Ольга Климова - Там... Страница 49

Я тихонько толкнула Шатира в бок.

— Возможен ли союз эльфийки и равИера?

— Ты про них? — Шатир кивнул на Лию с Элроном. — Конечно возможен, если чувства есть. Хотя обычно эльфы к себе чужаков не принимают.

— А почему тогда к Элрону как к своему относятся?

— Сложно сказать, есть поверие, что равИеры от эльфов произошли. И от небесных людей. В твоем мире их бы ангелами назвали. РавИер — значит брошенный или падший. Только аналогов не проводи, слишком все запутанно. В общем, я тут тебе мало что рассказать могу. РавИеры — древний род. Очень древний. Эльфы их почему-то уважают. У меня близких знакомых эльфов нет, поэтому не знаю, а Элрон сам мало говорит.

— Да уж, он вообще мало говорит.

— Может, стоит у него поучиться?

— Не надо, Шатир, я не такая уж болтливая, ты когда сюда попал — не приставал ко всем с расспросами?

— Приставал, но недолго и к разным людям.

— А почему маги его боятся?

— У равИеров особенностей несколько, впрочем как и у всех рас. Они магию поглощают.

— Это как?

— Не действует на них магия. Конечно, все от опыта зависит. От рождения у них у всех определенные навыки, а дальше только опыт. Сколько было стычек магических — настолько опыта и набрался. Плюс себя хорошо знать надо. Отсюда повадки звериные — знание своего тела и возможностей. Раньше равИеров как убийц нанимали. Особенно по магическим тварям. А когда и по магам самим. Опытный равИер и против сильного мага пойдет, и нескольких поглотить сможет. Отсюда и страх. И магия не берет, и в бою так просто не осилишь. Но сейчас их мало осталось. Из-за Совета.

— Расскажи.

— Совет как создали, равИеры — основными его врагами были. Кто еще такому числу магов угроза? Вот и истребляли их — деревни целые вырезали. Всех почти уничтожили. Давно это было. А оказалось, что зря уничтожили. На каждое действие должно быть противодействие. То у магов раскол пошел, вся сила к темным перешла, то твари разные повылазили. Плохие времена были, тяжелые. А равИеров — раз, два и обчелся. Да и те прячутся. А потом гномы наткнулись глубоко под землей на пещеру. А там — целое племя. С женщинами и детьми. Все как мертвые. А только прикоснулись к одному — очнулся. Только Совет теперь их зауважал. Все блага пообещал, плодитесь мол, только. Но равИеры своих понаходили и про прошлое узнали. Возродиться — возродились. А с Советом отношения не особо наладили.

— А под землю как попали?

— О! Тут легенда целая — красивая. — Шатир многозначительно закатил глаза.

— Расскажи!

Он театрально сложил руки и начал таинственным голосом:

— Давным-давно, в самом начале времен, высоко в небе жила раса, очень похожая на людей. Только с огромными белоснежными крыльями. Вся жизнь проходила в полете. Там, на невероятной высоте, они строили прекрасные дворцы и замки, которые в ясную погоду можно было заметить даже с земли. Но на землю никто из них ни разу не спускался. Им было хорошо в небе. Это была их стихия.

Но вот, однажды, в страшную бурю, один молодой воин повредил себе крыло и стал стремительно падать на землю. Из последних сил он махал израненными крыльями и все-таки смог не разбиться. Он упал на землю, на которой до этого не бывал никогда.

Его подобрала прекрасная эльфийка. Вылечила, выходила ему крыло так, что он вновь мог вернуться к себе в воздушный город. Но крылатый полюбил эльфийку настолько, что не захотел возвращаться. Он остался с ней на земле. Дети у них родились бескрылые.

Но это не все. Когда пропал молодой воин, его друзья и родные искали его везде. И некоторые также спустились на землю. Но не остались здесь. Оставив после себя лишь потомство, они возвращались обратно на небо.

Наконец, об этом узнали правители. И гнев их был ужасен. Сначала они хотели убить всех полукровок, но это могло спровоцировать бунт. Тогда правители наказали лишь потомство первого влюбленного, заточив их в пещеру глубоко под землей.

Шатир замолк, наслаждаясь созданным эффектом.

— Красиво.

— Но вряд ли все так и было. — раздался голос Кирда.

— Это почему? — Шатир воинственно развернулся к нему.

— Как можно жить на большой высоте в небе? И строить там дворцы? И как можно не знать, что под тобой внизу? Да и много еще чего. Но я вижу по твоим глазам, что остальное лучше не озвучивать.

— Мальчик, — маг снисходительно глянул на парня, — поживешь с мое, будешь свое мнение высказывать. Желательно про то, в чем разбираешься. А было или нет — доказательство вон сидит. — Он кивнул на равИера, не подозревавшего, что мы его обсуждаем.

— А откуда ты все это знаешь? — я решила вмешаться, пока Кирд не ответил чего-нибудь назад.

— Я всем интересуюсь. В библиотеке Совета все, что мог, перечитал.

— Понятно. — Я задумалась, следя за играми языков пламени. — Гитару бы сюда. Я бы вам наши легенды наиграла.

— Что такое гитара? — Кирд устроился рядом.

— Это музыкальный инструмент. Сидеть у костра и слушать песни под гитару — это неопровергаемая романтика. Я раньше на гитаре немного играла. Одно из немногих моих достоинств. Этим правда горжусь. Заставила себя выучиться. И писала песни. И стихи писала. Потом бросила.

— Почему?

— Они были не настолько хороши, да и не нужны никому. И перед костром сидеть все реже стали.

— Спой что-нибудь, — заинтересованно попросил Кирд.

— Боюсь, вы не оцените нашей музыки.

— Это точно, — Шатир картинно заткнул уши пальцами.

— Нет, ты из своего что-нибудь спой.

— Хорошо, — почему-то сразу согласилась я. Пора переключать внимание с Лии. Пусть на короткий срок. — Я ее давно написала. Одна из самых первых.

Я набрала в грудь воздуха и негромко запела:

Есть старинная баллада о любви и о судьбе,Даже говорить не надо, это песня о тебе,Я спою ее негромко, ты лишь вслушайся в слова,Может, в них найдешь решение, то, которое ждала.Далеко за океаном есть огромная скала,На скале старинный замок, в нем кривые зеркалаОн пустует там веками, позаброшен, позабыт.И лишь филин там ночами с темнотою говоритВ этом замке нет столетий, нет понятий, нет имен.И гуляет вольный ветер, в пыли, пустоте времен.Отражений луч надежды в кривизне найди зеркал.И поймешь, что в этом замке, я всю жизнь тебя искал.Времена летят как птицы, скоро я уйду в века.Видишь, место мне готовят в гордом небе облака.Я уйду, но я оставлю каплю в море той мечты,Что питать меня сумела к возрождению красоты.А потом вернусь, наверное, но не в тусклый мрачный свод,Где я ждал тебя все время, будет все наоборот.В небе я развею тучи, я сумею все забыть,Только ты позволь с тобою, и твоим дыханием быть.Стану рябью над водою, тенью за твоей спиной,А ты так и не узнаешь, что ты сделала со мной.Есть старинная баллада о любви и о судьбе,Даже говорить не надо, это песня о тебе,Я спою ее негромко, ты лишь вслушайся в слова,Я отдам свои полжизни, лишь меня б ты позвала.

Когда последний звук растворился в воздухе, я настороженно ожидала реакции. У меня дома такие выходки проходили на ура и запоминались надолго, чем я старательно пользовалась время от времени. Но тут другое дело.