Александра Смирнова - Нареченная тьма Страница 48

— Они его использовали, да? — шепотом, словно боясь произнести это вслух, спросил я. Как такое вообще возможно?! Неужели все чудесные вещи, что создают гномы, могут принести такое разрушение?

— Ага, — подтвердил демон. — Я знаю, что ты думаешь. Но пока люди заняты магией, технология им на фиг не нужна. Знаешь, в магии главное — результат, а вот в науке — сам процесс. Безумный ученый может разрушить мир просто из любопытства "А что же будет?". Вот и люди похожи на него. Их много, они привыкли быть впереди машины всей, у них ветер авантюризма в голове гуляет. Надо, хочется, и хоть ты тут тресни. Я не говорю, что они совсем уж безнадежны, они способны и на жертвы, и на здравый смысл, но в большинстве случае… знаешь, есть такая пословица: "Благими намерениями выложена дорога в Ад". Вот это точно про них.

— Не может быть…

В голове пронеслись сотни тысяч разных мыслей, но все они были очень мрачными и испуганными. Да, я боялся людей. Если даже по рассказам Айсера они выглядели не лучшим образом, то уж сейчас… Они не плохие, им просто разума не хватает. Не ума, а разума, и это разные вещи. Как бы сказать, иногда они забывают подумать, что же они делают. Они слишком быстрые, слишком живые, они не успевают за естественным развитием. И я пока не видел способа это изменить. Вариант у меня был только один — уничтожить… меньшее зло. Беда в том, что мне это не нравилось. Здесь, среди орков я научился не быть убийцей, ведь это очень неприятно.

— Я, получается, такой же… — еще более ошеломленно пробормотал я.

— Тссс, тс, — демон погрозил мне пальцем и покачал головой. — Есть большая разница между лично тобой и ими, хотя "благие намерения" у вас одни. В конце концов, это твой родной мир, а они здесь — чужие. Так или иначе, может считать, что самому миру это надоело. Люди — он как болезнь. Это даже не название расы, это название переходного возраста. Вспомни, ведь эльфы вели себя точно так же десять тысяч лет назад! Да и другие тоже, чего уж греха таить. Все через это проходят, только люди слишком уж застряли на этом этапе. А в некоторых мирах их пытаются воспитывать, и не безуспешно. Понимаешь, к чему я клоню?

— В принципе…

— Только, Матиас, есть одно условие.

— Какое?

— Если ты сойдешь с ума, ты будешь еще большей угрозой.

— Да я…

— Не спорь, дай договорить. Это непременно случиться, если ты будешь вести себя так же, как и сейчас. Уж коль решил взять на себя роль великого мусорщика, забудь обо всем другом. Ты используешь грязные методы, вещи, принадлежащие тьме и смерти, и будь готов, что тебя будут ненавидеть. Если ты установишь порядок, на этом ведь ничего не закончится. Тебе и дальше придется быть Князем Тьмы, поддерживать этот баланс. Конечно, если ты возьмешь и истребишь всех людей, этой проблемы не будет, зато появиться другая — кто-то иной тебя возненавидит за эту жестокость. Куда не кинь — всюду клин. И это всенепременно сведет тебя с ума. Поверь, это так.

— И что же делать?!

— Просто забудь. Забудь о самих понятиях добра и зла, забудь о "хорошо" и "плохо", думай только "верно" или "неверно". Так проще. Ты строишь этот мир для себя в первую очередь, и потом — для всех остальных. Ты узнаешь истину, и истина размывает разум. Потому ты должен принять что-то другое за точку отсчета. Свою правду, свое видение, свои действия. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Не совсем…

— Если ты на самом деле хочешь изменить то, что тебе не нравиться, и так глобально, и более того, тебе это предназначено, тебе придется влезть на самый верх этой пирамиды. На самый верх, Матиас, и еще выше. И тогда уже точно станет, как я говорю — все будет по твоей воле. И чем скорее ты примешь то, что так и нужно, чем лучше будет для тебя. Знаешь ли, потеря разума в твоем случае — это катастрофа.

— Думать только о себе? В этом есть смысл…

— Ты удивительно рассудительный, Матиас, и это прекрасно. Главное, чтобы ты эту рассудительность не потерял в процессе. Ты ведь все понимаешь, и главное, ты знаешь, как сделать лучше, причем, мыслишь объективно. И более того, ты понимаешь, что ты можешь сделать. Потому я учу тебя всему, что ты хочешь знать, потому я обещал показать тебе другие миры. Потому я буду тебе подчиняться даже без короны на твоей голове. И именно потому орки пойдут за тобой. И все остальные тоже.

— Только я все равно останусь Князем Тьмы, верно?

— Самое смешное, что тебе это нравиться, тебе очень приятно наконец освободиться от рамок морали и чужих принципов! Ты сам выбрал это, и останешься этим вынужденным злом именно по своему желанию. Это самый простой и логичный способ держаться всех на привязи, верно?

— Ой, как ты прав, Тайшер! Ты что, мысли мои читаешь?

— Это не так-то просто! — хохотнул демон. — Но я стараюсь. Ради разнообразия можешь прочесть мои.

Демон прикрыл глаза, освобождая разум от защитных заклинаний. Если раньше я бы отказался, то теперь, ради любопытства, все же заглянул в многогранное сознание Тайшера. И с возмущенным криком вскочил на ноги, разом забыв про усталость и боль в одеревеневших мышцах.

— Ты когда-нибудь прекратишь, а?!

— Что ж поделать, ну нравишься мне ты! — вздохнул демон. — Даже сильнее, чем Далия. Скажи, ты когда-нибудь пробовал с парнем, а? Хочешь, я в девушку превращусь? Ту самую, в чьи сны ты пытаешься пробиться. Ну давай, а?

— Пошел вон!!!

Злые шепотки застали меня на пороге дома учителя. Разгоряченные спиртным орки совсем перестали бояться всего и вся, а уж эльфов они призирали всегда. Я так и застыл, не переступив порога, сердито сжимая кулаки. Орки… именно вот эти, с которыми мне приходиться сталкивать на ристалище, на тренировках, которых мне целый год беспрерывно приводят в пример… Как они меня достали!!!

— Эй, Матиас, не кипятись, — Тайшер успокаивающе коснулся моего плеча, наклоняясь к самому уху. — Не обращай на дикарей внимание. Я знаю, что для них весьма непривычно, когда мужчиной помыкают женщины, даже если это дриады, но тебе не должно быть до этого никакого дела. Помни, что я тебе говорил…

— Я помню, — зло буркнул я. — Потому и собираюсь…

Я резко обернулся, сжимая пальцы, чтобы через мгновение ощутить рукоять. Ярость самого клинка была ничуть не меньше моей. Слишком редко я обнажаю его для убийства, и древний дух недоволен. Он жаждет крови так же сильно, как я. Я обещал Далии и Айсеру, что не буду убивать без причин, но тут, черт возьми, еще какая причина! Мне надоело! Надоело, что надо мной издеваются какие-то отщепенцы, которые и половины не знают из того, что известно мне!

— Матиас! — предупреждающе крикнул демон.

— Эй, ты! — я указал кончиком призрачного клинка на одного из орков. Его имя — Дерк, Ярость в переводе с древнего языка. Он бесит меня больше всех, потому что мы дрались с ним ровно сорок семь раз, и ни одного раза я еще не заставил его заткнуться. — Ты сейчас ответишь за все свои слова!