Юлия Фирсанова - Божий промысел по контракту Страница 5

Следуя въевшейся в сознание с детского садика старой заповеди "Уходя, гасите свет", Элька отключила в квартире все электроприборы и, оглядев еще раз слегка опустевшую спальню, довольно констатировала:

— Кажется, ничего не забыла, — а потом, чуть нахмурившись от неожиданно пришедшей в голову очень важной мысли, поинтересовалась: — Кстати, там, куда мы идем, сейчас тепло?

— О да, вполне, — несколько оторопело покивал Дэвлин. Он впервые видел, чтобы существо женского пола собиралось настолько быстро и четко, что напоминало управляемый ураган карманных размеров. Весь багаж был полностью упакован в каких-то пятнадцать минут. Наверное, Силам действительно долго пришлось искать такую девушку.

— Тогда я готова, — твердо заявила Элька, скидывая старые шлепки и влезая в потрепанные кожаные босоножки.

— Осталось только кое-что уладить, — согласился Дэвлин и кивнул Тэлину, доедавшему последний кусочек сыра, найденный в холодильнике и изъятый оттуда с разрешения хозяйки. Все равно квартиру оставляют, не пропадать же добру!

Не прекращая жевать, Тэлин полез в карман своих джинсов и достал небольшой небрежно ограненный, почти круглый, мутный, как плохая самогонка, кристалл. Наскоро оглядев его, метаморф поднес камень к лицу Эльки, провел им трижды у ее лба, коснулся груди в области сердца, потом торжественно, четко провозгласил: — Елена Сергеевна Белозерова, — и со всего размаха грохнул кристалл об пол. Тот разлетелся на мельчайшие сияющие частицы и исчез, словно истаял.

— Класс! — прокомментировала Элька маленькое шоу и тут же полюбопытствовала. — А зачем?

— В кристалле было заклинание "Пелена забвения". Тэлин очень любит переносные чары. Теперь люди, с которыми вы общались, перестанут о вас думать, вернее, они будут помнить, что вы существовали, но утратят к этому факту всякий интерес, — порадовал девушку Дэвлин.

— Эх, вот бы мне ваш кристаллик на часок раньше, — хмыкнула Элька, вспоминая досужую подъездную Жабу Маргаритку, сантехника-путаника и свой недосмотренный сон. Впрочем, теперь ей было уже на всех наплевать. Маргаритка, занудная скотина Никифорович, ревнивец Костик, мама и папа, и так почти вычеркнувшие непутевую дочь из собственной благополучной жизни, их любимчик лапочка-Славочка оставались в прошлом.

— Нам пора, милая леди, — решительно сказал Дэвлин и, легко подхватив чемодан, пошел к двери. По-джентельменски распахнув ее перед дамой, он пропустил Елену вперед.

Троица вышла на лестницу. Елена закрыла дверь в свою маленькую, доставшуюся в наследство от дорогой бабушки, квартирку на пару замков и повернулась к метаморфам с улыбкой на губах. Связка ключей тяжело звякнула в кармане, словно часы, отмерившие начало нового времени, и Элька неожиданно рассмеялась, чувствуя себя свободной и бесконечно легкой, словно шарик, наполненный гелием, устремляющийся в беспредельный простор небес. Старые связи оборваны, новых еще нет, в душе предвкушение будущего и ветер странствий. Голова слегка кружилась от радости.

Дэвлин вежливо взял Эльку за правую руку. Сухая горячая ладошка Тэлина крепко сжала левую ладонь девушки, и метаморф по-дружески посоветовал:

— Зажмурься, а то голова кружиться станет, когда на дорогу выходить будем.

Елена последовала совету метаморфа и прикрыла глаза. В ту же минуту он сильно потянул ее за собой, и Элька сделала вынужденный шаг, потом еще один и еще. Первый еще отдавался слабым эхом на лестничной клетке стандартной хрущевской пятиэтажки, второй словно провалился в ватную пустоту, третий показал, что ступает Элька по какой-то твердой, но чертовки неровной, словно разбитая мостовая, поверхности. В нос ударил запах пыли, полыни и теплого ветра. Девушка открыла глаза: под ногами действительно была разъезженная до невозможности мощеная крупными неровными каменными плитами дорога, уходящая в никуда, по обеим сторонам которой высились заросли седой от пыли гигантской полыни, явно страдающей манией величия в тяжелой форме. Судя по всему, кто-то сказал этому растению, что оно дерево, и полынь поверила. Над головой выцветшей простынкой висело почти белесое небо.

— Ну вот, выбрались! — удовлетворенно вздохнул Тэлин, пробормотав себе под нос: — Не люблю я эти закрытые урбо-измерения!

— Мы на Дороге Между Мирами, — коротко пояснил для девушки Дэвлин.

— И что, автобусы регулярно ходят? — моментально поинтересовалась Элька, чтобы скрыть свое нервозное возбуждение.

— Иной раз пока экипаж дождешься, поседеешь, — охотно хихикнул Тэлин, встряхнув волосами. — Дэвлин уже в "Дормиризвоз", кажется, не одну сотню телег накатал, требуя четкого расписания движения, да и не он один — все без толку. Боги да маги, что посильнее, в дорогах не нуждаются, а все остальные крутятся как могут, на попутках добираются или своим ходом шествуют. Но тебе это сейчас не важно! И нам тоже! Посланники-метаморфы при исполнении могут найти выход на Дорогу из любого мира, а там уж своя служба доставки старается.

Дэвлин опустил чемодан Эльки в пыль на обочину, полез в свой безразмерный задний карман и достал маленький колокольчик из какого-то белесого металла на потрепанной бечеве. Метаморф намотал веревку на руку и принялся звонить в колокольчик, одновременно выкрикивая в разных вариациях одни и те же слова:

— Связист! Связист! Забирай последнего члена команды…. Забирай, мать твою! Сколько орать можно! Связист!

— Это он Силу-посланника вызывает, — меланхолично пояснил Тэлин Эльке.

— А-а, — с умным видом кивнула девушка, словно все поняла. Такой вид она частенько напускала на себя, когда Никифорович давал очередное тупое здание, но дала себе слово, когда выпадет подходящий момент, непременно уточнить, о ком это идет речь, если сейчас все не прояснится само.

Спустя минут десять немного охрипший Дэвлин закашлялся, сдался и, вздохнув, передал колокольчик Тэлину.

Элька сидела на чемодане, отмахиваясь от странных надоедливых желтых мошек, вознамерившихся непременно остаться в ее волосах в качестве украшений, и грелась на солнышке, выводя ногой замысловатые зигзаги в пыли обочины. Она слушала мелодичный звон, куда менее мелодичные вопли и наблюдала за тем, как в течение получаса пара метаморфов на все лады кляла и призывала некого Связиста. По дороге мимо троицы так никто и не проехал. Наконец, когда колокольчик в третий раз перешел к Дэвлину, и тот снова начал читать мантру "Связист! Связист! Мать твою!..", с небес послышался несколько недовольный, но весьма приятный мужской голос:

— Ну тут я. Чего разорались?

— Ты где был? — хором возмущенно завопили метаморфы. Чувствовалось, что к этому простому вопросу им хочется добавить ряд сильных эпитетов, характеризующих Связиста не с лучшей стороны, но при даме вежливые ребята на это не решились.