Аксюта - Заместитель императора Страница 5

— А это действительно только глупые сказки? — Юргон несколько оживился.

— Разумеется. Душа не та вещь, которую можно съесть, продать, поменять или поделить на куски. С ней вообще ничего нельзя сделать. Она просто есть.

— А зачем вы копируете жесты кузена? — подозрительно спросил он.

— Я не копирую. Во всяком случае, не специально. При контакте с будущим носителем мы снимаем матрицу с его памяти. Это необходимое условие нашей работы.

— Но зачем?

— Хотя бы для того, чтобы понимать друг друга. Вы представляете, сколько существует миров? И в каждом из них бывает по нескольку десятков языков. Заодно могут скопироваться кое-какие жесты и личные воспоминания. Это не всегда приятно. Мне однажды пришлось три года просуществовать в теле от рождения слепой женщины. Вы бы знали, как тяжело было потом осознать саму способность видеть, — она задумчиво покачала головой уйдя в какие-то свои, давние воспоминания.

— Так вы не шутили, когда говорили, что Айнулер может вернуться?

— Да нет. Какие шутки? Примерно через год.

— А откуда такие сроки?

— Столько нужно, что бы я прижилась в этом мире, а из него получился полноценный демон.

— Так вы здесь планируете и дальше оставаться?! — с нескрываемым восторгом воскликнул Йёргун.

— Собираюсь. Таков был наш с Айнулером договор. Я, в обмен на право жить в этом мире, помогаю разобраться со всеми здешними проблемами, он становится демоном вместо меня и когда выходит срок, возвращается на своё место. И раз уж мы заговорили об этом, давайте вернёмся к делам. И извините, мейлат, без вас. Вам лучше не быть в курсе наших планов.

— Не доверяете, — погрустнел Йёргун.

— Не в этом дело. Здешняя магия может развязать язык кому угодно. Я от этого застрахована. Этот молодой человек тоже. А вот про вас я такое сказать не могу.

— Хорошо. Стройте свои зловещие планы без меня, — сказал Йёргун вставая. — Но на днях я жду вас для богословской беседы. — Подождав пока за ним закроется дверь, Юргон продолжил:

— Какие ещё дела?

— Например, ответить на несколько интересующих меня вопросов.

— Зачем? Если вы знаете всё то, о чем знал кузен? Я-то понимаю в создавшейся ситуации не больше него.

— Вы не внимательно слушали? Я знаю отнюдь не всё, что знал ваш кузен. Только необходимый минимум, — несколько раздражённо пояснила она. — Из восьми языков империи и соседей, которыми владел он, я могу свободно разговаривать только на одном, родном для него, а остальные в лучшем случае смогу отличить один от другого. Я узнаю в лицо и по именам ближайших родственников и друзей, в том числе и вас, но не могу вспомнить и половины членов кабинета министров. Я владею его пониманием сути проблемы, но без подробностей.

— Хорошо, хорошо, — вскинул он руки в защитном жесте. — Что вас интересует?

— Зачем вообще понадобилось моё вмешательство? Почему он просто не назначил вас своим наследником. Вы с ним достаточно близкие родственники и лично вы, Юргон, достаточно компетентны, что бы справиться с управлением государством.

— Вы издеваетесь? — вскинулся он.

— Я не понимаю.

— Я — фейн-полукровка.

Она присмотрелась чуть повнимательней. Ах, вот в чём дело! Вот почему его внешность показалась ей такой неправильной. Есть такая раса, встречающаяся в мирах разве что чуть реже, чем люди и эльфы. Называют их по-разному в зависимости от произношения: феи, фейри, фаирэ, здесь вот их, похоже, фейнами зовут. Странный народец — селятся всегда в малопригодных для других местах, на болотах, в туманных лощинах, в дремучих лесах, причём не меняют ландшафт кардинально, как люди, а подстраиваются под него сами. Магия не похожа ни на что другое, ей нельзя научиться, не родившись фейном. Но самое интересное не это. У них понятие пола отнюдь не абсолютно. То есть гермафродитами они не являются, но при желании становиться то мужчиной, то женщиной могут помногу раз за жизнь. Полукровки эту их особенность не наследуют, но вот во внешности происхождение может сказаться ещё как.

— Вижу. И что? — всё равно не поняла сути проблемы она.

— Такие как я не могут наследовать престол, так же как и занимать ответственные должности в имперской администрации.

— Почему? — Юргон присмотрелся — действительно не понимает. Как же объяснить-то поделикатней.

— Формально из-за частичной принадлежности к другой расе, а фактически, потому что многие из нас плохо переживают процесс становления. Проще говоря, когда начинает проявляться магия фейнов, сходят с ума.

— Вот оно что! И именно поэтому ты не состоишь ни на какой должности при дворе.

— Да.

— И это хорошо, — сделала она неожиданный вывод. — Скажи-ка лучше, какую часть наследственной магии ты смог освоить? Тебя-то она не свела с ума. Это я прекрасно вижу.

— Могу немного замедлять или ускорять своё личное время, могу немного менять свойства предметов. Всё, — этот разговор о фейнской магии ему очень не нравился. Он вообще предпочитал не касаться вопроса своего происхождения.

— А перемещаться в пределах этого мира?

— Нет.

— Жаль. Придётся обойтись без этого. Хотя было бы полезно. Вернёмся к ситуации в империи. Я так поняла основную часть реформ, для того чтобы перевести государство с «завоевательной» экономики на «производственную» вы уже успели начать.

— Не мы. Реформы начались ещё при отце нынешнего императора. Но идут медленно, со скрипом. А когда Айнулер попробовал их ускорить, его тут же постарались убрать. Большая часть военной аристократии, а это почти все Высокие Дома империи, сопротивляется реформам пассивно, а некоторые вступают в конфронтацию с властью. И ещё, нам на всё элементарно не хватает денег. Увеличивать налоги не имеет смысла, они и так немалые. А расходы большие. Непонятно кто, но направленно распускает слухи, могущие подорвать доверие населения к власти. Что-то странное происходит в Башне Магов, а получить информацию оттуда мы не в состоянии.

— Стоп-стоп. Не вали всё в кучу. Давай разбираться с проблемами по очереди. И так. За этот год нам нужно успеть провести самые непопулярные реформы, для того, что бы их народная память связала со мной, а не с законным правителем. Что нам может помешать? Сопротивление аристократии. Чем их можно усмирить? — она запрокинула голову и в задумчивости прищурилась. Продолжила только спустя несколько минут молчания, во время которых Юргон старался не шевелиться, чтобы не спугнуть мысль. — Слишком большая и разнородная группа, — она в некотором сомнении пожала плечами. — Придётся бить по общечеловеческим слабостям. Например, любовь к детям и страх за них.