Глеб Дойников - Варяг Страница 5

Глаза Бейли загорелись. Идеально! Этот медведь с идиотским акцентом (и что это за дурацкая русская присказка «факенщит», которая постоянно проскальзывает в его беглой английской речи?) только что фактически подарил Японии свой крейсер! А чья в этом заслуга? Интересно, сколько, чего и как можно получить с Японии за неповрежденный крейсер первого ранга, самый быстрый в мире, кстати…

— Но, уважаемый господин Руднев, а зачем вам тогда вообще выходить на крейсере из Чемульпо? Стойте себе на рейде до окончания переговоров.

— Ну, во-первых, я хочу блефануть, и пригрозить Уриу утопить «Сунгари» минами «Варяга» на фарватере, если он не выпустит меня в Чифу! Посмотрим, насколько ему нужен порт Чемульпо! Зимой поднять обломки парохода две тысячи тонн — это не просто.

— А я что, вместе с остальными стационерами должен буду сидеть в этой дыре полгода, пока не расчистят фарватер??? Вы с ума сошли!!!

— Коммодор, я же сказал, что я блефую! Ну кто мне позволит топить пароход частной компании??? И в любом случае — фарватер десять кабельтовых, «Сунгари» перекроет меньше одного. Вы-то на «Телботе» пройдете, а вот транспорта с войсками макаки заморятся проводить! Другой вопрос, что это у нас с вами хватит мозгов, чтобы понять это, а макаки могут и купиться. Если Уриу не будет стрелять, то поверьте — в свободном уходе «Сунгари» я заинтересован побольше вашего.

"Понятно, надо предупредить Уриу, чтобы на переговорах на компромиссы не шел! И не открывал огня первым. Разоружение «Варяга» в Чемульпо, и точка. А через неделю «Телбот» отзовут, и пусть японцы делают с этим «Варягом» что хотят. Моя совесть чиста. И карман полон". Дипломатических способностей истинного Руднева хватало на то, чтобы читать мысли Бейли с лица как со страниц книги, выдержки и пофигизма Лже-Руднева хватило на то, чтобы их не откомментировать и не рассмеяться. Они начинали неплохо работать вместе!

— Ну что же, я передам ваши слова Уриу. Но зачем вы ломали комедию перед французом и итальянцем?

— Слушайте, о своей репутации мне тоже надо позаботиться! И потом, если они предупредят Уриу о моей готовности сражаться, договориться с ним будет проще. И потом, если мне удастся договориться с Уриу устроить маленькое шоу со стрельбой…

"Они предупредят Уриу? Шоу со стрельбой? Точно, он какой-то странный сегодня. Неужели настолько испугался? Нет, не быть России морской державой! Так не понимать обстановку, дрожать и избегать боя — ни один известный мне командир Royal Navy[4] так бы не поступил… А уж довести всего за два года новейший крейсер до такого состояния, что он не может дать более 50 % контрактной скорости, это вообще уму не постижимо".

Глава 4. Первая часть марлезонского балета.

Рейд Чемульпо, Корея. 27 января 1904 года.

В 15:45 русские корабли снялись с якорей и потянулись в сторону выхода из бухты. Первым шел «Кореец», что уже насторожило бы наблюдателя из будущего, будь такой рядом. За ним неторопливо на шести узлах тянулся «Варяг», последней плелась «Сунгари», нагруженная так, что ватерлиния ушла под воду на добрый фут. Что на нее свозили последние сутки со всего города — одному Богу известно, всем было не до этого. Японцы были слишком заняты высадкой десанта, англичанам и остальным стационерам было все равно. В начале фарватера «Кореец» разошелся на контркурсах с британским паровым катером, спешившим вернуть коммодора Бейли на свое законное место на мостике «Телбота». Он за прошедшие три часа успел обрадовать Уриу, что добыча достанется ему без боя и в неповрежденном состоянии. Все, что нужно для того сделать — не стрелять первым, проявить твердость на переговорах и не поддаваться ни на какой блеф со стороны Руднева! Об остальном позаботился он, многомудрый Бейли. Коммодор был в приподнятом настроении, хорошая прибавка к жалованью и безбедная старость ему обеспечена. Даже пара процентов от стоимости крейсера, это при 5 %-ой годовой ренте составит… В общем, коммодор был полностью погружен в свои счастливые мысли.

Как и было обещано, «Варяг» под напряженными взглядами с мостика «Асамы», отдал кормовой якорь на границе нейтральных вод. За ним бросила оба носовых якоря «Сунгари». Когда течением ее развернуло поперек фарватера, был также отдан и кормовой якорь. Команда подтянула к борту до этого шедшие на буксире шлюпки, зачем-то сразу четыре, и стала демонстративно перебираться на «Варяг». Причем шлюпки на борт «Варяга» не поднимали.

"Блефуйте, блефуйте, хоть бы шлюпки на «Варяг» подняли, а то все белыми нитками шито, — подумал Уриу. Он прибыл для переговоров на стоящую ближайшей к проходу "Асаму", — хотя если бы не предупреждение Бейли, вынужден признать, было бы неприятно выбирать между необходимостью обеспечить бесперебойное функционирование порта и уничтожением «Варяга». Слава богине Аматерасу, кажется, сегодня получится и то, и другое, и без потерь в кораблях. Неплохое начало войны, крейсера еще пригодятся Японии, вряд ли все остальные русские командиры окажутся трусами под стать этому Рудневу. Война еще впереди, а этот «Варяг» станет самым мощным бронепалубным крейсером в составе императорского флота".

Не доходя до «Асамы» примерно шести кабельтовых, бросил якорь и «Кореец», шедший с флажным сигналом по международному своду "Высылаю шлюпку с офицером для переговоров". На мостике «Асамы» Уриу был несколько обеспокоен чрезмерным сближением с потенциально враждебным кораблем. Но разглядев на палубе «Корейца» зачехленные орудия и почти полсотни человек, слоняющихся без дела и с любопытством разглядывающих приближающуюся «Асаму», отменил уже отданный сигнальщикам приказ о подъеме сигнала "Стой, а то открою огонь". В конце концов, сейчас главное — не сорвать удачное начало переговоров, и так вчера приняли, как потом выяснилось, уход из бухты «Корейца» за попытку помешать десантным транспортам. Нервы у всех на пределе, оно и понятно — первый день первой войны с европейской державой. Это не китайцев гонять, что для самураев привычно. По той же причине Уриу отказал командиру «Асамы» капитану первого ранга Ясиро в просьбе навести на «Кореец» орудия главного и среднего калибра. Один слишком нервный наводчик — и прощай бескровная победа и целый трофей. В конце концов, эта старая лодка все равно ничего «Асаме» не сделает, а пугать русских до начала переговоров пока не стоит. Рано.

В бинокль было видно, как с «Корейца» на катер, до этого шедший на буксире, перебрался офицер. "Наверное, сам Руднев пожаловал, раз ради него погнали «Кореец», кого попроще отправили бы сразу на катере", — подумал Уриу. Катер пришвартовался к трапу «Асамы» через десять минут. Судя по тому, с какой скоростью он плелся и как обильно при этом дымил, его машины и правда были не в лучшем состоянии, так что Бейли, скорее всего, не обманул в отношении состояния «Варяга». Поднявшийся по трапу офицер, представившийся как лейтенант Берлинг (странно, подумал Уриу, на переговоры о капитуляции мог бы пожаловать и сам Руднев, или он ожидает на «Корейце» для проведения второго раунда, а этот лейтенант не более чем прощупывание почвы?) вручил Уриу пакет. Примерно догадываясь о его содержимом, Уриу неторопливо, смакуя момент, вскрыл его. На единственном вложенном листке был текст следующего содержания: