Роберт Ньюкомб - Пятая волшебница Страница 48

Она медленно повернулась, желая по выражению лиц остальных сестер понять, как они отнеслись к ее заявлению. Однако Клюге знал Фейли достаточно хорошо, чтобы понимать — на самом деле это не имело для нее ровным счетом никакого значения; первая госпожа Шабаша уже приняла решение.

— Картина, которую ты сейчас наблюдаешь, представляет собой последние приготовления к церемонии отречения Николаса Первого. Любопытная ситуация, не правда ли? Отречение короля в Евтракии — праздник, а не бесславное окончание его правления. А вот когда ты сделаешь свое дело, оно по-настоящему будет соответствовать своему названию. — При этих словах Забарра и Вона восхищенно переглянулись друг с другом.

— Церемония отречения всегда происходит в тридцатый день рождения наследника трона и заканчивается грандиозным банкетом и танцами. Такая традиция существует со времени нашего изгнания. Отец Николаса, однако, не был королем. Монарх, правивший перед ним, не имел сыновей, его жена оказалась бесплодной. В этом случае, согласно все той же традиции, короля выбирают из народа, но это должен быть человек с «одаренной» кровью. Синклит из брал на эту роль Николаса. И хотя и у него, и у его жены кровь именно такая, для нас они как были, так и остались быдлом. — Фейли помолчала, давая Клюге возможность вникнуть в смысл сказанного.

— Как я уже говорила, церемония отречения происходит в тридцатый день рождения принца, во время нее король отрекается от власти, а монархом провозглашается его сын. После этого бывший король при желании получат возможность войти в Синклит и начать обучение магии. В этом случае к нему также применяются «чары времени». Николас — первый король в истории Евтракии, принявший решение поступить именно таким образом. Он также предопределил судьбу принца, объявив, что Тристан в тридцатый день рождения своего сына тоже станет членом Синклита. К такому решению короля подтолкнули совершенно особые причины, нам они известны, но тебе нет смысла вникать в это. На церемонии отречения будут присутствовать все члены королевской семьи, Синклит магов в полном составе, а также все самые знатные граждане Евтракии. Их охрану, как внутри дворца, так и за его пределами, будут обеспечивать королевские гвардейцы, — она презрительно усмехнулась. — Еще они приняли дурацкий обычай приглашать на празднество две тысячи обычных граждан, отбирая их путем лотереи. Им очень нравится, видно, слыть поборниками равноправия. — Фейли снова сделала паузу. — С ними со всеми можешь поступать, как тебе заблагорассудится. От тебя и твоих людей требуется, в первую очередь, расправиться с магами, а потом с королевской семьей. За исключением Шайлихи.

— И не советую особенно умничать, — продолжала первая госпожа Шабаша. — Мы считаем, что вы должны справиться со своей задачей без особого труда. У вас будет не только значительный численный перевес, в вашу пользу сработает также эффект внезапности нападения. Как лучше проникнуть во дворец, решай сам. Повторяю — за исключением Шайлихи, должны быть уничтожены все члены королевского дома Евтракии.

Клюге улыбнулся. Стоило ему увидеть тронный зал, и его настроенный на тактические варианты мозг тут же начал прикидывать, как лучше выполнить поставленную перед ним задачу.

— Я уже знаю, как туда войти, госпожа, — отозвался он. — Думаю, это не составит особых проблем.

— Прекрасно. — Фейли перевела взгляд на Вону. — Ты принесла бумаги?

Та встала и протянула Клюге плоскую кожаную сумку с вышитым на ней знаком Пентангля.

— Здесь ты найдешь план дворца и карты Евтракии. Мы не сомневаемся в их точности.

Бона вернулась на свое место. Фейли неожиданно встала, потянулась, сделала несколько шагов вперед и сложила руки на груди, продолжая вглядываться в то, что происходило в тронном зале. «Какой же совершенной должна быть ее мысленная связь с сообщником во дворце, если она может при этом свободно перемещаться», — подумал капитан. Время от времени в толпе удавалось разглядеть того или другого члена королевской семьи. Мелькавшее ярким пятном красное платье принцессы напомнило Клюге о полученных распоряжениях.

— Госпожа, вы сказали, одной из наших целей является женщина. Насколько я понял, речь идет о принцессе?

Фейли одарила его внимательным взглядом.

— Да, капитан, ты все понял правильно. Принцессу нужно будет доставить в Пазалон. А теперь хорошенько запомни, что я скажу. Ты должен будешь проследить, что бы с ее головы не упал ни один волос! Проследи, чтобы на берегу солдаты полностью удовлетворили свою потребность в женщинах. Чтобы у них даже мысли не возникло тронуть ее хотя бы пальцем, когда Шайлиха окажется на борту корабля.

По всей видимости, госпожа, вам известно, что она беременна? — продолжал охваченный любопытством Клюге.

— Этот факт оказался для нас приятным сюрпризом, — ответила Фейли и отыскала взглядом Шайлиху. — Беременность принцессы делает ее присутствие здесь еще более ценным. Через несколько месяцев у нее родится дочь, совершенно особенный ребенок, которая тоже станет одной из нас.

Она взяла из чаши с фруктами, появившейся на столе по мановению ее руки, гроздь зеленого винограда и принялась отщипывать ягоды длинными, выкрашенными в красный цвет ногтями. Между тем в картине тронного зала Евтракии кое-что изменилось. Теперь был виден только помост. Наблюдатель во дворце подошел к нему достаточно близко, и Клюге разглядел стоящий перед тронами алтарь из белого, украшенного искусной резьбой мрамора. На прикрывавшем его фиолетовом бархатном покрывале, с обеих сторон ниспадающем на пол, стоял золотой сосуд.

— А теперь насчет второй важнейшей цели нашей кампании, — снова заговорила первая госпожа Шабаша. — Ты, не сомневаюсь, обратил внимание на камень, свисающий с шеи короля Николаса. Заметил, как необычно он играет на свету? Словно мерцает своим собственным светом. Фактически, капитан, так оно и есть. На протяжении столетий этот камень известен под названием «Парагон из Евтракии», и он способен в мгновенье ока убить и тебя, и всех твоих крылатых бестий. Ты должен доставить нам этот камень. А кроме того, ты должен привезти вон тот золотой сосуд, причем сделать это крайне бережно, чтобы не расплескать ни единой капли налитой в него воды. Это так же важно, как не допустить, чтобы пролилась хотя бы капля крови Шайлихи. Шайлиха, Парагон, золотой сосуд и вода в нем одинаково важны для нас. Если ты окажешься не в состоянии доставить их сюда в целости и сохранности, тебе лучше вообще не возвращаться. Поверь, тебе будет гораздо предпочтительнее заколоться собственным дрегганом, нежели вернуться, потерпев неудачу. — Фейли подошла к капитану и остановилась перед ним, изящным движением положив в рот еще одну зеленую виноградину. — Ни при каких обстоятельствах ни ты сам, ни кто-либо из твоих людей не должны прикасаться к воде в этом сосуде или тем более пить ее, как бы сильно вам этого ни хотелось. А желание такое у вас возникнет, можете не сомневаться. — Губы волшебницы искривила улыбка: — Запомни — если человек с обычной кровью прикоснется к воде из Пещеры Парагона или проглотит хотя бы одну ее каплю, это приведет к его неминуемой мучительной смерти.