Дмитрий Щербинин - Спящие боги Страница 5

Если бы не окно, Творимир во время спуска помер бы со скуки. Спускали–то по старинке, на цепях, в герметичной железной коробке. От верхних слоев атмосферы, до низа – две сотни километров: весь спуск занял пять с лишним часов. Коробка дрожала, цепи скрипели, и, кроме смотрения в окошко, нечем себя было занять. Простор радовал теплой свежестью красок – летняя пора, благодать. Творимир даже подумал, что неплохо было бы улечься на каком–нибудь бережку, позагорать…

Внизу разрастался деревянный город. Одна из подпор атмосферной станции тридцатиметровым столбом впивалась в землю, неподалеку от сказочного пестрящего флажками, башенками и колонами дворца. На просторном дворе уже собралась большая, нарядная толпа…

Когда Творимир ступил на землю, все они, за исключением нескольких особо важных особ, а также – прежде прибывших контактеров, стояли на коленях, лбами землю подпирали.

Вперед ступил облаченный в шитые драгоценными каменьями одежды человек. Лицо – сухое, морщинистое; с козьей, черной бородкой. Густые, сдвинутые брови. Глаза – мучительные, взгляд – изучающий:

– Ну, и что нового в Граде Небесном?

– Все по–прежнему… – растерянно пробормотал Творимир.

Этот настороженный, по всему видно – недобрый человек задал Творимиру еще какие–то вопросы, но тот его уже не слышал. В дальней части двора, под березовой сенью увидел он колодец. На колодце сидела птица со знакомым девичьим лицом…

Тут его резко, до боли встряхнули за плечо. Перед Творимиром стоял Бриген Марк – глаза мутные, покачивается – несет перегаром – явно не первый день пьянствует. Зашипел Творимиру на ухо (конечно, уже на земном языке):

– Ты веди себя почтительно. Когда тебе вопросы задают – отвечай… Это ни какой–нибудь там конюх. Он – правитель этой земли. Царь. Злой, кровожадный монарх. Пока нас считают посланцами Всесвята – бога Солнца. А как ему злоба в голову взбредет?.. На него часто припадки находят. Закует в цепи – в темницу, там – на дыбу. И что ты сделаешь – без оружия? А?.. Там во всем сознаешься. И четвертуют тебя, дурак…

Творимир согласно кивнул, повернулся к Царю, однако тот уже потерял к нему всякий интерес, отдавал приказы приближенным. Потом обернулся к Бригену Марку, и хмельно ухмыльнувшись прикрикнул:

– Ну, пойдем дальше пировать. Дальше меня про Солнце баить будешь…

По дороге ко двору Бриген Марк едва не повалился, но Творимир успел его подхватить – главный колонизатор пробормотал:

– А я такое им набаил про нашу божественную миссию – сам всего не помню… – сжал заломившие виски. – Плохо одно – в народе многие не верят, что мы посланцы Всесвята. Говорят – околдовали их государя, которого, несмотря на тиранию, любили. Слова на них не действуют – готовится восстание…

Творимир рассеяно кивал, а сам все оборачивался к колодцу под березами, но там уже никого не было.

* * * 

Творимир попал на продолжение пира. С отвращением приметил, что многие из недавних корабельных товарищей уже упились до бессознательного сознания – валялись на полу, под столами, храпели. Некоторые еще сидели – буянили, вопили – рожи красные, опухшие, скотские. Вон в углу тискают голую девку, кто–то, словно раненый стонет. Кто–то вопит гневно – сейчас в рукопашную схватится. Творимиру стало тошно, он пробормотал:

– …Посланцы богов… Как же – скоты вы пьяные, вот кто. Немного же времени понадобилось, чтобы все, чего вас учили позабыть…

Он взглянул на Царя. Тот угрюмый, исступленный – сидел, и ни к кого к себе не подпускал. Кажется, сейчас закричит, чтобы обманщиков хватали, резали, но пока что безмолвствовал…

К Творимиру, покачиваясь, подошел маленький человечек с огромным черепом – тот самый, со станции – плюхнул кубок размерами превышающий его голову.

– А ты, молодец, пей. Ты нос не вороти. Это, так сказать, начало контакта. А что касается Яслей Богов… мы со дня на день отправляемся в путь. Достигнута договоренность – нам в сопровождение дается три сотни отборного конного войска… Ну, что не пьешь?..

– Не волнуйтесь – я выпью. Только, пожалуйста, оставьте меня. Я хочу побыть один.

Творимиру тошно было пить в этом месте, и поэтому, как только человечек отошел, он перевернул кубок под стол – благо, там много было таких луж…

* * * 

Какой–то резкий звук заставил Творимира очнуться. Он вскинул голову, огляделся: все та же зала, но уже освещенная факелами. За распахнутыми окнами медленно плыли прохладные поздние сумерки, но прохлада не проникала в залу – было нестерпимо душно, гарно. Он еще раз огляделся – почти все дремали или храпели, иные еще пили–ели, но их мутные, свинячьи глазки едва ли что замечали. Царя не было на прежнем месте, но на спинке его трона сидел ворон, и не понять было, на кого он глядит своим черным оком.

Творимир поднялся – стремительно скользнул во двор. Никто его не остановил, не окрикнул. Под самыми ступенями кто–то густо храпел, но дальше – тишь, спокойствие. Он отошел еще подальше, вскинул голову – прямо над ним висела одноглазая Луна, а на ее фоне – черная коробочка атмосферной станции.

Прошумели крылья, кто–то тихо вздохнул…

Творимир уже знал, кого увидит, настроил себя на решительный лад, и проговорил:

– Ладно. Теперь пришла пора объясниться. Что ты за птица, и чего от меня хочешь?

Глянул – действительно, как и ожидал: на старом месте, у колодца сидела птица с девичьим ликом, с огромными, трагичными очами, с синей как у утопленницы кожей.

– Ну, что же ты молчишь?! – громко сказал Творимир. – Скажи хоть что–нибудь. Ну же…

И тогда она заговорила. Голос был очень печальным, а так – ничего особенного.

– Если хочешь узнать правду, подойди ближе…

– Ага – это затем, чтобы ты меня туда столкнула! – пробормотал Творимир, которому вовсе и не хотелось узнавать некую страшную правду.

– Тогда чего же ты хочешь? – тихо прошептала дева–птица.

– Нет – это ты чего хочешь?.. Зачем снишься, зачем следишь? А?.. Ну, рассказывай…

– Если я стану рассказывать, ты все равно мне не поверишь.

– Да что ты!.. – Творимир пытался под грубостью скрыть страх. – А дай–ка догадаюсь. Ничего нового все равно не придумаешь. Знаю я все эти сказочные штучки–прибаютки. Ты, заколдованная, лежишь на дне того птичьего озера, я должен придти, поцеловать тебя – ты оживешь, свадебку сыграем… Фигушки!.. Что – нет? Не на дне озера?.. Где–то в другом месте?! Но все равно – я должен куда–то ради тебя идти, что–то там делать. Нет, нет! Лети, откуда прилетела и не возвращайся, и не снись. Все!..

– Для начала ты должен прыгнуть в этот колодец.