Барбара Хэмбли - Ледяной Сокол Страница 50

– Будет еще сражение?

– Похоже на то. Никор сказал, они видели дикарей. Если… – тут он сказал фразу, которую Тир не понял, – …нам потребуется много людей.

Дикари. Белые Всадники.

Тир ощупью двинулся вдоль длинной стенки повозки, осторожно сдвигая в сторону мешки с сухой кукурузой и бобами. Его маленькое тело легко протискивалось между ними, и наконец руки уперлись в деревянную стенку. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы ослабить внутреннее покрытие, проползти под ним, через стенку повозки, под наружное покрытие и спрыгнуть.

Прыгать пришлось с небольшой высоты, потому что повозка стояла не на колесах, а на полозьях. После темноты повозки свет факелов в лагере едва не ослепил его. Тир заполз в тень. Сердце его колотилось так, что он едва дышал. Тир осмотрелся.

Он оказался за пределами круга, образованного повозками. На это он и рассчитывал – они ставили повозки всегда одинаково. Сланч светился на темных склонах, по которым они прокладывали путь последние три дня. Над ними возвышался глетчер – не одинокая стена, как Глетчер Святого Прата в Долине Ренвет, а крепостной вал изо льда, мироздание холода, медленно пожирающее мир. Тир видел, что он простирался между Великим и Малым Стражами (другой мальчик прошептал в его сознании эти названия).

Лед Севера.

Часовые стояли по всему периметру лагеря. Люди лорда Ваира, его отборные отряды, преданные ему, любящие его, несмотря на все то, что он с ними творил. Их бронзовые шлемы были украшены павлиньими перьями. Последние тетхины умерли вчера вечером. Тир подумал о Белых Всадниках и о том, что людей у Ваира осталось совсем мало.

Тир смутно понимал, что маг с нужным оборудованием может делать из людей тетхинов. Когда-то в другой жизни, где-то во тьме своей памяти он видел, как это делается. Лорд Наргуа шел от часового к часовому, похлопывал по плечу одного, мягко разговаривал с другим – и Тир понимал, что старик именно это и собирается делать.

Он видел, как это делается. Он точно знал, что видел. Где-то… когда-то…

И точно знал, что больше видеть этого не хочет.

Но придется, иначе он не сумеет рассказать об этом Ингольду.

Янус, и Джил, и все остальные Стражи, разговаривая в своей комнате о войне, обязательно упоминали и о лазутчиках. А Джил однажды сказала: «Если ты один и ничего не можешь сделать, не изображай из себя героя. Не надо нарываться, чтобы тебя убили. Просто наблюдай внимательно, запоминай как можно больше деталей, а потом расскажешь обо всем».

Она говорила это новым воинам, молодым мужчинам и женщинам, которые учились приемам ведения войны, и не знала, что Тир тихонько сидел в уголке у очага. «Что-то, показавшееся вам совершенно незначительным, может оказаться решающей деталью для того, кто знает больше вас».

Ингольд должен узнать, как спасти Убежище.

Тир пополз вперед, стараясь прятаться в тени, пока не добрался до последней повозки, соединенной с черной палаткой.

Он увидел, как лорд Ваир вышел из палатки и остановился, чтобы поговорить с Наргуа и Шакас Каром, Правдоискателем с Юга, с обритой наголо головой, противной кривой улыбочкой и темно-красным поясом.

Люди тянули через лагерь санки, от которых невыносимо несло трупным зловонием: там лежали трупы умерших тетхинов, некоторые умерли очень много дней назад.

– Затягивайте их внутрь.

Лорд Ваир махнул плетью, с которой никогда не расставался. Он никогда не пользовался правой рукой, то есть крюком, всегда пряча его в рукаве и под плащом. Агал и другие говорили Тиру, что их господин потерял руку в юности, во время кавалерийской муштры, и это на долгие годы лишило его права командовать войсками – пока не пришли дарки.

– Он завоевал бы славу и почет давным-давно, – сказал Агал, как бы извиняясь за командира, которого обожал. – Ты же понимаешь, почему он такой сердитый?

В палатке уже развили бурную деятельность, и Тир учуял идущую изнутри мерзкую вонь от мертвых овец и тяжелый запах суглинка. Его снова затошнило.

– Мой господин, я вынужден протестовать. – Между повозками появился Бектис, закутанный в бархатную шубу до пят. Рука, на которой он в последнее время, не снимая, носил драгоценное устройство, спряталась в белую меховую муфту, а вокруг шеи он намотал с дюжину соболей.

– Мы знаем, как обращаться с детхкен лорес… Только это неправильное название для той штуки в палатке, подумал Тир. Она называется чекнэйес. Но кто это знает?

– …с единственным источником… – Он взглянул на юного часового, стоявшего рядом, затем отвел Ваира в сторону, ближе к повозке, под которой, скрючившись, сидел Тир. Дальше Бектис говорил очень тихо. – Мой господин, я не могу поручиться за то, что может произойти.

– Именно ты и должен знать, что может произойти, – рявкнул Ваир. – Мне казалось, ты объявил себя знатоком в этом деле, колдун. Мне казалось, ты знаешь абсолютно все об этих машинах и о магах, которые их создали. – Потом резкий голос зазвучал очень тихо, и в животе у Тира снова все заледенело. – Или это не так?

– Разумеется, так, – быстро ответил Бектис. – Просто это небезопасно…

– Плоть есть плоть, – ответствовал Ваир. – Разве не ты сказал, что мертвая плоть много раз дублируется в чане? Что достаточно снять копию с сущности жертвы, а уж машина запомнит образ того, что требуется создать? Разве не так это работает?

– Разумеется, так, – сказал маг, но его длинные пальцы высунулись из меховой муфты и затеребили белую бороду.

– Нам нужны люди. – Теперь Ваир говорил очень холодно, и голос его шелестел, как шепот ледяного ветра. – Вокруг нас полно дикарей, а до нашей цели еще несколько дней пути. Я не хочу, чтобы нас захватили врасплох, когда мы поднимемся на льды. И нам потребуются люди, чтобы завершить захват Убежища Дейра. Говори, можно это сделать так, как хочу я, или нет?

– О, грозный полководец…

– Каждую машину можно починить, колдун, если за это берется понимающий человек. Ты сказал, Хариломн делал это, тот самый еретик, по чьим трудам ты учился. Не советую относиться ко мне, как к человеку из толпы. Знающий должен уметь починить все. – Его голос напоминал Тиру крюк, ухвативший его за воротник, вонзившийся в его тело. – Поэтому мы спасаем знающих, вместо того чтобы оставить их гибнуть в руках тех лицемеров, которые жаждут возложить вину за собственные преступления на чужие головы. Или это не так, колдун?

Бектис склонил голову.

– Это так, господин.

– Значит, я могу надеяться, что ты сделаешь все, как следует?

– Я все сделаю, господин.

– Хорошо, – очень тихо сказал Ваир. – Хорошо. – И пошел в сторону палатки, в которой спал. Бектис поспешил к центральному костру, где стояла Хетья, согревая руки в перчатках. Хетья, Бектис, Шакас Кар, Наргуа… Тир считал, загибая пальцы, потом пополз по замерзшей земле к самой большой повозке.