Алёна Краснова - Гнездо там, где ты (СИ) Страница 5

Здесь нет ручной собачонки Валагунда, его всевидящего ока - Алистара, норовившего уличить в заговоре всех и каждого, от ледяного взгляда которого даже мне становилось не по себе. Внешняя привлекательность и редкая обаятельная улыбка этого блондина не одну придворную эльфийку вынуждали пасть к его ногам, но за этой внешностью скрывался острый ум, подозрительность и холодное сердце. Алистару ничего не стоило отдать в лапы палачей собственную мать, если он заподозрит её в измене Валагунду. Поэтому его боялись все, в том числе и я.

Свист и топот копыт прервали мое путешествие в прошлое. Спустившись по лестнице, я облачилась в накидку с капюшоном, прячась от дождя, и заметила у ворот знакомую женскую фигурку, едва прикрытую мокрыми тряпками и насквозь промокшим плащом. Намеренно не показывая радости от нашей встречи, я недовольно поджала губы, и со всей возможной строгостью произнесла:

- Лайнеф, а тебе никто не говорил, что не хорошо давать повод для переживаний даме столь преклонного возраста?

ГЛАВА 4 (АЛИСТАР)

Я отказывался верить в то, что видели мои глаза: пылающий ярким заревом город, окутанный черным дымом, был наполнен криками и стонами; воздух был пропитан запахом крови и сожженной эльфийской плоти. Морнаос захлебнулся в слезах женщин и детей, в муках стариков, не способных сопротивляться напору демонов, уничтожающих всё живое на своем пути. Мои собратья-воины сражались, защищая то, что было им дорого, но оборона их была ничтожна по сравнению с той мощью, что обрушилась на погибель цитадели. Я чувствовал, что все магические барьеры, окружавшие центр города и дворец повелителя, были разрушены. Это был конец существования ещё вчера процветающего и величественного Моркаоса.

Чудом выбравшийся из этого побоища мальчишка, спотыкаясь и падая, бежал прочь от крепостных стен с расширенными от ужаса глазами. Лицо его было перемазано сажей и кровью, рука с перебитыми сухожилиями была наспех перевязана ветошью. Малец хотел было пронестись мимо нас, но нам пришлось его остановить. Демонстрация эмоций не была свойственна нашему роду, но мои воины смотрели на него с нескрываемой болью.

- Что происходит в городе? – мой голос звучал хрипло, я пытался держать контроль над собой, но в свете того, что творилось за крепостными стенами, делать это было неимоверно сложно.

- Это демоны! Демоны! – кричал мальчишка испуганно.

- Успокойся. Скажи, как близко они подобрались ко дворцу?

- Они сожгли все! Они всех убили! – паника лилась из мальчишки, словно речной поток. – Почти никого не осталось в живых, а те, кто остались все равно погибнут!

- Что с королём и свитой?

- Они мертвы, господин. Дворец лежит в руинах. Уходите отсюда! Бегите, пока не поздно! – на глазах бедняги блестели слезы.

«Мой господин! Не уберег…» - с горечью подумал я, прежде чем на моих глазах мальчишка кулем упал к копытам лошадей. Демонический огненный шар попал ему в спину, на наших глазах прервав жизнь юного эльфа. Решение пришлось принимать мгновенно, и я крикнул:

- Прочь от города – его уже не спасти! К порталу!

Многие из моих подчиненных посмотрели на меня с осуждением, но приказы не обсуждаются. Я не мог дать им погибнуть в дьявольском огне, защищая рассыпавшуюся в прах империю. И пусть это выглядит позорным побегом, пусть всем сердцем своим, всеми мыслями я хотел бы вернуться в Морнаос, та реликвия, что вывезена из города и укрыта среди моих вещей от посторонних глаз, рано или поздно возродит расу темных эльфов. Таков был выбор короля Валагунда. И мне также пришлось подчиниться, как мои воины обязаны подчиняться сейчас мне.

Развернув лошадей, мы устремились к лесу, в котором могли бы укрыться. Но, не проскакав и нескольких ярдов, наш отряд был подвержен обстрелу со стороны города. Демоны заметили нас. Их магические стрелы впивались в спины моих товарищей, кося, словно жнец спелую рожь. Останавливаться было нельзя, возвращаться за ранеными тем более, мой крик разнесся среди всадников:

- Вперед! Не останавливаться!

Глаза слезились от дыма, дышать было нечем, стрелы то и дело попадали в моих воинов и лошадей, нас становилось все меньше, но мы продолжали двигаться к лесу. Сердце бешено билось о грудную клетку, норовя вырваться с очередным стуком: раз, два, три, четыре… Резкая боль. Меня опалило дьявольское пламя – стрела угодила в плечо. Я сцепил зубы и только подстегнул своего коня, но адская магия уже застилала мои глаза черной пеленой, боль была нестерпимой, и я провалился в темноту.

*****

Я проживал этот кошмар раз за разом, ночь за ночью на протяжении более сотни лет. Резко сев на кровати, я не мог привыкнуть к тишине и покою, которые дарила ночь. Лунный луч рассекал тьму комнаты, стелясь светлой дорожкой по каменному полу, постепенно подбираясь к моему ложу. Было холодно настолько, что изо рта шел пар, я поежился и хотел было забраться обратно под одеяло, но осекся – мои руки все еще крепко сжимали плотную ткань, не желая ее отпускать. Разжав, наконец, кулаки, я медленно сполз по спинке своего ложа ниже и провел ладонями по потному лицу, прогоняя ночное наваждение. Дрожь прошла по телу, спать больше не хотелось. Да и кто добровольно решился бы вернуться к своим «излюбленным кошмарам»? Понимая, что больше не усну, я откинул одеяло в сторону, ноги коснулись каменного пола.

Ночи в Каледонии были холодными, как, впрочем, и дни, однако, ставни в моих покоях никогда не закрывались. Мы, темные эльфы, не так восприимчивы к холоду, как люди. Я любил это ощущение, когда влажный морозный воздух ласкает тело, оно помогало сохранять сердце спокойным, а разум ясным. Постояв немного у окна, я решил все-таки развести огонь в очаге, холод – вещь прекрасная, а вот сырость… м-да.

Пожалуй, пора подумать о дне нынешнем и привести себя в порядок. Я прошел в угол комнаты, где стоял медный таз. Наполнив емкость из кувшина, зачерпнул ледяной воды руками и ополоснул лицо. Пальцы прошлись по подбородку, неплохо было бы побриться. Только потянулся за полотенцем, как в дверь постучали. Сделав вид, что не слышал, я вытер лицо и шею и шумно выдохнул. Стук повторился с удвоенной силой.

- Войдите! – громко ответил я, перекидывая полотенце через плечо.

Дверь отворилась, и в комнату вошел гонец, держа в вытянутой руке запечатанный свиток. Я посмотрел на него с явным скептицизмом. Этот явно не спешил, чтобы передать новости как можно скорее – я всегда мог уловить подобные вещи. Когда юноша столкнулся со мной взглядом, то подобрался, вытянулся по струнке, он явно нервничал, на скулах его ходили желваки. С издевкой взирая на гонца, я нарочито медленно распечатал свиток и пробежался по тексту глазами.