Путь лидера (СИ) - "N& Страница 51

Таким образом установился некий паритет, где каждая сторона надеялась, что противники устанут играть в догонялки и сдадутся первыми.

— Может нападем на них, да и дело с концом? — предложил Малем. — Надоело чувствовать себя загнанным кроликом.

— Тоже об этом думал, но, боюсь, силенок у нас не хватит. — качая головой, ответил Ник.

Его и самого достало постоянно ощущать на затылке чужой взгляд. Мало было убийц Имбоса, так еще и людские маги теперь прицепились.

Кроме того, из-за спешки пропала возможность спасть местных жителей от разбушевавшейся нежити. Герою Лаода пришлось задвинуть свой волшебный меч в пыльный угол и доставать только при непосредственной угрозе жизни.

Больше всего от этого страдал Тавр.

Жрец Ниметиса считал своей обязанностью помочь каждому, кто в нем нуждался. И необходимость выбирать между друзьями и долгом заставляла его с каждым днем все больше превращаться в грозовую тучу, способную в любой момент разразиться громом и молниями.

К тому же, немало масла в огонь добавляло стремительно росшее влияние церкви Трех Основ. Бывший охотник до белых костяшек сжимал кулаки, видя как целые города и деревни, отринув истинную веру, принимали ложных богов.

Конечно, их можно понять. Когда к тебе в дом стучится смерть, покрытая кровоточащими нарывами оспянки, когда родители вынуждены хоронить своих детей, а храмы закрывают двери, спасаясь от зараженных, простой люд примет кого угодно, готового протянуть руку помощи.

И миролюбивые трехосновники, не бравшие ни гроша с исцеленных и не просившие ничего взамен, окончательно и бесповоротно захватили сердца жителей королевств.

Что вызывало тревогу ни у одного только Тавра. В душе Никаниэля так же скреблись кошки. Имея достойное образование и будучи приученным смотреть на годы и века вперед, он прекрасно представлял к чему все это может привести.

Ни раз и не два отряд видел, как жители деревень, угрожая топорами и вилами, выставляли за ворота всех обитателей местного храма. И никакие угрозы и увещевания не помогали жрецам вернуться назад.

Народ сделал свой выбор.

Не нужно быть выпускником школы Меча и Магии, чтобы догадаться, что будет дальше. Даже в Тике, когда Уиллис Ваут всего лишь заподозрил церковь Трех Основ в угрозе, он утопил город в крови гражданской войны. Десятки и сотни трупов покрыли извилистые улочки, и люди не успевали избавляться от них, бросая в стремительные воды Строптивой.

Королевства определенно ждало то же самое, только в гораздо более серьезных масштабах. И тогда смерти от оспянки и неупокоенных покажутся детской забавой, по сравнению с ущербом от грядущего. Существование всей людской расы могло встать под угрозу.

К тому же это сильно усложнило бы поиски некроманта.

Наемники и так уже разок случайно оказались в зоне боевых действий двух армий, когда выскочивший из кустов дозор принял их за вражеских разведчиков и никак не желал слушать голос разума. Глупцы так и остались лежать изрубленными трупами, а Никаниэль пополнил запас некроэнергии для своих экспериментов.

Нет, Ник, конечно, сочувствовал человечеству, оказавшемуся на пороге столько ужасного бедствия, но вероятность гибели десятков а то и сотен тысяч людей уже не беспокоила его так сильно как прежде. Похоже прав был Малем, когда говорил, что со временем сердце принца обзаведется собственной броней.

Так и произошло.

Что действительно беспокоило Никаниэля, так это скорая встреча с могущественным некромантом и воскрешение Элельен. Ведь он верил, что уж дома-то точно все в порядке.

— Слушай, Ник. — помолчав, Малеммил вернулся к теме разговора. — Ты вот после Пантиока каждый день медитируешь. Даже в седле. У тебя в магических каналах зитарус уже, небось, поместится вместе с зитарусятами.

— Это ты к чему? — не понял принц.

— Может ты справишься с нашим хвостиком? Соберем их в одном месте, на живца например, а ты как жахнешь по ним огненным шаром размером с гору, и пусть себе летят мелким пеплом по ветру.

Никаниэль улыбнулся. Страсть Малема ко всему волшебному порой выходила за границы разумного. Он даже был готов рискнуть жизнью, чтобы поучаствовать в очередной магической баталии. После той стычки возле ворот, ушастый любитель колдовства целую неделю говорил лишь о примененных заклинаниях и их эффективности в бою.

Вот только…

— У меня была похожая мысль. — признался Ник. — Я советовался с Юлой, но она сказала, что маги корпуса обычно по макушку увешаны защитными амулетами.

— Думаешь не справимся?

— Думаю не стоит рисковать. В случае неудачи можем полечь все. — резонно заметил принц. — Доберемся спокойно до Ревилла, наймем некроманта, и пусть покажет свои навыки на «хвостике». Заодно проверим, что он из себя представляет.

Эльфы замолчали, вглядываясь в ночную даль.

Лето уже перевалило за середину, но холода и не думали посягать на темное время суток. Тем более, что отряд вновь двигался на юг, где зима мало чем отличалась от поры дозревания урожаев на севере континента.

Легкий ветерок, принесший запахи дыма и копченостей из соседней деревни, оторвал от куста паутину и игриво прилепил ее Малему на щеку. Тишина и идиллия. Как будто нет никаких проблем, и окружающий мир не стоит на грани катастрофы.

Вытерев лицо, Малеммил поднялся на ноги и хотел оставить Ника продолжать дозор, но остановился и неожиданно спросил:

— А что у тебя с Юлой?

— В смысле? — принц обернулся и уставился на друга, глядя на того снизу вверх.

— Ну, вы так много времени проводили вместе… — Малем слегка замялся. — Вот я и подумал.

— Она для меня такой же товарищ, как и для всех остальных. — спокойно ответил Никаниэль. — Верный. Надежный. По-лучше некоторых. — ехидно добавил Ник.

Пропустив подколку мимо ушей, Малеммил задрал голову, глядя на звезды невидящим взором.

— Почему ты спрашиваешь? — вывел его из задумчивости принц.

— Кажется, я влюбился. — просто ответил Малем, расплывшись в улыбке самого счастливого существа на свете.

— Влюбился?! — не поверил своим ушам Никаниэль. — Но она же человек, а ты… И как же Люси?

— Я помню, что обещал себе не связывать больше судьбу с людскими девушками. — Малеммил выглядел серьезным, как никогда. — Помню, и ничего не могу с собой поделать. А сезами… — он замолчал, заглядывая куда-то глубоко внутрь себя. — Люсинда занимает особое место в моем сердце и никогда его не покинет. Ты же помнишь того пророка в Тике?

— В сарае, похожем на конуру?

Конечно Ник помнил. Как можно забыть предсказание, которое уже на половину сбылось? После едва не увенчавшегося успехом покушения принц практически полностью уверился в его правдивости и гадал, что же могла бы означать последняя часть.

— Да-да, он самый. — подтвердил Малем. — Так вот, он тогда сказал, что я найду свою любовь в пылу сражения и там же и утрачу. Я сперва думал, что все это берд кфхана, но, когда увидел, как та дрянь летела в Юлу… Я понял, что не мыслю свою жизнь в мире где ее нет. Без ее улыбки, ее волос, похожих на жидкое пламя, ее дерзких шуток, ее взгляда, об который порой можно порезаться, ее…

— Понял, понял. — перебил Ник.

Он как никто другой знал чувство, описанное Малемом. Ведь только оно заставляло его двигаться вперед. Вот уже почти целый год с того самого дня, как закрылись самые очаровательные глаза во всем Альйоне.

— У меня с ней правда ничего не было и нет. Ты же знаешь, я люблю другую. — напомнил принц.

— Знаю, и все же…

Никаниэль с укором посмотрел на Малема, и тот поднял руки, признавая поражение.

— Завтра же ей признаюсь! — решительно заявил Малеммил.

— Ну удачи. — Ник добродушно хмыкнул. — Она тебе пригодится.

Глава 43

На следующий день Малеммил действительно объяснился Юле в любви. При всех. Красиво, поэтично, пылко. Никаниэль даже не подозревал, что тот так умеет.

От подобных выкрутасов Тавр подавился кашей, Ангс удивленно выпучил глаза, Гвойнан хмыкнул в усы, а Ванесса принялась радостно носиться по поляне, распевая свадебные песни.