Светлана Жданова - Оставившему Полночь Под Крылом Страница 5

Материться хотелось — просто жутко. Но я помнил про подзатыльники и разбитую губу. Поэтому просто сплюнул кровь, озадаченно оборачиваясь на Владимира и Хади, внутренне готовясь к подобным же переменам.

— Места маловато, — фыркнул блондинчик и начал стягивать с себя куртку. — Я в воздух. За Венцем приглядите?

— Ты ж хотел, чтобы я того, — сложил я ручки на груди и задушено высунул язык.

— Я хочу, чтобы ты закончил свой путь кармы и вернулся домой. А пока — рано!

Хади чуть подпрыгнул… раскрывая большие кожистые крылья.

Я не выдержал и выругался.

— Мышка летучая, — подтвердил мои глюки Владимир. Затем кивнул, словно прислушиваясь к голосам в своей голове, — Альбинос. Никуда не суйся и проследи пока за моим телом.

Не успел я ничего сказать, как Владимир легко запрыгнул на большой валун, поросший мхом. Прикрыв глаза и выровняв дыхание после долгого бега, молодой человек шумно выдохнул и… из него словно поднялась его тень, выбираясь из тела, как из кокона, взмывая в небо чернильным силуэтом, оставляя на холодном камне остывающее тело.

Ну прекрасно! У меня глобальный такой сдвиг по фазе и почти мертвое тело туриста на руках.

Через пару секунд я раздумал зубоскалить и биться головой об камень по этому поводу.

Почти живые и какие-то наполненные тени напали со всех сторон сразу. Слишком материальные, слишком агрессивные и какие-то совершенно озлобленные, чтобы отмахнуться. Но в тот же момент и моя компания потеряла все, надо признать последние, человеческие признаки. И если в двойняшках и Кирилле просто оказалось больше чисто звериной грации и гибкости, то у Натана буквально запылала его красная шевелюра.

Про то, что Хади у нас с крыльями, а Владимир вообще из тела сбежал, я старался не думать.

Всё, что было потом, потонуло в мазках зловонной тьмы, огне и отблесках металла. Они дрались со странными, почти нереальными существами, с грязными призраками, желающими лишь крови и боли. Они дрались почти играючи, почти не в серьез… Почти.

Я как завороженный наблюдал за этим, впитывая в себя каждое движение, каждый отблеск так называемой магии, каждый удар и звук. И именно тогда понимал, что всё это мне знакомо. Ни когда закутанные в тряпки уроды расстреливают бегущих к моему самолету молодых парней, ни когда сам отбиваешься от таких же, попав по дороге в засаду, даже не уличная потасовка на ножичках. Мне знакома вот это — сталь и магия.

Засмотревшись и закопавшись к себе, я не заметил приближение еще одной твари. Она явно была ранена и испытывала какой-то паранормальный голод. Голод до жизни. Я почувствовал ее холод спиной, тут же разворачиваясь и хватаясь за охотничий нож. Вот только уже тогда понимал, что простая сталь такую дрянь не возьмет. Страха не было. Зато было понимание, что рядом со мной тело молодого парня, который как бы сам сейчас занят и в виде собственной тени гоняет подобную же гадину.

Смотря прямо на эту пакость, я начал медленно отползать в сторону, постепенно поднимаясь на ноги и не отрывая от нее взгляда. Когда же полностью выпрямился, оказалось, что отступать мне больше некуда, за спиной несколько каменных ступеней вниз и пропасть. Наверное, стоило еще раньше позвать кого-то, но я почему-то об этом даже не подумал. Возможно, была задета моя гордость, всё же проводник тут я, а дерутся какие-то мальчишки. Возможно, я слишком привык сам за себя отвечать. Или же всё происходящее до сих пор казалось мне каким-то диким и нереальным сном, типа тех, от которых я просыпаюсь посреди ночи, с болящим телом и мокрыми от пота простынями. Но вот я стою над обрывом, напротив меня эта темная дрянь, колышется на горном ветру и воняет, истекая какой-то грязью вперемешку с протухшей кровью. И знаете, мне не страшно. Совсем.

— Стой, — Хади тьелхом остановил дернувшегося было Натана.

— Он сейчас просто человек.

— Он никогда не был человеком. Души драконов даже перерождаясь, остаются драконами. Чтобы снова ими стать где-то в другом мире. А он у нас вообще уникум! Когда погибают все остальные, по ним плачут их женщины, а его ждет один из самых суровых мужиков клана! — вредненько захихикал Хади.

— Я… не понял, он в вашем мире… баба?

— Ты только ему не говорила, а то докажет, какая он баба, еще три дня сидеть не сможешь.

Пока Хади болтал, человек с душой дракона и истерзанная душа преступника, принесенного в жертву, смотрели друг на друга. Вот только в какой-то момент Венцеслав медленно, словно не совсем понимая, что делает, протянул руку, едва коснувшись тени. Хади видел, как светящаяся плеть, опережая пальцы, чуть лизнула сгусток темной энергии… который буквально лопнул.

— Вот поэтому его еще зовут Длиннохвостым, — вздохнул асур, чувствуя такое облегчение, словно с его плеч эта гора свалилась. — Мало кто из драконов клана умеет владеть астральным телом, как физическим. Он — умел.

— Это отстирывается? — крикнул им невысокий, какой-то весь костистый и слегка нескладный мужчина. С его одежды и волос густо капала прогнившая слизь. — Почему вы чистые, а я…

Тут произошло новое землетрясение, их всех нехило так тряхануло и довольно невысокому Хаделиону показалось, что его сначала подкинуло вверх, потом резко вниз и даже слегка замутило от таких выкрутасов. А уж когда он увидел, как Венц машет рыками, напрасно пытаясь восстановить равновесие, вообще всё внутри похолодело.

Хади бросился вперед, попутно, поднимая снизу воздушный шторм. Их всех разом обжало каменной крошкой в лицо, причиняя больше последствий, чем драка. Вот только всё оказалось зря… Под валуном, с которого скинула Венца, где-то в метре виднелась каменная ступень, заполненная щебнем и поросшая мхом.

— Вот и полетал, — рассмеялся парень, сверкая золотыми глазищами. Раньше они были светло-карими, почти прозрачными. — Правда, чуть всю задницу не отбил. Надеюсь, это не всегда так?

— Нет, обычно ты о своей заднице больше беспокоишься, — облегченно улыбнулся асур, не зная, как реагировать на изменения во внешности парня.

Когда он впервые увидел Венца, тот совсем не напоминал стройного, гибкого и сильного дракона, в каждом движении которого было столько энергии и чувственности, что даже наблюдать за ним оказывалось настоящим удовольствием. А тут такое нескладное, невысокое, едва ли не с самого Хади, сухое чудо, с топорщащимся ежиком русых волос и вечно кривящимися губами. Конечно, присмотревшись, асур понял, что слабым его не назовешь, парень был жилист и ловок, по прежнему не плохо обращаясь с тем, что имел в наличии, но внутренней зажатости это не отменно. Неудобно все же дракону в теле человека.