Анастасия Пак - Путь тени Страница 50

Расставшись со спутниками, Титамир, нахлестывая коня, помчался в Миронол. Перед глазами стояла улыбчивая Малита, говорившая строго на прощание: "Я дождусь тебя. Да смотри, вернись, я хоть и верная, но сто лет все же дожидаться не стану. Забудешь, как-нибудь и без тебя проживу". Влетев в деревню он направил Вихря прямо к дому ее родни. Соскочив с коня, пинком распахнул дверь и крикнул:

– Малита, гостя встречай! Вернулся я, ненаглядная.

Всплеснув руками к нему подбежала Залишна, крепко обняла и уткнулась ему в плечо. Лицо женщины было одновременно и радостным и напряженным. Глаза она отводила, пряча взгляд

– Титамир! Приехал таки, – вдова потянула его на скамью. – Устал, поди, с дороги… А Малиты нет. Не живет она здесь больше. И хорошо, что так.

– Это как "не живет"?! – напрягся богатырь. – Да где ж она?

– Полторы недели тому замуж вышла, – медленно проговорила Залишна, до конца не уверенная, а правильно ли она сейчас поступает, говоря ему все это с порога, и успокаивающе погладила его по плечу. – Сказала, что зря тебя ждала. А тут такое счастье под боком, что сразу не разглядела. Это ничего, все правильно. Пусть лучше его мучает, чем тебя.

Титамир недобро прищурился, обронил лишь одно слово:

– Верну.

– Зачем? – удивилась вдова. – Не стоит.

Она сказала это так спокойно и уверенно, что он понял – дороги назад нет. И тут же растерялся:

– А ведь обещала…

Некоторое время они сидели молча. Титамир пытался вникнуть в сказанное и не мог.

– И кто муж? – оскорбленно спросил он и заскрежетал зубами от боли предательства, хотя в глубине души еще теплилась слабенькая надежда, что все было не так.

– Вирон Милонянович, – осторожно ответила женщина.

– Купец?! – поразился Титамир. – Но ведь она отказала ему три года назад. Меня когда повстречала.

– Тогда отказала, а теперь приняла, – Залишне сделалось не по себе от его вспыхнувшего взгляда. – Один ты в ней хорошее видел. А я, мать, знаю, кто она самом деле, хоть и дочь мне. Глядя на любовь твою, думала, переломится, получше станет, ан нет.

– Но почему? – вновь спросил Титамир. – Понимаю, два года не виделись, большой срок. Может, сам виноват, что так произошло, но все равно…

Он вскочил со скамьи, поправил меч, задержав руку на широкой рукояти.

– Узнаю, – твердо сказал богатырь, – пусть сама все скажет.

Вдова ухватила его за руку, судорожно соображая, что бы такое сказать, лишь бы не дать уйти.

– Не пущу! Ты мне всегда как сын был, – из глаз доброй женщины вмиг брызнули слезы, – дороже родной дочери. Не хочу, чтобы она и тебе жизнь поломала. Элина вон на тебя заглядывается, только вчера прибегала, спрашивала: не вернулся ли.

– Элина? – Титамир невидяще уставился в окно. – Пусть так, но я все равно спрошу.

Осторожно отодвинув Залишну, он вышел из избы. Хоромы купца соседствовали с домом старосты и выделялись вычурностью среди простых деревенских домов.

Подойдя к воротам, Титамир со всей силы грохнул по ним кулаком, только щепки полетели. Жалобно завыли собаки, попрятавшись под крыльцо. Выбежавшая челядь вооружилась кто чем мог. Хлопнула дверь и растолкав людей во двор вышел Мирон.

– А-а-а, – протянул он. – Титамир… Буянишь? Чего тебе?

– Малиту видеть хочу, – зло бросил богатырь и начал обходить его стороной. Купец сделал шаг в сторону и заступил ему дорогу. Титамир угрожающе потащил меч из ножен.

– Уходи! – вдруг звонко крикнула появившаяся на пороге молодая женщина. В ее глазах испуг смешался с виной, застыл на секунду и исчез, уступив место злости. – Мать передала тебе мои слова? Передала, знаю. Я ничего нового не скажу, не надейся.

Сбежав по крыльцу, она встала у мужа за плечом, чуть склонив голову набок. Злость во взгляде мигом испарилась, по губам скользнула непонятная улыбка.

– Я ведь предупреждала, думала, прислушаешься. А теперь поздно. Так что уходи, Титамир, и зла не держи. Все прошло.

Неприятные нотки проскользнули в ее голосе. Будто жалела его эдак злорадно. Мстила. И это как хлыстом стегнуло богатыря. Повернулась и пошла обратно, а Вирон поглядел сначала ей вслед, а затем перевел взгляд на него. Наглая ухмылка купца стала для Титамира последней каплей, прямо таки швырнувшей его вперед.

– Убью-ю-ю! – зарычал он, отбрасывая меч и выставляя кулаки. Ухмыляться Вирон мигом перестал и сделал крошечный шаг назад. Из-за дома показалась парочка телохранителей, мигом оценивших ситуацию.

К этому времени народ понабежал со всей деревни. Кто просто поглазеть, а кто, неимоверно обрадовавшись такому повороту, и подмогнуть обманутому богатырю иль купцу, неплохому, в общем, человеку. Вторых, правда, было меньше. Въехать в глаз за что-то свое, наболевшее, хотелось многим, а тут такой случай, как упустить. Дальнейшее походило на обычную драку, но с размахом. Титамир бил наотмашь, куда попадя, отпинывая мешавшихся под ногами. Не так-то уж хотелось убивать, сколько просто выпустить пар, съездив по роже самому Вирону. Но купец был далеко, и сам в драку лезть не желал, поэтому приходилось пробираться своими силами. Поведя плечом, богатырь скинул навалившихся сзади, в придачу наподдав сапогом. Двое мужиков рядом удерживали друг друга за руки и бились лбами как бараны, хотя изначально встали на его сторону. Теперь интересы, видимо, разошлись. Титамир наносил удары безостановочно и сильно продвинулся вперед, как вдруг наступила тьма…

Слабо застонав, Титамир пошевелился и сразу же понял, что лучше бы он этого не делал. В голове что-то заскрежетало и щелкнуло, а мысли, словно очнувшись от долгого сна, недовольно заворочались, пробуждая глухую головную боль. Медленно открыв глаза он поморгал раз, другой, но темнота оказалась непробиваемой. Тогда он попытался нащупать руками опору и в этом ему неожиданно повезло. Ухватившись за что-то Титамир сначала встал на четвереньки, а потом, покачиваясь, распрямился в полный рост и сладко потянулся до хруста в суставах.

Прежде всего хотелось бы знать, в какую дыру он угодил на этот раз, хотя все подобные места были им давно и хорошо изучены, а потому повернувшись, богатырь не удивился, разглядев хмурое ночное небо за неизменной решеткой. Ну, откуда-откуда, а из темниц он наловчился выбираться уже на третий месяц бродячей жизни. Пальцы заскользили по холодным земляным стенам, под каблуком дернулась и затихла крыса. Наконец, он нащупал шершавую дверь из темного дерева и разбежавшись, впечатался в нее плечом, но несмотря на кажущуюся ветхость, дверь стояла насмерть.

Сверху мгновенно послышались крики:

– Эй ты, тихо там! А то еще всыпем – навсегда успокоишься…

– Меч мой верните! – проорал в ответ Титамир.