Юлия Галанина - Кодекс Ведьмы Страница 5

И первое открытие, которое меня ожидало при новой встрече с наставником — запах страха.

Это было настолько неожиданно, что я не поверила.

Мы не привыкли обращать внимание на запахи, оставляя обоняние диким зверям, считая, что дым от очагов лишил нас носа.

Но женщину в поре, когда она способна вынашивать и рожать детей, природа наделяет тонким, воистину звериным нюхом. Это невыносимо осложняет жизнь, но и привносит новые ощущения, необычные знания. Возможно, такова одна из защит матери. Я только по запаху способна понять, в каком настроении вернулся мой муж домой. Хотя он мне и не верит. Но я чувствую запахи — чувствую вплоть до изнуряющей головной боли.

И знаю запах радости и запах ненависти, запах страха и запах болезни. Ужасный, въедливый и липкий запах старости, пропитывающий места, где живут пожилые люди.

И это тяжелое знание.

Между занятиями я подошла к наставнику почти вплотную и попросила его еще раз показать прошлое упражнение, в котором по очереди пихаются коленками.

Насторожившийся взгляд и резкий запах, поплывший от пришлого наставника, говорили, что я для него — угроза, что я не должна, я не имею права подходить так близко. Едкий запах вожделения смешивался со жгучим запахом страха. Человек в черных одеждах больше боялся меня, чем хотел.

Поведение наставника сразу снимало самый важный вопрос: то, что произошло на прошлом занятии, могло быть чем угодно, только не тем, что называют любовью, когда двоих тащит друг к другу, как на аркане, и нет силы помешать этому. Потому что любовь это когда люди одиноки и ищут свои половинки. Когда же не люди не одиноки, это не любовь, — это беда. И боль. Так думает ведьма. С такой бедой можно справиться, но требуются время и силы.

Произошедшее было не тем, и не тем. Мы были чужие друг другу.

И это было хорошо.

Но я не понимала, почему он меня боится?

Мы же друг другу чужие. Совсем.

Почему наставник не боялся и не держался на расстоянии в прошлый раз?

Почему он так по-разному себя ведет?

Я отошла на безопасное для наставника расстояние.

И решила рассмотреть его повнимательнее. Раньше такого желания не возникало.

Если интересное — это то, что с чем раньше не сталкивался, то интереснее пришлого наставника мне не встречалось: у него не было постоянного возраста.

Когда он приходил на занятия, его лицо было лицом пожилого, уставшего, мрачного человека. Это было не лицо, а надгробный камень.

Начиналась разминка — и он на глазах молодел. Куда-то исчезал тусклый взгляд, мешки под глазами, желваки на скулах, складки на щеках — вполне симпатичный мальчишка ловко, мягко двигался, шурша черными одеждами. Когда он улыбался, на щеках его проступали ямочки. В такие мгновения смотреть на него было приятно.

Но длилось это недолго, лицо снова окаменевало, мертвые глаза смотрели из глазниц, как арбалеты из укрытий. Сразу хотелось опустить взгляд, уйти с линии обстрела, не сталкиваться с неживым взглядом.

А вот тело, казалось, жило своей жизнью. Особенно руки. Они завораживали — плавными, мягкими движениями, своеобразной красотой линий. Так бывает красиво то, в чем нет ненужного, излишнего.

Наставник был жилист и крепок. Темноволос. Слегка сутул. Совершенно неприметен. И невысок. Всего лишь на полголовы выше меня.

Магия ведьмы складывается из многих вещей.

Зернышко к зернышку, капелька к капельке, волосок к волоску. Здесь не нужно спешить. Мягкость, а не грубая сила. Терпение, а не напор.

Мы зачастую путаем свои представления о вещах, событиях и других людях с самими вещами, событиями и другими людьми.

Но золото и позолота смотрятся одинаково. Ведут они себя по-разному.

Золото всегда ведет себя, как золото. Не меняясь со временем.

Позолота может выглядеть ярче золота, но рано или поздно облупится. И тогда из-под блестящей шкурки полезет неприкрытая основа, оскалится медь или тускло ощерится олово. И выглядеть это будет гадко.

Ведьма старается иметь дело только с золотом. Потому что это вопрос жизни и смерти. Позолота тебя предаст в тяжелую минуту, а золото нет.

Настоящее — надежней! И всегда сторицей возвращает ту цену, которую за него приходится отдать, какой бы большой она поначалу не казалась.

Глава пятая

ПОСЛУШНИК ПОДНИМАЕТ ТРЕНОЖНИК

Занятия у наставника в черных одеждах продолжались.

Мне стало любопытно: а если делать все, что он показывает, в едином порыве с ним? Ведь именно к этому мы стремимся, я думаю.

В неживое лицо ему можно и не глядеть, главное, следить за движениями и отражать их, как зеркало.

Он обещал открыть нам чудесные силы, пронизывающие Вселенную, которыми он управляет — вот и попытаемся уловить их присутствие.

Это походило на танец, только на расстоянии.

Посыл — отзыв. Один ведет, второй повторяет. Мягкие движения, расслабленное тело, порхающие руки, красота.

После каждого упражнения следовало несколько мгновений покоя. Нужно было расслаблено стоять на полусогнутых ногах, вслушиваться в себя. Не пугаться, если тело будет странно вести, так надо, это таинственные силы о которых мы узнаем в свое время.

Я и не пугалась — в расслабленном состоянии суставы работают хорошо, и тело чутко откликается на любые вещи. Мышца сократилась, кто-то рядом колыхнулся, дверь открылась. Голова чуть наклонилась — податливое туловище качнулось вперед, потом назад. Ничего чудесного, все объяснимо.

Мы стояли и колыхались как морские травы под водой.

И вот после того, как мы затанцевали с наставником один танец на двоих, во время созерцательного покоя я почувствовала странные изменения — словно тугая волна пришла оттуда, где стоял человек в черных одеждах, и меня закачало березкой на ветру.

Это было ни на что не похоже.

Точнее, похоже: на наших глазах наставник показывал, как он на расстоянии воздействует на одну из женщин, "особо способную к учению", урча, как тигр и мягко, точно лапой, делая таинственные движения рукой. На новичках он этого не показывал, наверное, боялся, что они не особо способны к учению, урчи не урчи.

Мысленно спросила я у этой волны:

— Ты кто? Какой ты?

И мне показалось, что прозвучал ответ:

— Я сильный. Хочешь, я тебя покачаю?

— Покачай!

И в тот миг я поверила ему!

Этому пришлому человеку в черных одеждах.

В то, что он владеет чем-то, неизвестным мне, ведьме. Чем-то чудесным.

И он это понял.

И был доволен.

Близились самые темные зимние дни.

В такие дни нужно иметь наготове светильники и топливо для костров. Чтобы не уверовать в то, что темнота и холод навсегда.