Наталья Ломаченкова - Несколько дней из жизни Охотницы (СИ) Страница 5

Изображавший статую дроу наконец вернулся в бренный мир.

— Я пойду с вами.

С насмешливым изумлением подняла бровь. Совсем распустился — уже начинает ставить мне условия. Интересно, он ещё не забыл, кто из нас хозяин? Напомнить, что ли?

— С чего такое стремление? Боишься за свою шкуру? Не волнуйся, ничего со мной не случится. Этот оборотень не первый и не последний.

В непроницаемых глазах Рина что-то блеснуло. Я насторожилась, но он уже полностью овладел собой, снова превратившись в воплощение полнейшего равнодушия.

— Это приказ?

Скривившись его холодному и пустому голосу рывком вогнала меч в ножны. Встала.

— Да, это приказ.

Короткий поклон, больше похожий на издевку:

— Как будет угодно госпоже.

Выйдя, на миг задержала взгляд на единственном окне трактира, гда тускло горел огнёк свечи. Коснулась браслета, прошептав приказ. Полное освобождение раба в случае смерти хозяина. На всякий случай. Но Рину ведь об этом знать не обязательно, верно?

Ночь — опасная, беспросветная, беспощадная. Полная тревожных шорохов и шелестов, пронизанная туманным лунным серебром, пропитанная неповторимым ароматом свежести. Ночь — время Охоты. Время таких, как я.

Я скорчилась за невысоким валуном на деревенском кладбище. Сосредоточилась, привычно позволяя сознанию достигнуть необходимой точки между безрассудной отвагой и выдержанным хладнокровием. Сердце мерно отсчитывает удары. Ну, где же ты, нежить?.. Покажись!

Справа от ворот донёсся едва различимый хруст ветки. Я напряглась, уже приготовив необходимое заклятье, рука сжала меч. Вот, сейчас…

— Получай, оборотень! — внезапно выкрикнул чей-то голос. В ответ по кладбищу разнёсся пронзительный волчий вой. Я мысленно застонала. Над головой взорвалась ослепительная вспышка огня, мгновенно осветив всё в округе. По возможности бесшумно, стараясь не выдать своего присутствия, я выскользнула из своего укрытия.

Оборотень с визгом катался по земле, пытаясь сбить охватившее его пламя. Чуть поодаль замер мой конкурент с побледневшим от напряжения или страха лицом. На миг замешкался, потом вытащил некое подобие меча и нерешительно шагнул к волку. Медленно, чересчур уж медленно… На Охоте подобных заминок не прощают.

Напрягшись, оборотень подпрыгнул в воздух и, извернувшись, бросился на молодого мага. Тот даже не успел поднять оружие. Страшной силы удар сбил его с ног, проволок по земле и впечатал в чьё-то надгробие. Огонь, лизавший шкуру волка, мгновенно потух. Оборотень встряхнулся, поднимаясь на лапы, и неторопливым скользящим шагом направился к жертве. Маг со стоном попытался встать, слепо нашаривая меч, но оружие безобидно поблескивало в нескольких метрах от его руки.

Не вмешиваться, — сколько раз я себе это твердила? Очевидно, уже просто от рождения предначертано обязательно вляпываться во что-либо нелицеприятное…

— Смотри на меня, нежить! — громко произнесла я, поднимаясь во весь рост и выходя на освещённый луной участок. Меч с тихим шелестом покинул ножны. Оборотень лишь оскалился.

Волк не стал тратить время на ненужные прыжки, в один миг преодолев разделяющее нас расстояние. В последний миг я увернулась от летящей на меня тени, рывком вскинув меч. Не задела. Нежить мягко, без единого звука, приземлилась на лапы по другую сторону, развернулась и вновь взлетела в смертоубийственном прыжке.

Танец на краю гибели, на острие лезвия. Цена ему — жизнь. Но в тот момент я просто не могла позволить себе проиграть. Потому что слишком много жизней зависит от меня. И я не оставлю людей, живущих в ни в чём не повинной деревне, на обед оборотню.

Глаза в глаза. Больше не уворачиваюсь. Волк с хриплым рыком кидается вперёд, на замершую в непонятной неподвижности жертву. Я выжидаю. Бесстрастно смотрю на летящую на меня смерть. И огненной молнией выставляю перед собой меч, по которому струится рыжий огонь. Лезвие входит прямиком в сердце.

Удар смял и отбросил меня на несколько метров, когти всё же достали до тела и прочертили несколько болезненных борозд на коже. С трудом отталкиваю от себя труп нежити и, опираясь на меч, поднимаюсь на ноги. Подхожу к молодому магу.

— В порядке, охотник?

— С-спасибо, — выдохнул парень непослушными губами, пытаясь подняться на ноги. Я с иронией отсалютовала ему мечом. Не везёт страшно, теперь опять свой многострадальный резерв восстанавливать придётся несколько дней. Надеюсь, хоть иллюзия удержалась. Одна из причин, из-за которой я оставила Рина в трактире.

— Что же ты на оборотня полез, если меч держать не умеешь? — устало спросила я, подняв с земли оружие мага. Да, по кривобокости может дать сто очков вперёд. И где он его только раскопал?

— Деньги нужны, — буркнул парень, забирая у меня из руки свой меч и устраивая его в ножны. — А в академию мне дорога закрыта. Теперь, когда наставник погиб, кто же выдаст лицензию магу-недоучке? А Охотника, пусть и без печати, всё же привечают в местах, куда не доходят профессионалы.

— А в Карающие не хочешь податься? — иронично спросила я. — Им такие нужны.

— Не люблю я Карающих, — отрезал молодой маг. — Убийцы они, без совести и чести.

Я только хмыкнула. Прикинула свои финансы и, тяжело вздохнув, зашагала к трактиру. Надо убираться отсюда, пока я не передумала.

Труп оборотня медленно таял под лучами раннего солнца.

Рина обнаружился в комнате, на том же самом месте, где и остался. Точно он и не шевельнулся с момента моего ухода. Взглянула на его бесстрастное лицо и поняла, что так и было. Вот, мерзавец! Как будто у меня без него проблем мало.

Швырнула пояс с кинжалами на кровать, морщась, насколько могла быстро собрала сумку. Обнаруженную на столе еду также захватила с собой. За всё было честно уплачено из моего собственного кармана, так что демонстрировать манеры леди я не собиралась.

— Мы уезжаем, Рин. Немедленно.

— Проиграли, госпожа? — саркастически осведомился дроу. Я с присвистом выдохнула сквозь зубы, когда ремень задел глубокие порезы. Промывать не было времени. Потом, всё потом, когда доберёмся до леса.

— Выйграла.

Рин наконец-то заметил кровь на моей рубашке. Его взгляд тут же изменился: из ехидно-насмешливого налился ледяной сталью. И тревогой.

— Вы ранены?!

— Не смертельно, — отмахнулась я, жмурясь от острой боли. — Это были не клыки, не беспокойся. Оборотнем я не стану и ночью на тебя нападать не буду. Если ты, конечно, сию же минуту замолчишь и перестанешь задавать идиотские вопросы.