Кристофер Голден - Обманный лес Страница 5

Томас поморщился.

– Боюсь спрашивать.

Франческа отхлебнула холодного чаю, который официантка каким-то образом ухитрилась принести, пока Томас витал в облаках. Она помолчала, сделала вдох, как будто тщательно и очень загодя строила несколько последующих предложений. Он никогда не понимал, действительно ли она так делает или это просто способ создать впечатление, будто она собирается с мыслями. Впрочем, это действовало. Он полагал, что все остальное не имеет значения.

– Они хотят дать добро на съемку мультсериала «Обманный лес», который будет идти по «Эй-би-си» в субботу утром два года, а с начала третьего сезона перенести его на дневное время по будням, – ответила она. – Я сказала, что ты не согласен, если Ворчуна будет озвучивать кто-то другой, кроме Нельсона де Кастро.

– А они?

– Сказали, что не могут позволить себе Нельсона, – призналась она. – Я и спорила, и про нашу аудиторию им втолковывала, и про опросы, и про пробные выпуски. Они стоят на своем. Хотят пригласить Билли Кэррола, он еще играл в этой новой комедии на канале «Фокс», как же она называлась?

Томас вздохнул, почесал затылок и снова вздохнул. Потом глотнул кока-колы.

– Томас! – подхлестнула его Франческа.

– «Дерьмо», вот как она называлась, Фрэнки, – вспылил он, и за несколькими столиками люди обернулись на него. – Тот малый недостаточно смешной, недостаточно желчный, недостаточно старый… Черт, да этот парень никогда раньше даже не занимался озвучкой!

Франческа ничего не сказала. Им принесли заказ, и Томас принялся лениво ковыряться в тарелке. В конце концов он с виноватым видом поднял на Франческу карие глаза. И снова взъерошил короткие темные волосы с начавшей пробиваться сединой на висках.

– Прости, – смиренно попросил он. – Просто, понимаешь, я не хотел выставлять Ворчуна на передний план. Черт побери, этот маленький стервец мне даже не нравится. Но когда я мысленно слышу его голос, это голос Нельсона де Кастро, понимаешь? Господи, я даже сам уже не понимаю, зачем все это делаю. Пора покончить с этим сюжетом.

– С тем, который ты сочинял одиннадцать лет, – с умеренным сарказмом в голосе заметила Франческа. – Я думала, ты любишь «Обманный лес».

Томас ничего не ответил, сделал еще глоток кока-колы. Он смотрел на толпу, наводняющую бар, болтающую, флиртующую, напивающуюся. Придя сюда, они отключились от своей работы. Во всяком случае, большинство из них. Но не от всякой работы можно отключиться. Мысли и идеи продолжают роиться в голове, сюжет требует придать ему живости и преследует тебя, куда бы ты ни пошел. В определенном смысле владельцы баров – счастливцы. Но он ни за что на свете не согласился бы поменяться с ними местами. Они даже не знают, чего лишены, что значит сочинять истории. Развлекать.

Это все, чего ему хотелось в жизни, – развлекать. В частности, развлекать детишек сказками об Обманном лесе, о месте, куда он всю жизнь уходил в своих снах.

Его взгляд переместился на окно, за которым тени уже дотянулись до тротуара.

– Они согласились на все остальное, чего мы просили? – осведомился Томас.

– И глазом не моргнули, – уверила его Франческа.

– А деньги?

– Не проблема, – подтвердила она.

Томас смотрел, как люди идут по улице, спеша вернуться с запоздалого обеда или направляясь на встречи на другой стороне улицы или на другом конце города. Он даже не глядел на Франческу, когда сказал:

– Заключай сделку.

Томас протянул руку к стакану, мгновение разглядывал карамельного цвета жидкость, кубики льда, мясистый ломтик лайма. Он взглянул в лицо своему разочарованию, напомнил себе о том, как ему повезло, и пошел дальше.

Поднеся стакан к губам, Томас устремил взгляд обратно, мимо стойки бара, за окно, где по улице шли несколько прохожих.

Один из них был гном в зеленой фетровой шляпе.

Стакан лязгнул о зубы и замер. Томас осторожно отставил его.

– Томас, что случилось? – с тревогой спросила Франческа.

Он уже стоял, отодвинув стул назад.

– Подожди секунду, ладно? – пробормотал Томас, чувствуя себя глупее некуда, но не в силах удержаться. – Я сейчас.

Он миновал стойку бара и прибавил шагу. Толкнул стеклянную дверь и встал, глядя на запад, крутя головой по сторонам в попытке разглядеть что-то в потоке людей. Он стоял поперек дороги и мешал людским волнам, колышущимся вокруг, поэтому и зашагал в том же направлении… в том направлении, куда скрылась его цель.

Ворчун.

Томас поднажал, начал обгонять людей и снова остановился на углу Бродвея. Опомнившись, чувствуя себя дурак дураком, он посмотрел на север и на юг, потом в последний раз глянул на запад. Карлика шутника, любителя носить зеленые фетровые шляпы, и след простыл.

Не то чтобы он и впрямь верил, будто видел Ворчуна, Одно время он посещал психиатра, но потому, что в среде творческих личностей это модно, а не потому, что у него было что-то не в порядке с головой. И все равно даже с одного мимолетного взгляда, брошенного на человека, который проходил мимо ресторана, он понял, что сходство поразительно. В этом мгновенном кадре и в этой зеленой фетровой шляпе, которая подразумевала, что остальные уже проиграли в сравнении, он показался Томасу куда более похожим на Ворчуна, чем все художественные изображения.

Честно говоря, в этом было что-то жутковатое.

Но по пути обратно в «Лайв Бэйт», к Франческе и ее недоуменным глазам, он начал полностью осознавать, какие возможности открылись перед ним в тот миг, когда он увидел проходящего мимо маленького человечка. Если не вышедший ростом пешеход с чувством юмора смог заставить человека, который придумал Ворчуна, взглянуть на него дважды…

– Меня только что осенило, – сказал он, снова берясь за стакан с кока-колой.

– Ты так это называешь? – спросила она насмешливо. – Я подумала, что ты увидел, как твою машину собираются отбуксировать на штрафную стоянку или еще что-нибудь в этом роде.

Томас улыбнулся, но в голове у него шла лихорадочная работа.

– Что ты скажешь о художественной экранизации, с актерами? – спросил он. – Почему мы ни разу по-настоящему не обсуждали эту возможность? Ну, то есть я знаю, что они скажут: «О, в "Иве" гнома играл карлик, и она провалилась!» Но Ворчун – только один из персонажей.

Какой-то человек, поднимавшийся со своего сиденья за спиной у Томаса, задел его стул и даже не подумал извиниться. Томас едва взглянул на него, поглощенный собственными мыслями. Франческа раздумывала, глядя на Томаса поверх сложенных домиком ладоней.

– Я знаю, что ты собираешься сказать, – первым начал он. – «Это слишком дорого». Но с современными компьютерными технологиями это будет стоить не так и много. Возможно, даже не дороже мультипликации.