Александр Рыжков - Они мечтали (Сборник рассказов) Страница 5

Буря продолжалась до поздней ночи. Несколько раз молния била в установленную конструкцию. Без подобного громоотвода путешествовать – чистой воды самоубийство. (Если не считать самоубийством само путешествие в степи…)

Ал привык спать сидя, закутавшись в шерстяные шкуры…

Солнце медленно выплывало из горизонта. Сырая ночь сменилась прохладным утром.

Странник проснулся. С треском потянулся. Подошёл к громоотводу. С досадой вздохнул. Аккумулятор, который он приделал к основанию, потёк, пластмассовые стенки расплавились. Эксперимент провалился…

Уже который раз не удаётся добыть электричество. Видимо, электромотору суждено быть мёртвым грузом на дне багажника. Если бы только удалось зарядить аккумулятор… Надо найти какой-нибудь новый способ. И новый аккумулятор – в придачу. Как это сделать неизвестно. Зато известно, что очень хочется есть, а еды нет!

Ал огляделся по сторонам. Лоснящаяся от росы трава, мокрая земля и ничего больше. Хоть бы крыса пробежала, что ли…

Оставалось самое банальное, до безобразия надоевшее, но эффективное – крутить педали в поисках чего-то полезного и съестного.

Поиски завершились более чем удачно. Ал подъезжал к ферме. Запах копчёного мяса помутил его разум. Ещё бы – не есть вторые сутки…

Чип преданно смотрел в глаза и жалобным голосом похрюкивал:

– За что, хрю, за что вы, хрю, меня кувалдой, хрю-хрю?!

– Так выхода же не было… – оправдывался Шиз, – свинина очень вкусная…

– Хрю, жрали бы вы, хрю-хрю, своих кроликов, хрю, и меня в покое оставили, хрю!

– Надоели, веришь? Страх как тебя поесть захотелось…

– Не одним, хрю, вам, хрю, меня поесть захотелось…

– Ты о чём это?

– Ой, Хрю! Больно! ХРЮ! Кусают, ХРЮ-ХРЮ-ХРЮ!

Шиз тут же проснулся. В голове звенели одновременно сотни колоколов. Алкоголь не успел выветриться. Ноги невольно подкашивались. Руки дрожали. Тревожные чувства переполняли его. Рядом лежал Рик и оглушительно храпел. Шиз попытался растормошить брата. Не получилось. После самогона он всегда спал как убитый минимум до вечера…

Со двора доносился едва уловимый шорох. Шиз схватил попавшийся под руку увесистый канделябр. Выбежал на улицу…

Человек, секунду назад жадно вонзавший зубы в копчёную свинину, молниеносно выпрямился и направил ствол револьвера на хозяина фермы. Это был молодой мужчина. Не старше двадцати пяти. Высокий. Одетый в подранные штаны и майку, с вшитыми в неё стальными пластинами. Чёрные, короткие, слегка вьющиеся волосы падали на широкий лоб. Тёмно-зелёные глаза. Хищный, насмешливый взгляд. На ногах – пыльные кроссовки (где он их нашёл в этих пустошах?). Пояс обхватывал чёрный кожаный ремень с выцарапанным изображением всё той же лукавой рожицы-тыквы на широкой бляхе.

Некоторое время они стояли молча. Ал хотел заговорить, но рот был забит мясом. Шиз с ненавистью смотрел на вора. Со всей силы сжимал бронзовую рукоять канделябра. Чувство страха и самосохранения притуплялось похмельем.

Шиз с криком бросился на врага. Раздался выстрел. Ал не хотел убивать его. Он никого и никогда не хотел убивать… Просто голод взял верх. Нет, он не воровал мясо. Он бы заплатил за него звериным мехом, шкурами. Но не успел договориться. Очень досадная ситуация…

Кролики в испуге метались по вольеру. Бездыханное тело фермера лежало на сырой земле. Кровь струйкой текла из раны. Восьмиграммовая свинцовая смерть вонзилась в сердце…

Что ж. Так получилось. Недопонимание. Ему уже ничем не поможешь. Эта копчёная свинина ему больше не нужна…

Ал грузил в багажник "Файвера" очередной кусок мяса, как ощутил сильный удар в затылок. В глазах вспыхнул и тут же погас миллион разноцветных искр. Он сразу же потерял сознание, упал на землю.

Когда Ал пришёл в себя, то обнаружил, что лежит в пустеющем хлеву. Руки и ноги были туго перевязаны верёвкой. Грязь источала отвратительный смрад. На ограждение опирался человек неприятной наружности. Высокий и худощавый. С вытянутым лицом и налитыми кровью глазами. Он с ненавистью разглядывал пленника. Рядом с ним лежала внушительных размеров кувалда…

– Тебе не провести меня, с акации упавший дьявол! – прокричал Рик.

– Послушай, я не хотел его убивать. Он первый на меня кинулся. Я пришёл торговать! – говорить было трудно, лицо зарывалось в грязь, верёвка сдавливала запястье и лодыжки, к тому же ныло в висках и болел затылок…

– Неужели ты считаешь, что я настолько глуп?

– Я клянусь, что не хотел! У меня в багажнике полно шкур и меха!

– Молчи, дьявол! Ты не обдуришь меня! Ты хочешь забраться наверх, но лишь обдираешь кору.

– Я не дьявол! Я торговец! Хотел торговать с тобой! Он сам напал!

– Твой облик не обманет меня! Ты забрал в ад моего брата! Но меня ты не обманешь! Я не дам тебе взобраться на акацию!

– Слушай, давай договоримся. Забирай всё. "Файвер" – он хоть и старый, но неплохо ездит! В багажнике полно шкур, немного патронов. Даже электромотор. Отпусти меня…

– Твои лживые речи не смутят меня. А вещи твои – я уже забрал! Ты должен умереть…

Рик жадно вцепился в рукоять кувалды. Медленно подошёл к Алу.

– Нет, не делай! Не убивай!

– Твои мольбы жалки. Ты умрёшь бесчестно. Ты вернёшься к себе в ад с вечным позором!

– Прошу, не делай, НННЕЕЕТТТ!

Мышцы сводило от напряжения. Ал зажмурился в ожидании неминуемой смерти. Ещё никогда ему не было так страшно…

В лицо брызнула грязь. Раздался глухой шлепок…

Неудачливый торговец открыл глаза.

Его палач лежал на спине. Оружие бичевания рукоятью торчало из грязи…

Через несколько часов Ал поймёт, что Рик слишком быстро занёс над собой кувалду. Поскользнулся и затылком поймал ограду хлева. Но сейчас не до размышлений! Ещё нужно освободиться от верёвки…

Как хорошо, что в подошву кроссовка спрятан небольшой нож…

Рыжков Александр Сентябрь, 2006 год

Астероид

Помещение зажималось тисками гула приборов. Самописцы выплёвывали ленты с показаниями внешних датчиков. Вычислительные терминалы мерцали разноцветными лампочками. Экраны мониторов озарялись россыпью картинок и схем. Настольная лампа обливала светом лицо спящего за столом Михаила. За семь месяцев он успел привыкнуть к рабочей суматохе и умудрялся засыпать при любых обстоятельствах.

В данный момент ему снилось море. Чёрное море. Гурзуфский пляж и шикарная брюнеточка… Но сну помешал вой настольного напоминателя.

– Через час Новый четыре тыся… – заорал тот сквозь сетку динамика.

– Да чтоб тебя… – вырванный из приятного сна Михаил был вне себя от злости. Лишь зарядив кулаком по панели, он испытал небольшое облегчение.