Гарри Тертлдав - Конан в Венариуме Страница 49

— Добрый день, — ответила девушка, скромно потупив взор.

Рассматривая ее, Стеркус спрашивал себя: как он мог довольствоваться Угейн даже короткое время? Вот уж, кто действительно соответствует его желаниям. Такая не испорченная, прекрасная и такая юная особа. Как он мог до сих пор сдерживать свою страсть? Ведь с каждым биением сердца, Тарла становилась все старше. Вероятно, скоро и она уже не будет соответствовать его представлениям о совершенстве.

Все размышления Стеркуса о воздержанности улетучились словно туман.

— Мы слишком долго ждали, любовь моя, — сказал он, теряя терпение. — Уедем со мной прямо сейчас.

— Я не могу. Я не стану, — покачала головой дочь ткача. — Мой дом здесь.

Гнев ударил в голову дворянину. От него чуть не повалил черный дым, как от пожара, сжигающего нутро. Как же так? Неужели она все это время держала его за дурака и просто манипулировала им? Ничего, девчонка еще не раз пожалеет!

— Не серди меня! — рявкнул Стеркус уже другим тоном. — Ты принадлежишь мне.

Тарла вызывающе вздернула подбородок. Она снова покачала головой и твердо сказала:

— Я принадлежу только себе и никому больше, — девушка от рождения дорожила свободой так же, как и любой киммериец.

Но Стеркус не собирался озадачиваться мыслями о пресловутой свободе киммерийцев.

— Митра! Ты — моя! — закричал он, наклонился и, обхватив за талию, бросил ее поперек седла.

Ведро отлетело в сторону, разлившаяся вода тут же добавила грязи на улицу. Тарла стала отбиваться, неистово вопя, и Стеркусу пришлось шлепнуть девушку. Это не помогло, тогда он ударил уже покрепче.

Один из играющих мальчишек швырнул в графа камень, который попал в спинную часть кирасы и не причинил особого вреда. Другой подросток бежал к дворянину, схватив первый попавшийся деревянный кол. В руке Стеркуса сверкнул меч. Юный киммериец попытался блокировать клинок жердью, но безуспешно. Один удар стальным лезвием и мальчик упал, обливаясь кровью. Его голова почти отделилась от тела.

— Вирп! — отчаянно закричала Тарла, но Вирп уже никогда не смог бы ответить.

Остальные варвары взревели. Они не разбежались, а попытались окружить Стеркуса и стащить его с седла. Граф ударил шпорами в бока лошади. Фыркнув, боевой конь встал на дыбы и скакнул вперед. На улице остался лежать еще один юноша. Тяжелые копыта раздробили ему череп. Обхватив гибкий стан Тарлы левой рукой, Стеркус помчался прочь из Датхила в сторону леса.

Грант стоял на коленях на полу солдатского барака, готовясь швырнуть кости. Игра шла полным ходом, и сыну Бимура уже удалось выиграть двенадцать полновесных серебряных монет. Он рассчитывал и на следующий удачный бросок. Но прежде, чем кости покинули кружку и закружились по полу, снаружи казармы заиграл горн. Трубач сигналил общий сбор.

— Проклятие! — выругался гандер, загребая выигранное серебро. — Почему капитану взбрело в голову устроить тренировку в самый неподходящий момент?

— Думаю, мы возвратимся к игре довольно скоро, — сказал Валт. — Я сгораю от нетерпения обчистить тебя.

— Ха! — хмыкнул его кузен, вставая на ноги. — Лучше скорее шевелись на выход.

Гандеры и боссонцы сбегались на открытое пространство между казармами и частоколом. У каждого при себе имелось копье или лук. На ходу они поправляли амуницию и застегивали ремни шлемов. Таким образом, солдаты были готовы даже к войне, если только это не было учебной тревогой.

— Глупость какая-то, — ворчал Бенно, но его лук находился в боевой готовности.

— Без сомнения, — поддержал его Грант.

Капитан Тревиранас проходил перед шеренгами аквилонцев. И видя его мрачное, озабоченное лицо, гандеру уже не казался бессмыслицей поспешный сбор.

— Что-то пошло не так в Датхиле, — прямо, без недомолвок начал Тревиранас. — Совсем недавно граф Стеркус въехал в деревню. А кто видел, как он уехал обратно? По крайней мере, граф не проезжал мимо нашего лагеря. И варвары уже долго буйствуют и кричат. Мы должны узнать, что там за шум и успокоить дикарей по возможности.

— А что, если не удастся? — выкрикнул кто-то.

Грант не разглядел того, кто спросил, но этот же вопрос вертелся у него на языке. И почему он и его друзья должны таскать из огня каштаны для Стеркуса?

— Если им нужны проблемы, они их получат и даже больше, — поставил вопрос ребром капитан. — Мы не позволим варварам думать, что они имеют право бунтовать против нас. Пусть только попробуют сунуться, и вся эта местность превратится в пепел, — он сделал паузу в ожидании еще вопросов и, не дождавшись, кивнул. — Ну и ладно. Теперь пойдем.

Тревиранас вел за собой к Датхилу практически весь гарнизон, за исключением небольшого резерва. Видя своего командира впереди, солдаты ступали с охотой. Некоторые офицеры наверняка бы прятались за спинами подчиненных, но капитан был не из их числа.

Даже еще толком не покинув расположения лагерной стоянки, Грант слышал возбужденные крики киммерийских мужчин и причитания женщин. Из деревни навстречу аквилонскому отряду вышел одинокий человек. Всего один, но вид его был так грозен, что сын Бимура инстинктивно вцепился пальцами в древко копья.

— Два! — выкрикнул варвар на ломанном, но понятном аквилонском. — Он убить двух мальчиков и забрать девочку. Он заплатит! Вы все заплатите!

— Это сделал граф Стеркус? — уточнил капитан.

— Да, он сделал! Пес и сын шелудивой собаки! — неистовствовал киммериец. — Мы ловить, мы убивать!

Грант знал, что Тревиранас испытывал к командующему не больше теплых чувств, чем любой в аквилонской армии. Возможно, в другой ситуации капитану удалось бы успокоить селян, но только не в этом случае. Варвар подобрал с земли булыжник и метнул в солдат.

Увесистый камень помял нагрудник ближайшего пикинера. Ответ боссонских лучников последовал на уровне инстинктов. Полдюжины стрел со свистом разрезали воздух. Все они попали в тело киммерийца. Он сделал к врагам несколько неверных шагов, словно пытаясь до них дотянуться, но ноги его подкосились, и мужчина медленно осел, заваливаясь на бок.

— Проклятие, — процедил Тревиранас. — Видит Митра, я не желал такого исхода. Но сделанного уже не вернуть. Вперед, воины! Копьеносцам выстроиться перед стрелками! Скорее всего, нам предстоит бой.

Его последние слова оказались пророческими. Не успел сраженный киммериец упасть, как из Датхила в аквилонцев полетела туча камней. Кто-то из варваров начал стрелять из лука. Один из солдат вскрикнул, хватаясь за пронзенное стрелой бедро.

— Теперь нам придется зачистить деревню, — сказал Валт, поправляя шлем. — Если варвары раньше не зачистят нас.