Елизавета Абаринова-Кожухова - Холм Демонов Часть третья Золотая лягушка Страница 48

— И на сей раз они опять промахнулись, — вздохнул Рыжий. — Ведь целились-то в меня...

Чумичка захлопнул колдовскую книгу и громогласно объявил: — Нужен волк!

— В каком смысле? — удивленно уставился на него Селезень.

— Все подтверждается — смерть князя Григория может случиться, только если его загрызет волк. Когда я обернулся волком и загрыз его, то он не погиб, потому что я не настоящий волк. А нужен настоящий.

— Любопытно, — подался вперед Василий. — Но это же, боюсь, невыполнимая

задача — провести в замок настоящего волка, да еще натравить его на князя Григория... Или, может, выманить князя за пределы замка?

— Выманишь его, как же, — проворчал Чумичка. — Он же, скотина, после того случая без охраны даже в отхожее место не ходит!

— Погодите, кажется у меня есть на примете один волк, — воскликнул Рыжий. — То есть это не совсем волк, но в то же время все-таки волк.

— Как это — волк, и в то же время не совсем волк? — удивилась Надя.

— Оборотень, — понизил голос Рыжий. — Вот если бы напустить его на князя Григория.

— А где он, так сказать, обретается? — поинтересовался Серапионыч.

— В Мухоморье, — ответил Рыжий. — То есть официальное название — Новая Ютландия, это такое небольшое государство, которое располагается в болотной местности к западу от Белой Пущи и находится в весьма своеобразных отношениях с князем Григорием. — Рыжий вздохнул. — Эта страна знаменита высокой концентрацией доблестных витязей и рыцарей на квадратный километр, и наш оборотень — как раз один из них.

— А это реально? — спросил Василий, с напряженным вниманием слушавший Рыжего. — В смысле напустить вашего витязя-оборотня на князя Григория.

— Для настоящих специалистов нет ничего нереального, — неопределенно ответил Рыжий и вновь кинул тоскливый взор в сторону большой дороги.

— Ну как, возьмемся? — весело глянул Василий на Александра Иваныча.

— А что, возьмемся! — бесшабашно пробасил майор.

— Если вы решитесь на это дело, — подхватил Рыжий, — то я попрошу Дормидонта Петровича дать вам рекомендательное письмо к его коллеге, ново-ютландскому королю Александру, чтобы он оказал содействие. Разумеется, не раскрывая истинных целей. Но хочу сразу предупредить — такая экспедиция может оказаться не менее опасной, чем обе предыдущие.

— Оборотней бояться — на болото не ходить! — громогласно пошутил майор и сам же захохотал так, что стены терема задрожали. — Кстати о птичках, — продолжил он уже немного тише, — скажите, Наденька, как вам удалось подружиться с этим милым созданием? — Майор указал на Змея Горыныча, мирно расположившегося под березками на другом конце лужайки.

— Видите ли, дело в том, что это не совсем Змей Горыныч, — объяснила Чаликова.

— А кто же — Василиса Премудрая? — вновь захохотал майор.

— Нет, он тоже жертва адских козней князя Григория, — совершенно серьезно сказала Надя. — Вернее сказать, они. Та голова, что посередине — это собственной персоной супруга князя Григория, княжна Ольга. Правая — воевода Полкан, который всегда был ярым врагом Григория. А левая — боярин Перемет, не боявшийся обличать князя.

— И как же они стали Змеем Горынычем? — удивился Дубов.

— Помнится, баронесса это называла генной инженерией, а Чумичка — колдовством, — припомнил майор.

— Их заколдовал какой-то заморский чародей, — буркнул Чумичка. — И заколдовал как-то по-дурному, я даже не представляю, как теперь расколдовать. Но что-нибудь придумаю, не будь я Чумичка!

В этот момент из глубины темной аллеи, ведущей от большой дороги к терему, появились два еле различимых силуэта. Первым их заметил майор.

— Поглядите, кто это там, — сказал он Рыжему. — Не зомби ли с вурдалаками?

Рыжий внимательно пригляделся. И вдруг, сорвавшись с места, кинулся навстречу.

— Что это с ним? — удивился Серапионыч. — Неужели побочные действия моего эликсира?

А Рыжий уже возвращался назад, а с ним — боярин Андрей и царевна Татьяна Дормидонтовна. И если боярин красовался в своей обычной одежде, разве что весьма замызганной, то на царевне был кафтан лучника, наброшенный поверх разорванного платья. В руках она продолжала сжимать шест со слегка потрепанной хоругвью.

— О моя возлюбленная, — восклицал Рыжий, — зачем ты заставила меня так страдать, так волноваться? Я предполагал самое худшее!

— Да нет, милый, — оправдывалась Танюшка, — мы тут, понимаешь, поспорили, кто вокруг кого вращается, Земля вокруг Солнца, или наоборот, и решили выяснить...

— Знаешь, Васятка, а я ведь тогда действительно соврала, что я царевна, — виновато сказала Надя. — А настоящая Татьяна Дормидонтовна — вот она.

— Что-то не очень-то похожа она на царевну, — скептически оглядел Васятка Татьяну Дормидонтовну.

— Ну, на тебя уж никак не угодишь, — засмеялась Надя. — Эта-то тебя чем не устраивает?

— У нее такой боевой вид, будто она вела войска в наступление. А царевнино ли это дело?

— Это наше общее дело! — патетически воскликнул боярин Андрей, оказавшийся в этот момент возле журналистки и пастушка. — Редко, но случаются такие годины, когда весь народ встает на защиту своего Отечества, без различия — кто царевна, а кто последний простолюдин.

— Что это значит? — удивился Рыжий, услышавший слова боярина. — Где вы были?

— Да чепуха, милый, — крепче прижалась царевна к своему возлюбленному. — Главное, что мы снова вместе!

— Вы тут, я вижу, устали, продрогли, — встрял Серапионыч. — Давайте я и вас чайком попотчую!

— О, боярин Владлен, и вы здесь! — обрадовалась Танюшка и от избытка чувств даже расцеловала доктора.

— Серапионыч! — Боярин Андрей следом за царевной заключил доктора в могучие объятия. — Это просто здорово, что все мы здесь сегодня собрались! Ну, наливай чаю, будем веселиться...

— Ради такого случая можно бы и чего покрепче, — намекнул майор. Такого рода намеки он называл "подсвечником по голове".

— Тут в подвале должно быть, — заметила Танюшка. — Тятенькины запасы. Пока Серапионыч наливал чаю новопришедшим царевне и боярину, Рыжий подошел к Дубову:

— Василий Николаич, в наших с вами профессиях есть нечто общее — и политик, и детектив должны, подобно шахматному гроссмейстеру, просчитывать ситуацию на много ходов вперед.

— Да, вне всякого сомнения, — кивнул Дубов, пытаясь сообразить, к чему на сей раз клонит Рыжий. А тот продолжал:

— Ну хорошо, допустим, нам с вами удастся избавить мир и народ Белой Пущи от князя Григория. Встает вопрос — что делать дальше?

— В каком смысле?

— Ну, как наладить жизнь в Белой Пуще? И прежде всего — нужно некое легитимное лицо, которое могло бы встать во главе государства. Хотя бы на первых порах.