Михаил Попов - Пророчество Золотого Перуна Страница 5

Яросвет еще раздумывал, сходить ли к колодцу умыться, а руки уже жадно рвали истекающее ароматным соком мясо и кидали далеко не маленькие куски в рот. Парнишка философски смирился с тем, что помыться с утра не удалось, но дал себе слово обязательно основательно искупаться днем.

— Не успел глаза продрать, уже жреть, — недовольно буркнул Велимудр. — Впрочем наедайся наперед. Когда сегодня еще поешь, неизвестно, а дел предстоит много. Значит так. Ты мясо-то глотай, а меня слушай внимательно. Отправляйся на капище. Скажешь там, что обряд проведем через два дня. Пусть приготовят все что нужно. Да скажи, видение мне было. Постарается Кощей, через слуг своих, помешать обряду. Пусть охрану удвоят, а то и утроят. Лучше перебдеть, чем… хм… потом битву проиграть. После этого отправляйся в Черный Бор…

Ярко поперхнулся сочным куском.

— Но там же…

— Не съедят. Скажешь я послал. Найдешь там хижину отшельника Лесомира. Передашь ему слова следующие. Скажи, вновь Кощей на Русь прет. Да еще скажи, Золотого Перуна собирать будем и его помощь лишней не будет. И, я прошу его в память дружбы старой.

Ярко что-то промычал, рот заполнен сочным мясом, говорить сложно, потом энергично закивал, мол, все понял, попытался сглотнуть, подавился, закашлялся, и все мясо нашло пристанище на противоположной стене.

— Когда ж ты перестанешь быть такой дубиной? — сморщился Велимудр. — Учишь, тебя, учишь, а все как, хм, этим, хм, пусть носом, об лед…

Когда весь скрылась из виду, Яросвет позволил себе идти помедленнее. Небо по-прежнему скрыто тяжелыми тучами, ни малейшего тебе проблеска солнца. Хорошо хоть, подумал Яросвет, дождя нет. А то вымок бы весь, как рыба в озере.

Первые капли дождя упали на землю в тот момент, когда он подошел к лесу. Густые кроны переплетались в вышине и неплохо удерживали льющуюся с неба воду. Конечно сухим не останешься, но и вымокнуть не вымокнешь. Да и слякоти такой как в поле нет. Правда плохо то, что при солнце и то здесь не слишком светло, а с такими тучами и вовсе вокруг сумерки. Зверье и птахи лесные держались тихонечко, будто и не они хозяева леса. Видно чувствовали в воздухе что-то нехорошее, опасное.

До капища было не так уж и далеко, но идти нужно было по тропкам тайным, не известным непосвященным. Поэтому когда Яросвет добрался до места, было уже за полдень.

Капище размещалось на большой поляне, в самой середине леса. Окруженное частоколом из огромных бревен, на которых висели черепа жертвенных животных. В самом центре стоял огромный истукан Перуна, с большим, плоским жертвенным камнем в основании. Вокруг камня еще истуканы, поменьше — другие боги. Немного на отшибе, стоял большой дом, в котором собирались волхвы. К нему-то и направился Яросвет.

Старейшие внимательно выслушали наказ Велимудра и, не теряя времени, приступили к подготовке обряда. Яросвет взялся было помогать, но его прогнали, объяснив что думают о таком помощнике. Так рухнула последняя надежда не ходить в Черный Бор.

Черный Бор, располагался в том же лесу, что и капище, только ходили о нем рассказы нехорошие, страшные. Еще мальцом слышал Яросвет зловещие истории о нечисти там обитающей, о бесчинствах леших, в общем пренеприятнейшее местечко. Ну и пусть, — обиженно подумал он. — Пойду туда, сгину, вот тогда поймет Велимудр, какого хорошего парня сгубил. Заплачет, проклянет каждый тот миг, когда мне затрещины отвешивал. Но поздно будет…

Как наяву, представил Яросвет тризну, по нему горемыке. Как убиваются все вокруг, как Велимудр кается перед всеми. Мол, простите меня люди, я виноват, нет мне теперь прощения. А он сам лежит в новых одежах, в лице ни кровиночки и не слышит горького плача волхва…

— Ну ты, боров, смотри куда прешь! Ногу мне отдавил, а мне еще белок таскать! — раздалось откуда-то снизу жалобное верещание. — Если до вечеру не справлюсь, меня же дед выпорет!

Глава 2

Ошалевший Яросвет глянул под ноги, и от увиденного бросился бежать по-рачьи — спиной вперед. Но споткнувшись о корягу, упал, и тут же вскочил как ужаленный. Аккурат в месте его приземления из земли торчал неприятный, твердый сучок, слегка прикрытый палыми листьями. Потирая ушибленное место, он рассматривал большую, по пояс, говорящую шишку, которая баюкала ушибленную ногу, похожую на тоненькую, сухую веточку, и сердито зыркала на человека блестящими черными глазками-бусинками.

— Ну что уставился? — обиделась «шишка». — Леших никогда не видел, что ли?

— Я… Это… Ну… — заикался Яросвет не понимая, почему еще не потерял сознания от страха. — Извини, в обчем. Задумался…

— Задумался он! — не унимался лешачок. — А я хромай теперь по его милости. Как я с такой ногой людей пужать буду?

— А ты не пужай! И вообще, — возмутился Яросвет, — Ты в Черном Бору сидеть должен, а не по человеческим лесам носиться!

— Ну ты даешь, человек! — опешил тот. — А мы где же по-твоему? У бабушки на блинах?

— Мы? — пришел черед Яросвета удивляться. — Мы, это…

Он огляделся. С каждой минутой в душе нарастало непонятное чувство тревоги.

— Мы в лесу… — неуверенно пробормотал он. Вдруг догадка молнией пронзила мозг. Лицо стало белее волос на голове Велимудра. — Ч-ч-черн-н-ный Б-б-бор? Ма-а-а-ма-а-а-а!!!

Лешачок с жалостью смотрел на дрожащего в лихорадке светловолосого здорового парня. Надо же, ростом с медведя вымахал, а трясется как мышь.

— Да будет тебе орать, всех белок мне распужаешь! Хотя… Я тут тоже на днях так перетрусил, — доверительно признался лешачок. — Иду, смотрю, вроде наши гуляют, празднуют чавой-то. Вроде даже рожи знакомые увидел, а подошел ближе, глядь — а это люди. Перемазались зачем-то грязью и песни орут, охальники. Я с перепугу так бежал, что за минуту до Черного Бора добрался. Деду рассказал, а тот только подзатыльник отвесил, брешешь мол.

Лешачок грустно вздохнул. Яросвет потихоньку приходил в себя. Вроде пока не съели, не растерзали. Да и лешачок к нему с пониманием, по-человечески… Хотя какое по-человечески — нежить ведь.

Никогда больше не буду мечтать, поклялся себе Яросвет. А лешачку сказал:

— Ты, это… Прости, что я наступил… Не со зла, ить, я… — и желая загладить вину неожиданно предложил: — А хочешь, я это… ну… научу тебя свистульки резать?

Лешачок подозрительно сощурился.

— А не брешешь?

— Да ты за кого меня принимаешь? — Яросвет достал нож и осмотрелся. — Главное ить, подходящую дудку найти.

Подходящая дудка отыскалась поблизости, и Яросвет, со всей серьезностью, приступил к передаче опыта.

— Ну, как, уловил? — спросил он, когда работа над свистулькой была закончена.