоил себя Мацей.

Закончив дело, умылись, застирали кровь на одежде. Босак нашел в доме мясо и сожрал, не удосужившись поделиться.

− Теперь куда? - спросил Безухий. Он откровенно заскучал. Ему что дрова рубить, что глотки резать, лишь бы при занятии.

− Никуда. Здесь обождем, − ответил Мацей, общипывая редкую гроздь винограда.

− Кого? - не устроил Босака ответ равдуха. Маловато их осталось для серьезного дела.

− Ничего особенного. Благородную возьмем.

− Ого-го! - оживился Босак и расставил руки, словно собрался обнять широкий бабий зад.

− Она, поди, с охраной, − заведомо уточнил детали Безухий. Егерь вроде дохленький, а двоих уработал.

− Два прилипалы с ней, − ответил Мацей, хотя не в его привычке посвящать в планы подчиненных. Но сегодня можно. - Один свой.

− Тогда и ладно, − отмахнулся Босак, вытащил из кармана астрагалы и предложил Безухому. - Метнем по разу!

Пока подчиненные придавались игре (Игра?! Гроши гоняли. Фолл тебе, фолл мне!), Мацей заглянул в подвал. Зачем и сам не знал.

В сумраке слабо блеснули два настороженных глаза. Тело старика дернулось, его тянули в дыру. Как не крепки нервы у равдуха, вздрогнул. Там внизу катакомбы. Он сплюнул под ноги. Храни Создатель! Настроение его ухудшилось.

Что бы Мацей сказал, откройся ему, не далек он от истины, рассуждая о последнем миге человека. Действительно, Джэлеху открылось величие его победы над смертью и цена, которую он... нет, почему же он? другие заплатят за его открытие.

14.

Как только на ветхой от древности церкви Пятихолмья симантр отобьет терцию, по мирскому девять, поединщики спустятся со Старой Башни, переберутся через ров и вступят в границы Крысиного Поля. Цель - добраться до Цистерн Зуфия. Побеждает, кто выживет. Именно так. Не стоит загадывать прейти первым, часто не возвращаются ни ответчик, ни зачинщик поединка. Не мечтай удивить мир беспримерной доблестью и беспредельным мужеством, ни то ни другое здесь не к чему. Бессмысленно не уповай на мастерство, поскольку оно ничто против десятков клинков и изворотливости человеческого ума. Выживешь удалец и этого достаточно. Когда за твою голову внесено ведро (именно ведро!) солидов или эквивалент ему и не меньше, у карийцев неподдельный интерес тебе её отчекрыжить. И для этого хороши все доступные средства.