Кристина Белик - Рожденный вечно властвовать Страница 5

Нарисую березы, решил Том. Он любил березы, их красивые стволы и мелкие зеленые листья. И пусть расшифровывает мою психику по ним, с улыбкой подумал он. Времени на рисования было мало, но Томас хорошо рисовал, гораздо быстрее и красивее других, поэтому к концу времени его рисунок был готов. Это были красивые березы, самая большая из них стояла посередине, а 2 поменьше были немного дальше ее. Том еще раз полюбовался своей картиной, а затем отложил ее в сторону.

Наконец время кончилось, и психолог начал проверять рисунки, детей вызывая их по одному. Первым оказался Тирет Волкман, мальчик с волнистыми, каштановыми волосами, он так боялся, что его ноги подкашивались, когда он шёл со своим рисунком. Психолог показала рисунок детям, на нем были изображены мужчина, женщина и мальчик собакой. Тому стало жалко Тирета, он мечтал иметь семью. Томасу тоже хотелось жить не в приюте, а с родителями, наверное, это была самая заветная мечта Тома, но он, ни когда бы, не изобразил это на своей картине. Он не хотел, чтобы психолог знала о его самой заветной мечте. Ариадна Ликтовна похвалила Тирета, сказав, что он очень красиво умеет рисовать. Она объяснила детям, что у Тирета очень хорошая мечта и, что, а током мечтать стоит. За Тиретом последовала Инжели, которая нарисовала себя в парке аттракционов со сладкой ватой в руках. Том слушал психолога в пол уха, пока не услышал, Томас Эртл.

Том вздрогнул, встал со своего стула, схватил свой рисунок и направился к психологу. Ариадна Ликтовна долго рассматривала рисунок Тома, гораздо дольше, чем другие картины.

-Ты красиво рисуешь, - сказала, наконец, она.

-Спасибо, - вежливо поблагодарил Том.

-Но, скажи Томас, почему ты изобразил именно березы?!

Том замялся, но затем, придумал ответ.

-Вы сказали изобразить свою мечту или нечто прекрасное, я изобразил березы, потому что считаю, что они красивы, гораздо красивее тех вещей, которые делаются руками людей.

-Ты так считаешь Том, но мне кажется ты не прав, - сказала Ариадна Ликтовна. Природа прекрасна, я не отрицаю - но руки человека еще прекраснее, ты просто не когда не видел, какие чудесные дома и вещи может создать человек.

-Я сужу, потому, что видел. Том рассердился на психолога и даже не пытался скрыть это. Он не любил когда его критиковали. - Большинство прекрасных вещей создают волшебники, а природа сделана Создателям!

Том закончил свою речь и молча, смотрел на Ариадну Ликтовну, но та все ровно возразила.

- И все же Том, ты слишком мал, чтобы спорить со мной.

- Я так не думаю, вырвалось у Тома помимо воли, но вернуть сказанное он не мог.

Подошла Инжаалина Августовна в ее взгляде читалась возмущение.

-Ты очень плохо говоришь с Ариадной Ликтовной, Том, садись за парту, мы с тобой после поговорим.

- Не буду, - Том и сам не знал, что на него нашло, он некогда так не говорил с воспитателями.

- Не будешь, глаза Инжаалины Августовны в изумлении сузились, она такого от Томаса не ожидала, да и сам Том не думал, что может так говорить. - По какой причине, это я хотела бы знать, ты не будешь садиться, - теперь в голосе Инжаалины Августовны чувствовалась угроза.

- Я хотел бы знать, что Ариадна Ликтовна думает о моем рисунке, - Том знал, что зашёл слишком далеко, но останавливаться не собирался.

- Я думаю, - теперь голос психолога не был таким спокойным и доброжелательным как раньше, - что ты очень мало знаешь о прекрасном, поэтому и нарисовал эти березы, они показывают то, что ты не умеешь дружить и любить, что ты такой же холодный и бесчувственный как деревья.

Томас не когда не чувствовал такого гнева, наверно это было на его лице потому, что Инжаалина Августовка молча смотрела на него и не пытаясь ничего сказать.

- В таком случае, каждое слово Тома было подобно яду, я пойду, бесчувственному и холодному нечего делать среди, любящих, правильных и таких хороших как вы!

Том, выскочил из классной комнаты, некто не пытался даже его остановить, только дети испугано смотрели ему в след. Он знал, что перегнул палку. Он не знал откуда взялся этот гнев, но чувствовал какое-то странное удовлетворения. Впервые в жизни, он смог себя защитить.

Том вышел во двор приюта туда, где ярко светило солнце и дети помладше играли в салки - он наслаждался свежим воздухом, стараясь не думать какое наказание его ждет впереди, в его день рождения все токи были счастливые минуты.

Том грустно плелся следом за воспитательницей Маребекой Жаклиновной, та сказала ему, что его вызывает к себе директор приюта Алан Фротел, по какой причине она не сказала. Но Томас и так знал, что это из-за психолога. На улице Том был минут 15-20 не больше, наверно эти минуты и были самыми счастливыми в его день рождении. Маребека Жаклиновна, шла очень быстро, Том с трудом поспевал за ней. Невысокая, с густыми каштановыми волосами, тонкими бровями, узкими глазами и змеиным ртом, Маребека Жаклиновна внушала страх всем без исключения детям приюта. Всегда строгая, энергичная, она не всегда была справедлива к своим воспитанникам, Том по сей день помнил, как пару лет назад получил от нее на уроки математике линейкой по руке за то, что смотрел по сторонам. Тогда ему пришлось плохо, но сейчас определенно будет хуже.

За грустными воспоминаниями Томас не заметил, как дошёл до кабинета директора. Маребека Жаклиновна постучала в дверь. И через несколько секунд ей сказали, войдите. Директор Алан Фротел всегда говорил несколько сиплым голосом, но сегодня голос директора был не необычайно охрипшим, как будто он кричал несколько часов подряд.

Кабинет Алана Фротела был по меркам Томаса просто шикарным. Стены были покрашены в оранжевый цвет, белые окна, новенькая штора в цветочек, на подоконнике стояло несколько кактусов в красивых горшках, мягкий серый ковер лежал на полу. Кабинет был просторной и уютной комнатой. Посредине стоял длинный деревянный стол, на нем лежала куча разных бумаг. А за кипой этих бумаг возвышалось огромное кресло из шикарной черной кожи, на котором и восседал директор приюта Алан Фротел. Это был не необычайно худой мужчина, который всегда носил черные брюки, и белую рубашку с красной жилеткой не надевая никогда галстуки. Худое круглое лицо имело серовато желтый оттенок, косые серые глаза как-то странно смотрелись на его лице, нос был прямым, а губы до странности длинными, во рту спереди стояло несколько золотых зубов, волосы были короткие мышиного цвета, часть из них уже выпала образовав сзади заметную лысину.

Неподалеку от него на маленьких черных стульчиках расположились: психолог Ариадна Ликтовна и воспитательница Инжаалина Августовна. Лица их были напряженными. Лицо директора было же непроницаемым.