Эливан Боган - Воссоединение Страница 48

Прошлой ночью Плофорда сразил сон, как только голова коснулась подушки. И вот он уже осматривал комнату с неясными очертаниями: за окнами было ещё темно, и он не ил подниматься, пытаясь вспомнить, что ему снилось. Всплывали воспоминания о мрачных водоёмах с золотистой пеной, лязг мечей и чей-то отвратительный хохот. Сон был не из приятных, и Плофорд пожалел о том, что так старался вспомнить его, нежась в постели. Он неторопливо встал, потянулся, подошёл к окну с плотными занавесками и раздвинул их. Поначалу он даже не понял, что произошло: моросил дождь, и всё вокруг было серым как тень. Глаза постепенно привыкли к тусклому утреннему свету. Увиденное заставило его содрогнуться. Там, где солнечным днём можно было разглядеть южный Силмел, в воздух поднимался чёрный дым, прибиваемый дождём к земле. Как только дождь переставал, в воздух поднимались отвратительные лохмотья пепла.

— Плофорд! Ты только что проснулся? На Силмел напали! — услышал он возглас Фобди, вбежавшего в комнату.

— Кто? Когда? — спросил Плофорд, одеваясь впопыхах и поглядывая в окно. Фобди сел на кровать:

— Это улраты, мне пару раз довелось с ними встретиться!

Плофорд вновь посмотрел в окно:

— Их много?

Фобди схватился за голову:

— Их сотни!

Плофорд развернулся к собеседнику:

— Война?

— На южный Силмел напали глубокой ночью. Все спали мирным сном,…говорят, в живых там почти никого не осталось. Уцелевшие успели предупредить людей с северной стороны, затем новости дошли до города. Не похоже это на войну! Ни в чём не повинных жителей убивают, как скот! Поджигают дома, не щадят никого: ни женщин, ни детей, — он с негодованием выхватил из ножен кинжал и стал ходить из стороны в сторону по комнате, — Они не попадут во дворец! Я буду сражаться! — Фобди остановился, внимательно оглядел своего собеседника, подумал немного и воскликнул, — У тебя же нет оружия?!

Плофорд с сомнением в голосе спросил:

— Ты думаешь, мне оно понадобится?

Фобди опять нервно заходил по толстому и мягкому ковру, лежащему на полу спальни:

— Конечно! Пока помощь из Агвиррета не подоспеет, нам придётся обороняться! — он почти бегом добрался до двери, — Пойдём скорее, что-нибудь выберем для тебя и для Норса!

Они не успели покинуть комнату, как в двери показался Янлос. Он выглядел уставшим, а его руки были перепачканы засохшей кровью:

— Всем велели собраться в тронном зале!

Фобди воскликнул:

— Где ты был?!

— Я только что вернулся из города. Там до сих пор идёт бой, но сейчас я здесь, чтобы защищать королеву.

— Ты думаешь, что они доберутся до дворца? — с ужасом в голосе спросил Фобди.

— Говорить об этом не хочется, но я признаю, что эти дикари отлично обучены и их силы превосходят наши! Они напали внезапно, и мы потеряли очень многих. Если бы не наши воины, улраты давно захватили бы дворец.

— Что же делать? — внезапно пропавшим голосом спросил Фобди.

— Обороняться, Фобди. Нам остаётся только обороняться! И ждать армию — очень скоро должен вернуться Тиалез с подкреплением.

— У Плофорда и Норса нет мечей! — вспомнил рыжий, когда Янлос собрался уходить. Не долго думая, Янлос отстегнул от пояса свой кинжал в ножнах и протянул Плофорду:

— Вот, держи! Он тебе пригодится!

Плофорд поблагодарил Янлоса, осторожно принимая неожиданный подарок, но Фобди не унимался:

— А как же Норс?

В это же время, кудрявая голова Норса показалась из-за внушительной фигуры Янлоса.

— У Вамила есть замечательный кинжал, ни чем не хуже моего! — громко ответил Янлос, выбегая в коридор.

Они втроём задержались ещё ненадолго. Плофорд рассмотрел подаренный ему кинжал: клинок был немного шире, чем у обычных кинжалов, а на самом краю рукоятки, как у настоящего меча, было небольшое навершие в виде рыбьего хвоста. Оружие показалось непривычно тяжёлым, но держать его в руках было очень удобно. Рукоять быстро согрелась в его ладони, и он поно убрал кинжал, оглядывая серебряную гарду, расписанную мелким, узором:

— Не думал, что так скоро придётся взять в руки оружие! — сказал Плофорд тихо, думая, что его никто не услышит, но Норс сразу же ответил:

— Раз уж мы здесь, то будем по мере наших сил защищать тех, кто так тепло принял нас!

В тронном зале собрались все, кто находился в то утро во дворце. Поэтому Норс, Плофорд и Фобди не видели, что происходит у трона: стоящие у престола закрывали всё обозрение. Фобди попытался протиснуться сквозь толпу, но все, кто слушал королеву, стояли так плотно, что он остался на том же месте.

— Я знаю, откуда мы всё увидим и услышим! — сказал он бодро и повёл Норса и Плофорда по длинным коридорам.

Друзья обогнули тронный зал. Войдя в маленькую комнату за мраморной колонной, они увидели тёмно-синюю бархатную занавеску. Фобди слегка приподнял её — за занавеской высились спинки двух высоких тронов.

— Отсюда замечательно слышно. И видно всех, кто стоит рядом, — прошептал Фобди.

— Зачем нужна эта комната? — спросил Норс.

— Дворец построили очень давно, в те времена всякое бывало, а эту потайную комнату сделали специально для того, чтобы незаметно скрыться, — начал рассказывать Фобди, но Плофорд приложил палец к губам, чтобы он замолчал. Из-за занавески были видны почти все, кто стоял рядом с троном королевы. Это были хмурые гости из северного Эмлидта и гномы. Гости с напряжёнными лицами слушали Тивелин.

Она говорила негромко, но ясно было одно, в любой момент на дворец могли напасть дикари. Тишину тронного зала нарушил приближающийся шум: кто-то вбежал и почти задыхаясь, выкрикнул:

— Улраты у стен дворца! Обнажите свои клинки и поите за мной!

Тронный зал зашумел. Послышался лязг железа. Сильный и уверенный голос Янлоса был слышен громче остальных. Он призывал тех, у кого были мечи, следовать за ним.

Бой у стен дворца длился недолго. Улратов было так много, что оборона оказалась бессмысленной. Они лезли напролом, в одной лапе они держали меч из тёмной стали, а в другой булаву с острыми шипами. Двигались они быстро, и с одного удара убить улрата было непросто. Дикари не действовали в одиночку: если уж и нападали, то по трое или четверо на одного обороняющегося. Оставшись один, улрат в страхе бежал подальше от места битвы.

Глаза улратов не выражали ничего, кроме беспричинной ненависти. Люди, пытающиеся отразить атаку, вместо слов слышали угрожающее рычание. Они, конечно, перекрикивались друг с другом, но никто ничего не понимал, кроме самих дикарей. Иногда их голоса напоминали глухой собачий лай. Они пытались втиснуться в любую щель дворца, вставали друг на друга, чтобы пролезть в высокие, наспех забаррикадированные окна. В бессильном гневе улраты колотили по недоступным рамам, и отовсюду слышался звон разбивающегося стекла.