Кристофер Банч - Король-Провидец Страница 5

— Хорошо, сэр. Вы задали вопрос. Я не имею понятия, что нас ожидает, но есть старая армейская поговорка: когда мост на пути ненадежен, посылай вперед тех, о ком потом меньше всего пожалеешь, чтобы они испытали его на прочность.

Поговорка Биканера не удивила меня. Я уже почти не сомневался в том, что назревают крупные неприятности и полк избрал наиболее подходящего жертвенного агнца на алтарь бога войны. Я поблагодарил эскадронного проводника за пищу для размышлений, но не стал развивать эту тему. Его моральный дух был для меня гораздо важнее, чем состояние любого из моих людей, и я не был заинтересован в его дальнейшем расстройстве. Груз ответственности лежал на моих плечах. Мой отец неоднократно повторял: «Если хочешь носить плащ командующего, то помни, что нет одежды тяжелее, и эта ноша по плечу лишь настоящему мужчине».

Мы достигли Ренана и сразу же направились к баракам, где согласно полученным мною приказам нас ожидала пехотная рота. Они были на месте — сто двадцать человек из Куррамской Легкой Пехоты. По словам эскадронного проводника Биканера, они не считались лучшими солдатами, но и далеко не самыми худшими.

— Поначалу у них будут проблемы, так как они не имеют опыта в стычках с хиллменами, — добавил он. — Но они быстро научатся, если захотят выжить, иначе на горных склонах прибавится новых костей.

Рота была полностью укомплектована офицерами под руководством капитана Меллета, который производил впечатление надежного служаки, не скорого в нападении, зато прочного в обороне. Он не выказал удивления тем, что я, уступавший ему в чине, назначался командующим экспедицией; лишь выразил надежду, что я не стану отдавать распоряжений пехотинцам через его голову. Я заверил его в том, что несмотря на мою молодость мне знакомо понятие армейской субординации. Потом я поинтересовался, где остановился наш новый начальник, новый полномочный посол на территории Спорных Земель, чтобы обратиться к нему с рапортом.

— Он уже в пути, — ответил капитан Меллет.

— Что?

— Позавчера вечером он получил шифрованное послание по гелиографу из Никеи. Ему предписывалось немедленно отправиться в Сайану, не дожидаясь эскорта. Приказ исходил напрямую от Совета Десяти. Там говорилось, что на основании надежных сведений о нарастающем кризисе в столице Кейта, полученных от придворных провидцев, Нумантия должна немедленно направить туда своего представителя. Он отбыл вчера на рассвете, сказав, что мы сможем догнать его в пути после прибытия кавалерии.

Я был потрясен.

— Капитан, вы утверждаете, что посол уехал в Спорные Земли без всякого эскорта ? Ведь его путь лежит через Сулемское ущелье, не так ли?

— Да, сэр. Мы все считали это неправильным, но он заявил, что полученный им приказ совершенно четкий и не подлежит обсуждению. Он также добавил, что по сведениям Совета Десяти, с горскими племенами существует договоренность о безопасном проходе через ущелье. Как вы знаете, он тоже провидец и считает, что сможет почувствовать любую угрозу, прежде чем на него нападут.

— Голый Иса с проклятым мечом! — выругался я. — Неужели Совет Десяти воображает, будто хиллмены сдержат свое слово?

Даже такой новичок, как я, понимал, насколько это нелепо. Особенно при проходе через Сулемское ущелье высокопоставленного чиновника, который, несомненно, везет с собой богатые дары для правителя Сайаны.

— Сколько человек в его отряде? Он передвигается быстро?

— Около двадцати. У него четыре слона с погонщиками, шестеро всадников и четыре повозки, тяжело нагруженные поклажей и припасами. Восемь возниц, по двое на каждую повозку. С упряжными животными он без труда обгоняет пехоту на марше.

Это было глупо. Хуже того, это было настоящим безумием! Я вспомнил поговорку эскадронного проводника Биканера, но я не стал тратить время на размышления.

— Капитан, как скоро ваши люди смогут подготовиться к выходу?

— Два... три часа.

— Даю вам два часа. Я хочу, чтобы к этому времени ваша рота выстроилась у ворот с готовым обозом. Нужно догнать посла, прежде чем этот болван погубит себя и своих людей — а это произойдет, как только они углубятся в Сулемское ущелье на расстояние полета стрелы... если только хиллмены не полные идиоты.

На лице капитана Меллета медленно проступило встревоженное выражение. Оттолкнув стул, он зычным голосом позвал своих легатов. Я было направился к двери, но по пути обернулся.

— Капитан, как зовут нашего высокочтимого посла-самоубийцу?

— Тенедос. Лейш Тенедос.

Прошло почти три часа, прежде чем мы выступили в поход. Мои отец и лучшие лицейские инструкторы утверждали, что терпение может быть величайшим достоинством офицера; так оно и вышло в тот день. Мне хотелось криком подгонять солдат, размеренно марширующих по грунтовой дороге, медленно поднимавшейся к предгорьям. Мне хотелось припустить наших волов спотыкающейся рысью. Клянусь доспехами Исы, мне хотелось, чтобы все мы оседлали коней и пустились галопом!

Но я хранил молчание, пережевывая свой язык, словно первосортную говядину, и мы медленно тащились вперед.

Раньше я считал, что наши повозки движутся медленно, но они выглядели скаковыми колесницами по сравнению с фургонами пехоты. Похоже, КЛП [1] путешествовала со всеми пожитками, накопленными за годы службы, включая нескольких женщин из обоза, которые могли сделать честь мехулскому борделю под названием «Гнилой Ряд».

В ту ночь мы встали лагерем, так и не увидев на горизонте отряда посла Тенедоса.

С первыми лучами солнца я выслал вперед по дороге наряд из пяти улан. В случае встречи с дипломатом они должны были попросить его остановиться и подождать до прибытия эскорта. Я также приказал им возвращаться не позднее сумерек: мы были уже неподалеку от гор, а хиллмены весьма свободно трактуют понятие границы. Они вполне могли выставить засады на подступах к ущелью.

На закате мы разбили лагерь для второй ночевки. Высланный мною наряд вернулся, как только зажглись походные костры. Должно быть, посол ехал быстрее, чем думал капитан Меллет: они никого не видели. Но он — или, во всяком случае, какой-то караван — проезжал впереди, поскольку наряд обнаружил кучи слоновьего помета.

— Может, это и слоны, — проворчал кто-то из задних рядов. — А может, нашего дипломата прохватил такой понос после запора, какого я не видел с тех пор, как маменька напоила моего братца отваром крушины.

Я сделал вид, что ничего не слышал, но взял шутника на заметку, и когда пришло время посылать наряд на мытье посуды после ужина, этот улан оказался в числе избранных.