Про героев и людей - Эмилий Ленц Страница 5

— Господина Тиберия Мерквуда здесь нет, — заметил стражник. — И вас быть не должно.

Позади Мики раздался звук тяжелых шагов и бряцания доспехов.

— Что здесь происходит? — рыкнул грубый, хорошо поставленный командный голос. — Где твой наставник, кадет? Это еще что за олухи? А ну пошли прочь!

Отец дернул Мику за руку и потащил за собой. Подчиняясь внезапной необходимости, они бегом бросились к отдаленной аллее, где тени деревьев могли скрыть их от возможных неприятностей. Ветер доносил размытые, но, несомненно, грубые слова. Мика чувствовал, как адреналин струится в его венах, но он сдерживал свой страх, полагаясь на решительность отца.

Они скрылись в густой листве, отдышавшись от напряжения и шума. Мику посмотрел на отца, его глаза наполнены смешанными эмоциями — страхом и решимостью. Отец, улыбнувшись ему, нежно погладил его по голове.

— Черт возьми! Это был сам капитан Гаррет! Начальник стражи Мерквуда, а то и всего королевства! Ну и влетит же сегодня этому сопляку, а за его наставника в пору ставить свечку.

— А мы чего убежали? — пискнул Мика.

— Ты что! Говорят, Гаррет — самый властный из всех смертных, одного косого взгляда хватит, чтобы отправиться в тюрьму. Давай, пойдем, нам уже давно пора выезжать.

Мика с отцом возвратились на постоялый двор, где их ждала вторая половина семейства. Лицо матери украсила улыбка, когда она увидела их, но она сразу же заметила тревогу на их лицах.

— Что случилось? — спросила она с тревогой в голосе.

Отцу не понадобилось много времени, чтобы рассказать ей о неожиданном приключении. Мать слушала внимательно, прижимая руки к груди, ее глаза наполнились беспокойством.

— Нам пора выезжать, — скомандовал отец

Семья попрощалась с Григорием, взрослые сели на скамью в передней части телеги, а братья забрались внутрь и зарылись в одежды и прочие припасы. Так семья покинула столицу. Их лошадка двигалась медленно по извилистым дорогам, ведущим к родной деревне. Мика сидел и смотрел, как мимо них неспешно проплывали поля, реки и леса. Они проезжали мимо усадеб и деревушек, где местные жители встречали их с любопытными взглядами.

Время от времени они делали остановки, чтобы отдохнуть и покормить лошадь. На этих остановках Мика замечал, как отец разговаривает с другими путешественниками, обменивается историями и новостями. Он видел, как мать помогает соседней женщине, пока дети играют весело вокруг.

По мере того как они приближались к своей деревне, смутные воспоминания о столичных тревогах начинали исчезать, уступая место знакомым запахам и звукам. Мика не мог скрыть радости, когда его глаза увидели знакомую церковь и крыши соседних домов. Наконец, семейная мельница показалась вдали. Лошадка ускорила шаг, чувствуя приближение дома.

Софья

Вечер возвращения Лобарта с женой и сыновьями был украшен торжественным праздником, каким он только мог быть у простолюдинов. Двор превратился в место встречи для соседей и друзей, которые с нетерпением ожидали этого дня. Все собрались у трех массивных столов, установленных под открытым небом, где вскоре появились изысканные угощения.

Грегор, отец Лобарта, на правах хозяина командовал застольем. Под его строгим руководством откупорили бочку привезенного сидра. Больше ни один хозяин в округе не мог похвастаться таким драгоценным напитком, который сиял золотистым отблеском в глиняных стаканах. Все присутствующие ждали с нетерпением начала пиршества, их разговоры наполняли воздух веселым жужжанием. Соседи, обменявшись вежливыми приветствиями, принялись рассказывать друг другу о своих бедах и новостях, поднявши бокалы в знак дружбы.

Слухи об исключительном происшествии с Микой незамедлительно затмили прочие обсуждения. Лобарт с гордостью принимал поздравления за сына. Он взял стакан в руки и с глубокой почтительностью похлопал по нему, словно исполнял роль музыканта перед началом концерта.

— Друзья! Спасибо, что пришли. Я счастлив и горд, что мой старший сын получил знак героя! Вот он! Сам Тиберий Звездный его благословил, он станет первым из нашей семьи…

— Он станет паладином! — перебил сына Грегор. — Мой внук будет разить нечисть сияющим клинком! Как же я этого ждал!

— Он станет повелителем стихий, как наш король! — пискнул малыш Лефти.

— Что за вздор? — возразил Грегор. — Его благословил па-ла-дин! Все решено.

— Я бы хотела, чтобы он стал друидом, — вмешалась мать Мики.

— Ну, уж нет! — вскочил староста деревни, Расти. — Все друиды — большие любители животных! Это все знают!

— Что же ты это им не говоришь? — вступился Лобарт. — Это мой сын, в конце концов, он станет тем, кем я захочу!

— А разве я смогу выбрать? — наконец подал голос Мика.

— Насколько я знаю, нет, — ответил ему Расти. — А кем ты сам хочешь стать?

— Воином, как Гор На Драк!

За столом все рассмеялись.

— У тебя будет возможность обладать магией или невидимостью, но ты бы выбрал размахивать топором как лесоруб? — возмутился Грегор. — Парню надо поспать и хорошенько все обдумать!

Праздничное застолье продолжалось до поздней ночи, когда звезды взошли на небосводе, словно подмигивая усталым, но счастливым сердцам. Лобарт туманно смотрел на редеющих гостей, Лефти уже давно увела мать, а Грегор подсел к своему старшему внуку. От него сильно пахло алкоголем.

— Силы в тебе что надо, все-таки сын мельника, не абы кого. Завтра поеду в Богарт, там есть один мой должник, владеет мечом — даст фору любому паладину. Так что к урокам приступишь через месяц-два точно. Каждый день, по часу после утренней работы. А письменный экзамен… у нас в деревне есть один человек, который может с этим помочь. Ну, Проклятая Агата, ты ее видел. У нее еще дочка твоих лет. Только не вздумай с ней водиться. Герою это ни к чему!

Мика, был очень уставшим после дороги и совершенно напрасного пиршества. Он вырвался из плена своего деда и пошел прогуляться по знакомым улочкам, подышать свежим ночным воздухом. Последние капли энергии утекли из его усталого тела после прогулки, и он едва добрался до своей комнаты.

Мика разделся, накинул одеяло и медленно лег на свою постель. В его уме проносились образы праздничных гуляний и возложенные на него ожидания. Справится ли он? И нужно ли это всё ему? а вдруг он всех