Кирилл Клеванский - Чернокнижник. Черная Месса Страница 5

— П — п-простите, что?

Руки Алекса дрожали так сильно, что ими можно было приготовить взбитые сливки.

— Заберите у меня это, — назвавшийся лепреконом коротышка со страхом указал на книгу.

Дум с надеждой обернулся, но не увидел продавца. В голове же прозвучали страшные слова «работать в дни, когда необходимо». Видимо Алексу придется отрабатывать свою койку прямо в день заселения.

— Вам, наверно, нужно заполнить какую‑нибудь форму…

Стоило только произнести эти слова, как гроссбух, лежавший на прилавке, самостоятельно открылся. Прошелестели страницы, резво перебегая с одного края на другой, пока книга не замерла на чистом листе. В воздух, под усилившееся дрожание рук, взмыла старая перьевая ручка и зашкрябала по бумаге.

«Гриморий „Черная месса“ принят 23 августа, 5678 г. от падения Змея».

— Падения змея, — пробубнил Алекс, не веря своим глазам. — Проклятье, что было в том хот — доге?! Который, если подумать, я так и не съел…

— Так вы возьмете книгу или нет?! — пропищал поклонник зеленого цвета.

Только сейчас Дум заметил, что коротышка стоял вовсе не на земле, а на небольшом облаке. Именно из‑за этого он мог спокойно выглядывать из‑за высокого прилавка.

— У вас там электрический привод и система зеркал, да? — с надеждой в голосе спросил парень.

— Какой, к чешуйкам Змея, привод?! Вы что, не поним… — и без того огромные глаза клиента распахнулись еще шире и он с неподдельным ужасом уставился на входную дверь. Та, словно дополняя и без того безумную ситуацию, каким‑то образом оказалась в центре стены. — Уже поздно…

С легким хлопком облачко исчезло и «лепрекон» рухнул на пол. Обняв себя за плечи, он заплакал.

— Мы покойники, мы покойники, мы покойники, — бубнил он, жуя нижнюю губу.

— Сэр, успокойтесь, — произнес Алекс, понимая что самому ему до спокойствия очень далеко. — Кто за вами гонится? Может надо вызвать полицию?

— Полицию? — фыркнул коротышка. — Что полиция сможет сделать с Искариотами?

— С кем?

— С нами, — прозвучал ответ.

Через порог перешагнуло пятеро человек. Все, как на подбор, высокие, широкоплечие, с обветренными лицами и стальными, полными решимости взглядами. Впереди же и вовсе стоял эдакий «дядька Черномор». Короткая черная борода и лысая голова лишь подчеркивали неестественно мускулистую шею и руки, способные скрутить не только подкову, но и футбольную штангу.

— Все, я понял! — чуть ли не истерически засмеялся Алекс. — Это какое‑то студенческое посвящение? Прием в «братство»? Вон, и футболисты уже здесь. А вы, сэр, наверно актер по найму, да?

— Не вмешивайся, Продавец, — прозвучал тихий, свистящий голос.

К пятерке «футболистов» присоединился дедок. Если так можно было назвать каланчу под шесть футов ростом и около двух в плечах. Такому бы на сцене мышцами сверкать, а не девушек под руки водить. Леди, кстати, была не то чтобы красива, но мила. Разве что коротковата ростом и слишком по — мальчишески стрижена. Алексу такие никогда не нравились.

— Простите, но…

И вновь договорить парню не было суждено. Пока пара не перешагнула порог, Дум ясно видел, как старик вел спутницу под руку, но стоило им миновать каменную полосу и все изменилось. Теперь старче держал леди на привязи. Странная цепь и ошейник, словно выкованные из тумана, надежно удерживали девушку.

— Я вызываю полицию! — голос Дума дал петуха.

Пока парень пытался дозвониться до «9–1–1» в зале висела тишина. Бессмертная Нокиа не подвела хозяина и послушно включилась, но сеть телефон так и не обнаружил.

— Стационарный! — Алекс ринулся к трубке, но, как это было этажом выше, не обнаружил ни провода, ни розетки.

Некоторое время Дум стоял безмолвно, пока медленно не поднял руки в известном жесте сдачи.

— Я бедный студент, — все так же с надеждой произнес он. — у меня есть только семь сотен. Забирайте, только не калечьте. Я еще страховку не успел оформить.

«Футболисты» переглянулись и один из них картинно помахал пальцем у виска.

— Я слышал, что Продавцы эксцентричны, — произнес он. — Но этот явно дурак.

В зале вновь повисла тишина, но на этот раз прервалась вовсе не диалогом на грани безумия. «Лепрекон», решивший, что ему представился шанс сделать ноги, слишком резко вскочил. Звякнули бубенцы, вдребезги разбивая покров безмолвия.

Великан ловким движением скрутил крышку тубуса, но коротышка оказался быстрее. Он поднял ладонь и выстрелил из неё прозрачной радужной лентой. Та взвилась змеей и, опутав тубус, выдернула его из рук преследователя.

По залу просвистел даже с виду старый меч — бастард, вонзившись в книжный стеллаж всего в дюйме от головы Алекса. Тот успел различить и обычную крестовину и странное «яблоко», где вместо противовеса красовалась расплющенная древняя монета. Еще более древняя, чем серебристый клинок.

— Джин, — просвистел старик и дернул туманную цепь.

Леди что‑то произнесла и коснулась одного из многочисленных колец. То вспыхнуло черным и с ладони девушки сорвалась сияющая тьмой молния. Лепрекон закричал и выставил перед собой схваченный с прилавка фолиант.

— Нет! — чуть ли не хором выкрикнули Искариоты, но было уже поздно.

Ошалевший Дум будто в замедленной съемке наблюдал за тем, как медленно ползет сквозь зал темно — фиолетовая молния. Как жадно она прогрызает себе путь сквозь воздух, сжигая кислород и осыпая пол горячими искрами.

Алекс от испуга шагнул назад и ударился спиной о стойку. Завибрировал клинок и выскользнул из деревянного плена. В падении меч зацепил вазу, а она, в свою очередь, столкнула с прилавка зеркало. То взлетело и попало прямо между молнией и зажмурившимся коротышкой.

Пучок света ударил по глянцевой поверхности, но не сжег или разбил её, а прошел насквозь, сменив цвет. В фолиант теперь вонзилась вовсе не темная, а белая молния. Вспыхнула порча и черным прахом развеялась книга, а лепрекон закричал так, как никогда не кричали ведьмы, снедаемые жаром инквизиторских костров.

Опять нарушая законы физики, молния прошла насквозь «зеленого джентльмена». Вот только тот все равно не пережил удара. Он лопнул мыльным пузырем, оставив после себя мерцающее, белое облачко.

Черный прах, облако и молния сплелись в каком‑то безумной танце и вся эта круговерть непонятных энергий понеслась дальше, пока не вошла прямо в грудь Алексу.

Все его тело внезапно окунули в чан с кипящей серой, но неизвестному показалось этого мало. Тот колол его иглами, протыкая каждую клеточку, каждый атом. Сдабривал раны солью и щедро поливая йодом.