Старые раны (СИ) - Артемов Александр Александрович Страница 50

Наска сглотнула, но ступила на дощатый пол. Крес зашел следом и закрыл их внутри. Вроде ничего сложного — вот колесо, которое нужно вращать, чтобы управлять устройством; вот клин, который нужно вытащить и сразу же хватать ворот. Основная проблема этих подъемников: даже с блоками они очень тяжелые и непредсказуемые.

— Как только я скажу, — тронул ее Крес за плечо. — Вытащишь вот эту штуку. Крепко держи ее, пока не приедем. Держаться будешь за эти поручни.

— Ага, — кивнула носморха, но очень неуверенно. На лице было написано, что она уже сто раз пожалела, что согласилась сунуться сюда. — Вот эту деревяшку?

— Да, это клин, — объяснил Крес. — Он держит подъемник, пока тот стоит без движения. Потом его нужно будет поставить на место, чтобы мы с тобой не рухнули вниз.

— Понятно.

— Вытащишь и держи крепче.

— Да, я поняла.

— Хорошо, — выдохнул Крес. Вот оно испытание для его мышц, налившихся ртутью. Вот оно избавление.

Он вытер очередную навязчивую слезу, вздохнул, схватился обеими руками за рукоять и твердо сказал:

— Вынимай!

Девушка послушалась — ухватилась за деревяшку и вытянула ее из паза. Подъемник тут же вздрогнул и покачнулся. Наска коротко вскрикнула и прижалась к поручням. Крес навалился на рукоять всем весом, и провернул. Подъемник подпрыгнул, и пол этажа за клеткой начал пропадать из виду. Крес перевел дыхание и рывком провернул колесо — клеть медленно пошла вниз.

Крес крутил ворот, с силой переводя дыхание, но работа оказалась ему под силу. Они втроем тогда, должно быть, знатно перепугались. Стены шахты мерно поднимались, а изумрудный свет сен-фонарей обволакивал их лица, когда клеть оказывалась напротив прохода на очередной этаж.

Однако вскоре мышцы сжались в комок и начали ныть, ручка все норовила вырваться из пальцев и увлечь их на верную гибель. Увы, даже философская ртуть не сделала из него равного Клоду или Мерай. Абели могли летать на этих клетях вверх-вниз по несколько раз на дню, нагрузив подъемник еще тяжелеными грузами, и даже не вспотеть. И пользовались они лишь одной рукой.

— Может быть, вам передохнуть? — спросила Наска, сверкая из полумрака испуганными глазами.

— Все нормально, — проговорил Крес, но его скрипучий голос вселил в девушку мало уверенности.

Он наверное в сотый раз провернул ворот. И не смог поднять его для очередного витка — руки просто отказались двигаться. Подъемник дернулся и остался висеть над пропастью.

— Хер с ним, вставляй! — крикнул Крес, наваливаясь на рукоять. Пот градом катился по вискам, сердце бешено рвалось из груди.

— Куда?! Я не вижу… Здесь так темно!

Плохо дело. Он и ее лицо мог с трудом разглядеть, не говоря о каком-то пазе.

— Нащупай… — стонал Крес, упираясь ногами в стену. — Отверстие должно быть под рукояткой… Зараза, быстрее!

Девушка бросилась под ворот и принялась там возиться с клином. Крес еще сильнее навалился на рукоять, понимая, что если та сорвется, точно размозжит Наске голову. А потом клеть увлечет их обоих в шахту. Перед глазами замелькали белые искорки…

— Быстрее, чего копаешься?!.. — скрежетал Крес зубами.

— Сейчас, сейчас… — почти плакала девушка. — Кажется, вставила!

— Кажется или вставила?

— Не знаю, — задыхалась она. — Вставила. Сейчас… — и она снова полезла вниз.

Сеншес, и кто придумал расположить клин так близко к рабочему инструменту?

Механизм ходил ходуном, из глаз били искры. Нет, похоже, не фантазия это, а голый факт: пользоваться подъемниками — прямой путь в глотку к Сеншесу.

— Все! — звонко воскликнула Наска и убралась подальше от ворота. Крес хотел чуть припустить рукоять, но та сама вырвалась из его хватки и с глухим стуком ударилась о блок. Клеть еще раз дернулась и замерла.

Крес устало осел на пол — в ушах звенело, пели хоры. О том, что скоро ему совсем скоро придется вновь бороться с этой махиной, даже думать не хотелось.

— Вы же сказали, что делали это много раз? — обидчиво проговорила девушка из темноты. Ее голос ударился о стены и ушел в шахту, разбиваясь эхом.

— Я сказал, что попробую, — отозвался Крес, тяжело дыша. Да, работенка оказалась еще та.

— Нет, вы мне сказали, что делали это много раз, не врите!

— Выдумываешь…

— Это ты выдумываете! Зачем хватаете механизм, которым не умеете пользоваться?! Меня бы за такое знатно выпороли!

— Сейчас отдохну, — сглотнул Крес. — И попробую еще раз.

— Нет, сидите, где сидели, — возразила Наска. — Под нами наверное этажей пять. Одна ошибка и мы упадем.

— Надо было идти по лестнице, — устало улыбнулся Крес и потряс руками, чтобы чуть расслабить мышцы. Не приведи Сеншес, их еще судорогой скрутит в самый неподходящий момент. — Вот видишь, куда тебя привела любовь к чтению?

— Нужно позвать на помощь.

— Кого? В такой час тут только крысы бегают.

— Стражники всегда делают обход.

— И как они нам помогут? Подбодрят меня дружеским советом? Смешно.

— Тогда будем крутить рукоять вместе.

— Ты мне будешь только мешаться. Механизм задуман для одного человека. Вернее абеля. Абели сделали ее для себя.

— Ух, влипла я из-за вас в историю! — ударила Наска каблучком в стенку.

— Надо было свою книжку крепче в руках держать.

— Как же вы любите сваливать все на других, господин Крес! — зажглась носморха. — Все началось с невинного «как тебя зовут?», не помните? А потом та пыльная кладовка…

— Не выдумывай. Мне нужно было поговорить с Клодом и не более, — заметил Крес. — Ты просто показала мне дорогу. Не требовал я от тебя ничего сверхъестественного.

— Ага, как же, не требовал. А тогда на лестнице?

— Чего на лестнице? Не было ничего на лестнице. Случайность. Да и чего такого? Ты же носморха.

— В смысле «ты же носморха»?! — разозлилась Наска.

— Для тебя это должно быть в порядке вещей, — пожал плечами Крес. — Для чего ты вообще сидишь в Пике, не для этого?

— Я учусь здесь, между прочим.

— Ну да, — хмыкнул Крес. — Чтобы от вас носморх был еще хоть какой-то толк, вас учат писать и читать умные книжки, конечно. Но не строй из себя обиженную натуру. По глазам же видел — знала, что придется ноги раздвигать. И не в первый раз, угадал?

— Вас фосферов только это и волнует, — вздохнула Наска. — Как вечер, не знаешь, куда и деться. Обязательно какая-нибудь потная обезьяна со сверкающими глазами утащит в глубину замка. А потом слезет с тебя и ускачет. А ты выбирайся, как хочешь.

— Странно, вообще слышать подобное от носморхи. Ты с улицы что ли?

— Если вы про то, взяли ли меня сюда с пеленок, то нет, — покачала головой Наска. — За меня попросили, и вот я здесь. Может быть, я вообще бы не хотела сидеть в этом Пике, тереться носом в книги и удовлетворять чьи-то желания. У меня, может быть, свои есть…

— А что бы ты хотела?

— Не знаю… Меня никто не спрашивал! Взяли сюда и все. На тебе книжки — учись. Учишься, подходят — давай ложись, будь ласковой.

— Меня тоже никто не спрашивал, хочу ли я родиться человеком. Может быть, я хотел бы стать абелем и править миром?

— Издеваетесь?!

— А почему нет? — хохотнул Крес. — Ты же говоришь примерно то же самое: тебя не спросили, хочешь ли ты быть грамотной подстилкой, ходить в шелках, жить в богатом дворце и втайне мечтать, чтобы тебя отымел Клод, а еще лучше Мерай. Ну, поставят на шейке печать, и что дальше? Лучше станет?

— Я не говорила, что хочу!

— Не отнекивайся, — сплюнул Крес вязкую, серебрящуюся слюну. — Все носморхи — девушки и парни — хотят мечтают о внимании Сияющих Лиц. Чтобы пить философскую ртуть на регулярной основе, разумеется. И поскорей, пока не станет слишком поздно и грудь не обвиснет. И не говори, что не мечтаешь о том, чтобы тебя уже, наконец, попробовал Клод. Не для этого же ты так резво потащилась со мной в башню? Попасться на глаза красавцу белю Клоду, герою Холодных дней и хозяину Пика Розовых Звезд. Не ради этого ли бьется сердце каждой молодой носморхи?