Мария Быкова - Первый шаг Страница 51

— Только я не как в учебнике видела, не сферу, а… — Я замолчала, безнадежно глядя на эльфов. Как же им объяснить, чтобы поняли? У них, наверное, кошки и колыбельки вообще логически не увязываются…

— Ну-ну дальше? — жадно спросил Куругорм. Кажется, ему тоже не терпелось кого-нибудь вот так приложить.

— Вы такие веревочные штуки плели? — Я подняла руки к груди и пошевелила пальцами, изображая, как скидываю или завязываю петлю. — Ну знаете, еще вдвоем иногда играют…

Несколько секунд эльфы смотрели на меня одинаково недоумевающе, а потом Келефин просиял и ткнул брата локтем в бок:

— Горме, помнишь, у нас в Златолисте? «Тигр, укладывающийся в тени ясеневой кроны»? Ты меня еще научил, ага?

Где в Златолисте видели тигров, да еще и под ясенем, неизвестно. Но Куругорм только досадливо хмыкнул, явно не горя желанием обсуждать детские эльфийские игры.

— Ладно, Яльга, мы поняли, — нетерпеливо сказал он. — При чем здесь заклинание?

— При том! Когда Рихтер колдовал, я видела заклинание в виде такой вот плетенки. Там нужно было поменять одну нитку… — Я не успела договорить до конца.

Братья переглянулись. Хмыкнули.

— Тигр, говоришь? Укладывающийся, говоришь?

Что-то они недоговаривали, но это-то как раз было привычно: аунд Дарру часто общались отрывочными фразами, понятными только им двоим. Обменявшись сияющими взглядами, братья встали в боевую позицию у противоположных стен коридора. Народ брызнул в стороны, я тоже поспешила уйти с линии огня; в глазах у эльфов горел нешуточный энтузиазм, и им явно не было никакого дела до техники безопасности и запрета на применение чар в коридорах.

— Только узлы сильно не завязывай! — успела крикнуть я, вспомнив рихтеровскую «колыбельку». Разумеется, меня никто не услышал; закусив губу, Куругорм быстро выплетал чару, и несколько мгновений спустя она уже летела через коридор.

Келефин быстро вскинул руку, проделав пальцами странное движение — будто переставлял местами какие-то мелкие детали. А в следующий момент ударная волна резко скосила куда-то влево, где-то жалобно зазвенело выбитое стекло, еще более жалобно завопил какой-то адепт, я же прижалась к стене, прочувствовав каждую ее выпуклость и впуклость.

А еще через минуту я поняла, как невероятно мне повезло. Дело в том, что изначально я заняла кусок стены с превосходным обзором и достаточно приличной степенью безопасности. Сама не знаю зачем, я почти сразу передвинулась левее, откуда и видно было хуже, да и прилететь могло в случае чего изрядно. Выгодное место, покинутое неразумной мной, естественно, тут же заняли; счастливчиком оказался не кто иной, как вампир по имени Логан.

Когда волна не понять с какого перепугу изменила нормальную траекторию, она ударила как раз по тому месту, где изначально стояла любимая я. Теперь меня там уже не было, но Логану от этого легче не стало. Свернув клубочком, его швырнуло вдоль по коридору; вампир покатился по гладкому полу, мощенному черным мрамором с голубыми прожилками — совместная гордость директора и завхоза, — и затормозил аккурат перед раскрытой дверью покинутого нами кабинета. Там, обеими руками держась за косяк, стоял Рихтер — все еще зеленоватый, но вполне жизнеспособный. Элементаль, высунувшись из двери, заботливо поддерживала хозяина под локоток.

В коридоре стало тихо. Келефин и Куругорм совершенно одинаково приоткрыли рты, Логан, не рискуя поднимать голову, быстро-быстро отполз в сторону, по стеночке же поднялся на ноги и ретировался, затерявшись в толпе адептов.

Молчание Рихтера можно было трактовать по-разному, но ничего хорошего оно уж точно не предвещало. Даже элементаль поспешила спрятаться в косяк, даром что ей-то наверняка ничего не грозило.

Из-за плеча Эгмонта выглянула Шэнди Дэнн. В коридоре разом стало еще тише, хотя прежде казалось, что тише уже попросту некуда.

— Энтузиазм ваших адептов, коллега, заслуживает одобрения, — задумчиво сказала некромантка, и те студенты, которые стояли дальше, сочли за благо незаметно исчезнуть, пока она не завершила мысль. — Можно сказать, он прямо пропорционален вашему. Сие похвально, весьма похвально. Но все-таки не стоит забывать о правилах общежития. Вряд ли кому-то понравится, если мои ученики начнут отрабатывать заклинания в коридорах… — Она помолчала и закончила, обводя нас жестким взглядом: — Особенно если учесть, что экспериментальный материал находится в активной фазе преимущественно по ночам! Так что давайте лучше будем взаимно вежливы, это гораздо выгоднее.

Возражающих не нашлось. Рихтер, после знакомства со стеной изъяснявшийся куда короче, по-простому махнул рукой, и мы быстро отправились на лекцию к Фенгиаруленгеддиру. Как бы трудно гном ни изъяснялся, у него было на порядок безопаснее.

Позади процессий тащился вампир Логан, поочередно потирая ушибленные места и вполголоса ругаясь по-гномийски. Я с интересом прислушивалась, но нового пока ничего не открыла.

Ну а вечером…

Вечером в магзале было не протолкнуться.

А потом пазимник как-то разом взял и кончился.

Точнее — случился Савайн.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,

Снаружи, за окнами, падал мокрый снег; я мрачно смотрела во двор, водя пальцем по цветному стеклу. Стояла погода, на мой взгляд, самая мерзкая из всех возможных — я как-никак родилась в иных краях, где осень была не в пример ласковее и теплее. За время, проведенное в не шибко-то и северном Лыкоморье, я так и не сумела привыкнуть к здешним холодам. Зима всякий раз начиналась для меня неожиданно.

Вот и сейчас — еще полторы недели назад на улице стоял пазимник, листья мирно желтели и краснели, расцвечивая школьный двор этими двумя колерами. Эльфы только вздыхали, глядя, как гном-завхоз, ругаясь в бороду, сметает всю эту красоту в кучу и после испепеляет ее единой искрой. А в прошлое воскресенье с севера подули ледяные ветры, мигом содравшие с деревьев всю оставшуюся листву. Небо затянуло серым, оттуда немедленно повалил снег — белый и пушистый, вызвавший у эльфов очередные неуемные восторги. Я утешила себя мыслью, что этот снег — первый, а значит, растает через пару дней.

Ага, держи карман шире! Ни мрыса он не таял, только еще больше валил из туч; к пятнице он уже лежал этакими славными сугробами, а в ночь на субботу разыгралась самая настоящая, хотя и маленькая, метель. Она так стучала в запертые ставни, что Полин стонала во сне, невнятно бормоча что-то вроде: «Ну хватит долбиться, заходи уже!»