Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 16 Страница 5

— А если я тебя отпущу, ты будешь приходить и играть со мной, когда я тебя позову?

— Нет, это уж слишком. У меня хватает своих забот. Я не могу быть на побегушках у маленькой деревенской грязнули.

— Ладно, тогда обещай, что исполнишь три любых моих желания, когда бы я ни попросила.

Аззи заколебался. С этим исполнением желаний нетрудно нажить крупные неприятности. Такие обещания демон обязан выполнять, а с человеческими желаниями это всегда непросто. Люди так экстравагантны!

— Ладно, — сдался он, — одно желание я исполню. Если оно будет разумным.

— Так и быть, согласна, — сказала Бриджит. — Но не слишком разумным, хорошо?

— Хорошо! Развяжи меня! Бриджит развязала узел.

Аззи потер лодыжку, потом порылся в мешке, нашел запасную батарейку для своего амулета-невидимки, вставил ее — и тут же исчез.

— Не забудь, ты обещал! — крикнула Бриджит. Аззи знал, что не забудет, даже если очень захочет.

Обещания сверхъестественных созданий людям регистрировались в Бюро равновесия, которым руководила сама Ананке. Стоило демону сделать вид, что он забыл о своем обещании, как силы необходимости быстро и болезненно напоминали ему об этом.

Скривнер явно не терпел каких-либо неудобств. Он уплетал за обе щеки кашу из огромной миски, одновременно отдавая приказы работникам и жене.

Аззи был в восторге. Наступало время заняться своими делами.

Глава 4

Аззи страшно радовался свободе, возможности снова постранствовать по зеленой Земле. Он до глубины души ненавидел преисподнюю с ее удручающим однообразием; ужасно устаешь от этого смертельно скучного каждодневного поджаривания грешников. Аззи был энергичным, предприимчивым и инициативным демоном, агентом зла; несмотря на некоторую внешнюю фривольность, он относился к своим адским обязанностям весьма серьезно.

Распрощавшись с деревней Скривнеров, Аззи решил прежде всего сориентироваться. Местность была ему незнакома. Последний раз Аззи посетил Землю во времена расцвета Римской империи; он даже присутствовал на одном из знаменитых пиров Калигулы.

Аззи пролетал над страной, которая раньше называлась Галлией. От всяких неожиданностей демона страховал амулет-невидимка. В известной мере амулет придавал владельцу и свойство неосязаемости, что оказалось как нельзя более кстати, когда демону пришлось пролетать сквозь большую стаю лебедей-трубачей.

Куда ни посмотри, под Аззи расстилались одни леса. Та деревня была лишь точкой в огромном лесу, который покрывал всю Европу и тянулся от страны скифов до Испании. К счастью, Аззи заметил внизу пересекавшую лес грязную тропинку и полетел вдоль нее на высоте примерно пятьсот футов. Тропинке, казалось, не будет конца; все же спустя какое-то время она влилась в настоящую мощеную дорогу, проложенную еще римлянами.

Аззи встретилась группа всадников, вместе с которыми демон долетел до какого-то более или менее большого города. Потом он узнал, что этот город называется Труа и входит в королевство франков — огромных, вооруженных железными мечами варваров, которые, воспользовавшись распадом Римской империи, захватили Галлию, да и не только ее.

Над городом Аззи полетел медленнее и на небольшой высоте. Здесь было множество скромных домиков, среди которых изредка попадались дворцы вельмож и сановников церкви. На самой окраине города расположилась ярмарка — Аззи пролетел над яркими палатками и флажками. Ему понравилась ярмарочная суета, и он решил здесь задержаться.

Аззи спустился на землю и принял одно из своих стандартных обличий — добродушного лысеющего толстяка с горящими глазами. Вот только свойственная обличью одежда — тога — показалась Аззи слишком старомодной. Поэтому в первой попавшейся палатке он купил домотканый плащ; в плаще демон выглядел почти так же, как все люди.

Все еще немного сбитый с толку Аззи не торопясь прогуливался по ярмарке, присматриваясь к окружению. Здесь было несколько деревянных зданий и множество палаток, разбитых прямо на поле. Продавали на ярмарке все что угодно: оружие, одежду, скотину и другую живность, еду, рабочий инструмент, пряности…

— Эй! Господин, подожди!

Аззи обернулся. Действительно, ему кивала какая-то старая карга. Она сидела перед небольшой черной палаткой, расписанной золотыми каббалистическими знаками. Темнокожая старуха, видно, была из цыганок или арабов.

— Ты звала меня?

— Да, господин, — ответила старуха с отвратительнейшим североафриканским акцентом. — Войди в палатку.

Возможно, любой человек, окажись он на месте Аззи, проявил бы большую осторожность, так как никогда нельзя угадать, что может случиться в черной палатке с каббалистическими знаками. Но для Аззи эта палатка оказалась первой знакомой вещью, которую он увидел на Земле.

Дело в том, что среди демонов есть целые племена которые скитаются по преддверию ада и живут в черных палатках, а Аззи, хотя и был по отцу ханаанитом, имел кое-какие родственные связи и со странствующими демонами.

Изнутри палатка была увешана коврами с затейливыми рисунками. На стенах висели изящно расписанные оловянные масляные лампы, а под ними было разбросано множество расшитых подушек. В глубине палатки стоял низкий жертвенник со столиком для жертвоприношений, а над ним возвышалась выполненная в греческом стиле статуя прекрасного молодого человека с лавровым венком на голове.

Аззи сразу узнал юношу.

— Значит, Гермес в конце концов оказался здесь, — заметил он.

— Я его жрица, — произнесла старая карга.

— А у меня было такое впечатление, что мы находимся в христианской стране, где поклонение древним богам строго наказывается, — сказал Аззи.

— Ты говоришь правильно, — кивнула старуха. И добавила: — Древние боги мертвы, но и не совсем мертвы, потому что они воскресли и приняли другой облик. Гермес, например, стал Гермесом Трисмегистусом, покровителем алхимиков. Поклонение ему не поощряется, но и не запрещается.

— Отличная новость, — сказал Аззи. — Но все же зачем ты позвала меня?

— Господин, ты ведь демон? — осведомилась жрица.

— Да. А как ты узнала?

— В твоих манерах чувствуется что-то благородное и зловещее. На твоем лице отражаются тягостные раздумья и неумолимое зло. Тебя нетрудно заметить в толпе, как бы велика она ни была.

Конечно, Аззи знал, что чувства у цыган обострены, они видят то, чего другие люди совсем не замечают, и облекают это в словесную форму, чтобы польстить своему клиенту. Тем не менее он полез в карман, достал золотой денье и бросил его старухе.