Линн Рэйда - Смерть и солнце Страница 5

- Видишь девушку в лазурном платье? Это Лейда Гвенн Гефэйр, моя лучшая подруга. А тот хлыщ с ней рядом - старший сын мессера Филомера, Эймерик. Он ей уже несколько месяцев прохода не дает. А Лейду, между прочим, обручили с его братом! Будь сэр Альверин сейчас в столице, Хегга с два кто-нибудь здесь посмел к ней приставать.

Голос наследницы звенел от возмущения. Крикс подумал, что сказали бы придворные, услышав, что их будущая королева изъясняется, словно подвыпивший мастеровой. Это же надо, "Хегга с два"!..

Элиссив ткнула его локтем в бок.

- Смотри, смотри - хватает ее за руку… Вот ведь урод! Надеюсь, Альверин его убьет, когда узнает.

Лейде и в самом деле приходилось нелегко. Даже такому неопытному зрителю, как Крикс, было отлично видно, что назойливые приставания сидевшего с ней рядом Эймерика девушке совсем не по душе. Окажись на ее месте сама Лисси - и на голове у сэра Эймерика уже красовалась бы ближайшая серебряная соусница со всем содержимым. Но леди Гефэйр ничего подобного не делала - только смотрела в сторону, слегка отвернув голову от своего соседа, и старалась незаметно отодвинуться подальше от него, пока Фин-Флаэнн мял и тискал ее пальцы. Наблюдая эту сцену, энониец незаметно стиснул кулаки.

- Не понимаю, почему никто не удосужится поставить Флаэна на место? - продолжала злиться Лисси. - Что они там все, ослепли, что ли?..

- Ладно, сейчас что-нибудь придумаем, - пообещал "дан-Энрикс". И, прежде чем Лисси успела поинтересоваться, уж не собирается ли он вызвать Финн-Флаэна на поединок, Рикс оставил свою собеседницу одну, а сам, лавируя между идущих с кухни слуг, направился к столу на возвышении. За спиной у большинства гостей тоскливо перетаптывались с ноги на ногу оруженосцы и пажи, следившие за тем, чтобы кубки их лордов были полны, а полотняные салфетки заменялись чистыми после очередной перемены блюд. Праздничный ужин продолжался уже больше часа, так что оживление мальчишек, часть которых оказалась в императорском дворце впервые в жизни, понемногу начали сменять усталость и апатия. Взглянув на них, Крикс отдал должное великодушию мессера Ирема, не требующего, чтобы "дан-Энрикс" точно так же клевал носом от тоски за спинкой его кресла.

Заметив слугу, несущего запотевший серебряный кувшин с вином, которое, по-видимому, опускали на веревке в ледяной колодец, чтобы хорошенько охладить питье, "дан-Энрикс" преградил ему дорогу и, пробормотав "Позвольте…" завладел кувшином прежде, чем слуга успел опомниться. Целеустремленно преодолев последние десять шагов, отделяющих его от кресла Эймерика, Крикс остановился за его плечом, и со словами "Кажется, ваш кубок опустел, мессер Финн-Флаэн. Разрешите, я налью вам этого вина…", перевернул кувшин, но не над кубком, а над нежно-кремовым колетом молодого лорда.

Эймерик Финн-Флаэн конвульсивно дернулся от ледяной струи.

- Ты что, сдурел?!.. - взвыл он, добавив парочку определений, совершенно не употребимых за обеденным столом.

- Ах, до чего же я неловок! - с трудом сдерживая смех, выдавил Крикс. - Простите, лорд… я сейчас все исправлю.

Он схватил салфетку, притворяясь, что действительно намерен промокнуть ей безнадежно испорченный праздничный костюм Финн-Флаэна, но Эймерик отбросил его руку с силой, которой южанин от него никак не ожидал.

- Да кто ты вообще такой? - зверея, спросил Эймерик, сверля оруженосца коадъютора глазами. С этого расстояния Крикс различил, что взгляд аристократа был бессмысленным и мутным - видимо, он слишком много выпил, чем и объяснялись его навязчивые приставания к соседке. - И какие фэйры тебя понесли мне помогать?

Впервые с той минуты, когда он задумал свою шутку, Крикс почувствовал, что попал в затруднительное положение. Ответить на последний вопрос Флаэна было не так-то просто, а сын лорда Филомера продолжал смотреть на него с пьяным бешенством в глазах. "Дан-Энриксу" стало слегка не по себе. Дело могло принять довольно скверный оборот, но, к счастью, тут в их разговор вмешались.

Мессер Ирем, которого отделяло от Финн-Флаэна несколько кресел, наконец-то соизволил обратить внимание на происходящее и устремил на сына лорда Филомера изучающий взгляд светло-серых глаз.

- Сэр Эймерик, - сказал он негромко, но с такими интонациями, что все разговоры на их стороне стола мгновенно стихли. - Мне показалось, что вы только что ударили моего оруженосца. Если у вас есть к мальчику какие-то вопросы, можете задать их лично мне. Уверен, мы столкуемся.

Будь Эймерик Финн-Флаэн трезв, он бы, наверное, раз пять подумал, прежде чем лезть на рожон. Теперь же он уставился на рыцаря и с пьяным вызовом спросил:

- Так значит, этот криворукий полудурок - ваш оруженосец? Почему тогда он решил не вам, а мне вылить за шиворот кувшин вина?..

- Я тоже бесконечно удивлен, мессер Финн-Флаэн. Никогда не думал, что нас с вами можно перепутать, - очень вежливо ответил коадъютор, глядя на аристократа с нескрываемым презрением. Крикс чуть было не фыркнул и сдержался только потому, что продолжать дразнить и без того взбешенного мессера Эймерика было совершенно не разумно. Впрочем, в следующую секунду он уже забыл и о Финн-Флаэнне, и о мессере Иреме, с которым ему предстояло как-то объясняться после ужина, поскольку обнаружил, что Лейда Гефэйр смотрит прямо на него. Она сидела совсем близко, и "дан-Энрикс" ясно видел широко раскрытые, внимательные серо-синие глаза, напоминающие волны зимнего Залива в непогожий день. Крикс ощутил, как кровь внезапно бросились ему в лицо. Он развернулся и поспешно отошел, успев еще заметить краем глаза, как Финн-Флаэнн, бормоча себе под нос ругательства, встает из-за стола и шаткой ковыляющей походкой идет к выходу из зала - вероятно, переодеваться.

Вечером, когда все гости разбрелись по залам, а Элиссив, хлопая в ладоши, объявила, что теперь они сыграют в прятки, Крикс отнекивался до последнего. Но Элиссив и ее смешливая, разряженная в шелк и бархат свита не желали принимать отказов. Крикса теребили, словно куклу, уговаривали, льстили - все это под аккомпанемент непрекращающегося хихиканья. Оруженосцу коадъютора подумалось, что дюжина подруг Элиссив вела себя точно так же, как лаконцы-второгодки, изловившие в саду ежа. Плошки с украденным на кухне молоком ему, конечно, не совали, но в остальном сходство было почти полным. Ежа, по крайней мере, в свое время выручило появление мастера Хлорда, объявившего, что колокол звонил к отбою полчаса назад, и все желающие пробежать три лишних круга завтра на разминке могут оставаться в парке, остальные же должны вернуться в башню раньше, чем он сосчитает до пяти. У Крикса шансов на спасение не было вовсе - разве что в комнатах Лисси появился бы сам коадъютор и увел его с собой. Но сэра Ирема, беседующего с послами Аггертейла в главном зале, мало занимало, как проводит время его оруженосец. "Развлекайся", - бросил он "дан-Энриксу" в самом начале вечера, и отошел, предоставляя энонийца самому себе. Возможно, он бы не был так спокоен, если бы способен был предположить, что Риксом завладеет неуемная Элиссив и ее хихикающие приятельницы. Дочь Валларикса была последним человеком на земле, кого могла бы посетить трезвая мысль о неуместности присутствия "дан-Энрикса" в их небольшой компании, где больше не было ни одного мужчины или юноши.