Микки Райхерст - Бег к небесам Страница 5

Эл!

Неожиданное возвращение Силме застало Ларсона врасплох, так что он споткнулся.

Ты где? Что делаешь?

Направляюсь к лестнице.

К лестнице? А ты знаешь, что в ней две тысячи ступеней?

Здорово! Полторы тысячи ее не впечатляют. Ларсон постарался, чтобы эта мысль ей не передалась.

А ты бы предпочла, чтобы я поступил как скалолаз?

Конечно нет. Я предпочла бы, чтобы ты остался внизу и помогал полиции. А я передавала бы тебе информацию.

Ага, до сих пор это здорово срабатывало! Черт, надо себя сдерживать…

Полисмены, увидев его, преградили подступ к двери.

— Сюда нельзя, сынок, — сказал один из них.

Ларсон остановился. Слишком раздраженный и нетерпеливый, чтобы снова вступать в препирания, он, сделав вид, что поворачивается, развернулся и ударил одного из охранников кулаком в плечо. Охнув, коп отлетел в сторону, открыв проход, достаточный, чтобы Эл успел туда проскочить.

Набирая скорость он мчался по ступеням, преследуемый тяжелым топотом и криками:

— Эй! Туда нельзя! Это опасно! Стой! Эй!

Ларсон, не обращая внимания, несся вверх.

Полицейские попадались через каждые несколько лестничных площадок, но у них имелись дела поважнее, чем заниматься каким-то придурком, возомнившим себя героем и попытавшимся взбежать на высоту в тысячу футов. Он, конечно, находился в превосходной физической форме, но уже на уровне десятого этажа поймал себя на том, что дышит тяжело, а на двадцатом начал задыхаться.

«Здорово, приятель! — сказал он себе. — Просто здорово! Может быть, каким-то чудом ты сумеешь взлететь наверх и потребовать, чтобы эти маньяки сдались».

И тут его посетила мысль, до сего момента вообще не приходившая ему в голову. Судьба близких ввергла его в такое состояние, что он, спеша им на выручку, даже не подумал о том, как, собственно говоря, намерен справиться с этими сумасшедшими. Пожалуй, от подобных размышлений стоит избавиться, сосредоточившись лишь на движении наверх. Ведь эти ребята, надо полагать, хоть и безумцы, но не тупицы.

Размышляя, он даже снизил темп, хотя подъема не прекратил.

Где ты? — подозрительно поинтересовалась Силме.

Тебе лучше не знать, — ответил он, вспомнив позицию, занятую Тазиаром.

Не знать, может, и лучше, но знать необходимо.

Что происходит наверху? — спросил он вместо ответа.

Троица маньяков совещается. Похоже, они не очень поверили в то, что для вертолета слишком ветрено.

Ларсону это не понравилось, но он сосредоточился на мысленном разговоре, ибо оказалось, что это позволяет хоть немного забыть о боли в ногах и разрывающихся легких.

Как думаешь, могла бы ты убедить их?

Риск очень велик. Кто знает, как могут они отреагировать на мысленный посыл?

А нельзя просто обронить замечание, что сегодня, например, ветер сильнее, чем когда ты была тут в последний раз?

Они требуют тишины. Один парнишка с перепугу заголосил, так они пригрозили сбросить его вниз. А у старика, пытавшегося подать голос, отобрали коляску. И сбросили ее.

Сердце, подгоняемое как тревогой, так и физическим напряжением, грозило выскочить из груди. Утешало лишь то обстоятельство, что захватчики, похоже, предпочитали не причинять вреда гражданским лицам. Правда, тем, на кого угодили бы обломки инвалидной коляски, могло не поздоровиться, но она, скорее всего, не вылетела за пределы полицейского оцепления. Тревожило не это, а отчетливое ощущение усиливавшегося беспокойства, исходившего от Силме.

Что?

Что «что»? — откликнулась она, прикинувшись непонятливой.

Измученному тяжелым подъемом Элу было не до игры словами.

Ты что-то знаешь, а мне не говоришь.

Я вообще много знаю.

Шутка вроде бы удалась, но Силме это не порадовало: верный признак того, что он попал в точку.

Он продолжал свой безостановочный бег, мимоходом отметив, что полицейские на лестничных площадках больше не попадаются.

Так все-таки что ты от меня скрываешь?

Помнишь, я говорила про охранников?

Ларсон поморщился. Это он, разумеется, помнил.

Как там раненый?

Еще жив. Он без сознания. — Она помолчала. — Эл, они замышляют недоброе…

У него перехватило и без того тяжелое дыхание.

Продолжай.

В настоящий момент мысленное общение давало еще одно преимущество, которое Ларсон оценил только сейчас. Вслух, в своем нынешнем состоянии, он не смог бы произнести ни слова.

Охранники отправятся первыми, а потом они намереваются продолжить, отбирая людей по возрасту.

Боровшемуся с усталостью и болью молодому человеку потребовалось некоторое время, чтобы понять простое и страшное значение слов «отправятся первыми». Заложников просто-напросто скинут с площадки.

Боже мой!

Одного за другим, через определенные промежутки времени. Пока их требования не будут выполнены.

Боже мой! — Других слов у Ларсона не нашлось.

Они считают, что если уже совершили убийство, то больше им терять нечего.

Конечно, если не считать жизней ни в чем не повинных людей.

Нотка страха прорвалась сквозь тщательно контролировавшееся, напускное спокойствие Силме.

Они считают, что их дело важнее.

Ну конечно, такая логика оправдывала все. Убивать ни в чем не повинных людей в знак протеста против убийства ни в чем не повинных людей! Искать рациональное объяснение действиям фанатиков было бесполезно, и Ларсон, достигнув очередной площадки, бросил на бегу взгляд на дверь. Оказалось, что он добрался до сорок первого этажа. Это открытие заставило его застонать: впереди почти половина пути!

Очевидно, последнюю мысль он случайно направил Силме, ибо она тут же откликнулась.

Какой?

Сорок первый, — отозвался он, пытаясь замаскировать свои истинные чувства.

Ты поднимаешься! А я ведь просила тебя этого не делать!

Ты тоже никогда меня не слушаешь.

Девушку, однако, эта реплика с толку не сбила.

Пока ты доберешься сюда, у тебя не останется никаких сил. Чем, спрашивается, твое присутствие нам поможет?

Во всяком случае не повредит, — откликнулся Ларсон.

Пробегая очередную площадку, он не смотрел на номер этажа, решив, что сделает это, лишь продвинувшись на значительное расстояние.